30 лет жизни маэстро
Николая Макаревича. Это годы, наполненные творчеством и музыкой В стенах Белорусского государственного академического музыкального театра прошло
— Николай Владимирович, чем стал для вас театр за это время?
— В первую очередь возможностью самореализации. В моей профессии нужно всю жизнь учиться и доказывать свою компетентность. Сейчас я в таком возрасте, когда уже многое знаю и, к счастью, еще многое могу. Отлично помню, как пришел в театр из музыкального училища в октябре 1990-го 18-летним кларнетистом. Вскоре поступил в Академию музыки и получил два высших образования — по классу кларнета и оперно-симфоническому дирижированию. Обучаясь по классу кларнета у доцента Ивана Бричикова, совершенно случайно попал в класс Александра Сосновского. Он раскрыл для меня новые грани дирижирования, расширил кругозор. Примерно через год он стал главным дирижером музыкального театра.
С его легкой руки и состоялся мой первый выход на сцену в новой профессии в мюзикле «Хелло, Долли!». Неожиданно заболел артист, который вечером должен был играть на рояле в роли тапера. Чтобы не отменять спектакль, Александр Сосновский сам сел за рояль, а меня, кларнетиста, поставил за пульт дирижера. Это был шок. Выручило, что знал музыку и музыканты старались мне помочь. Больше всего запомнилась реакция солистов, когда они с удивлением замечали, что в яме за дирижерским пультом стоит не Сосновский… Продержался до антракта, а потом продирижировал и некоторые номера второго акта. Думал, что мой дебют будет финальным опытом, но мне стали предлагать заменять и других дирижеров.
В нашей профессии должен быть здоровый дух авантюризма, чтобы суметь рискнуть в нужный момент. К слову, первым спектаклем, который за мной закрепили, стал «Золотой цыпленок».
— Кларнетист, дирижер, дирижер-постановщик и автор собственных произведений. Все эти ипостаси испробовали из профессионального интереса или все же чувствовали производственную необходимость?
— О композиторстве не мечтал, но доводилось заниматься оркестровкой. У меня были хорошие учителя: Аркадий Амиров, Владимир Солтан, Николай Литвин, Владимир Корольчук. И, конечно, Геннадий Гладков.
Когда ставили мюзикл «Обыкновенное чудо», музыки для спектакля не хватало, и Геннадий Игоревич дописал танцевальные номера и мизансцены, мне же довелось их оркестровать. Ранее мы общались только по телефону, а будучи в Москве, я захватил свои партитуры и мы полдня общались. Он многое мне объяснил, например, как лучше использовать ударные и медные инструменты, поделился собственной методикой, о которой не прочтешь ни в одной книге. Мне было приятно узнать, что два номера из «Обыкновенного чуда» в моей инструментовке Геннадий Гладков включил в свой юбилейный вечер в Концертном зале имени П.И. Чайковского в Москве.
Для дирижера музыкального театра написание оркестровки порой необходимость. Спектакль не будет одинаковым, если его ставят в разных театрах: состав оркестров разный. Так, давно сотрудничаю с Карагандинским академическим театром музыкальной комедии. Ставя там «Соломенную шляпку» Владимира Баскина, пришлось потрудиться над инструментовкой, ведь оркестр там совсем небольшой.
Никогда не боялся сравнений: здоровая конкуренция — двигатель прогресса, а самый жесткий судья в нашей профессии — время.
— Музыкальный театр для зрителей — праздник, а вам как удается столько лет не перегореть эмоционально?
— Вспоминаю постановку балета «12 стульев». Когда открыл партитуру, ощутил, как по телу пробежал легкий холодок: мадам Грицацуева выходила на сцену в сопровождении пяти контрабасов! Решил оставить два, а три заменил виолончелями. С опаской сказал об этом Геннадию
Гладкову. Он с пониманием отнесся к моему решению, я же постарался сохранить в музыке гладковский стиль. Вот именно такая работа позволяет оставаться в тонусе, в напряжении.
— Вы руководите симфоническим оркестром Минского государственного музыкального колледжа имени М.И. Глинки. Что дает вам эта работа?
— Опыт общения с молодежью. Те, кто сейчас приходит в искусство, делают это, как правило, по призванию. Затем в любой профессии происходит естественный отбор. Для меня как педагога важно отвлечь учащихся от телефонов. Раньше предлагал не приносить гаджеты в репетиционный зал. Сейчас провожу занятие так, чтобы ребятам некогда было заглядывать в смартфоны, удерживаю их внимание. Каждое свое требование в работе с молодыми музыкантами стараюсь
аргументировать, рассказывать об исторически сложившихся музыкальных традициях.
— Нет ли творческого опасения, что растите конкурентов?
— Конкуренция — это прекрасно. Тогда и я не смогу расслабиться и почивать на лаврах. Был период, когда приглашал известных дирижеров и коллег из колледжа репетировать с нашим студенческим оркестром. Никогда не боялся сравнений: здоровая конкуренция — двигатель прогресса, а самый жесткий судья — время. В нашем деле не удержишься, если постоянно не будешь доказывать свое мастерство и право находиться за дирижерским пультом.