Nargiz Jalilova: All by myself
If there were to be only one iconic figure in Azerbaijani television, from the past until modern times, then it could only be Nargiz Jalilova. Appearing for the first time on the TV-screens in 1983, Jalilova still shines, eclipsing even the light of spotlights with her brilliance.
The M.O.S.T.: What were your first impressions while working on TV?
Nargiz: After I left the studio from my first moments on the air, I felt that everyone was watching me (laughs). Of course, recognition did not come immediately. While many people today talk about their popularity and stardom, during Soviet times, this concept did not exist. However, we still had a love of the people with unimaginable proportions. We received an incredible number of letters in which the viewers discussed our programs, asked for advice, and expressed their love. Compared with my peers, I never considered myself beautiful, but I always loved my profession. I didn’t pay attention to how I looked. For me, the main thing was conveying my thoughts and words to the public.
The M.O.S.T.: Many people justify the level of modern television with the desires of viewers. People want to see conflicts live because they are interested in scandals. Do you think television should be directed by the viewer or should it create and dictate its own standard of behavior?
Nargiz: Television, of course, should give viewers what they want, but the rule of the golden mean still exists. I feel there is no need to produce that many scandals on TV. If the viewer wants more interactions, this can be done, but street slang should not be shown on air. In my opinion, frivolous behavior and vulgarity should not be presented on the TV. A culture of speech and behavior should be maintained.
Если слово «легенда» и может быть применено в контексте азербайджанского телевидения к современным теледеятелям, то только по отношению к ней. Появившись впервые на экране единственного на тот момент канала AzTV в 1983 году, она блистает по сей день, затмевая своим блеском даже свет софитов. The M.O.S.T.: Расскажите о своём детстве и о своей семье. Каким вы были ребенком?
Наргиз Джалилова: У меня было очень счастливое детство, потому что я жила в семье, в которой царила любовь. Сначала родилась я, через 2 года – моя сестра Афа, а еще через 9 лет – наш брат Ильяс. Мы видели, как себя ведут родители, как они относятся друг к другу, к друзьям и посторонним людям. Мы слушали их разговоры о том, что они думают о жизни, о дружбе, о любви, о семье, и перенимали их отношение ко всему окружающему. У мамы был прекрасный голос, она знала наизусть женские партии из многих оперных произведений. Частенько она пела нам арию Лейли из «Лейли и Меджнуна», а мы завороженно ее слушали.
В школе мы учились хорошо, это было одно из основных требований родителей. Сейчас, когда речь заходит о чтении и литературе, я всегда сетую на то, что в моем детстве было очень мало изданий. Вспоминаю, как папа заказывал собрания сочинений из Москвы, и два раза в месяц мы получали по одному тому. Таким образом у нас собралась богатая библиотека, начиная с Достоевского, Драйзера и заканчивая азербайджанскими авторами. Это собрание томов мы разделили на три части между мною, братом и сестрой. Это наша семейная реликвия. И когда я смотрю на эти стеллажи с книгами, я с улыбкой вспоминаю родителей. Их уже нет с нами, а мы с сестрой и братом до сих пор сохранили близкие отношения. Сейчас наша семья разрослась. У брата – двое детей, у сестры – уже внук, у меня – дочь, и все мы очень дружны между собой. Несмотря на то, что моя дочка находится далеко, но общаемся мы столь же часто и близко, как если бы она была в Баку.
The M.O.S.T.: Думали ли вы тогда о том, чтобы стать телеведущей?
Наргиз Джалилова: Нет, совершенно не думала! У меня – абсолютный слух, доставшийся мне по наследству от мамы, и поэтому параллельно с получением среднего образования я обучалась в музыкальной школе, мечтая по ее
окончанию поступить в консерваторию. Но так как у меня оставался еще один год обучения в музыкальной школе, то папа посоветовал мне не терять его и поступить в АЗИ
(ныне Азербайджанский государственный университет
нефти и промышленности – прим. редакции), где он работал на тот момент. И я поступила на геологоразведочный факультет. Ещё учась в школе, я вела все школьные вечера, но никогда не думала о том, что буду работать на телевидении. Я об этом даже мечтать не могла, для меня телевидение было чем-то недосягаемым. Все произошло с легкой руки моего отца. Когда по телевизору объявили конкурс на вакансию диктора, он посоветовал мне попробовать в нем свои силы. Изначально у меня вообще не хотели принимать документы, говоря о том, что в конкурсе могут участвовать только представители гуманитарных ВУЗов. Но затем моя заявка была все-таки принята. Собеседование первого тура проводили легендарные Самандар Рзаев, Наиля Мурадханлы, Рафиг Гусейнов. Как выяснилось, это был лишь первый шаг в череде множества прослушиваний, которые длились около полугода. Мне было уже 22 года, когда я окончила институт, и остался последний этап – пробы перед камерой. Из огромного количества людей, подавших заявки, осталось лишь 5-6 человек… Осознание правильности сделанного выбора пришло гораздо позднее! А сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что посвятила телевидению всю свою жизнь.
The M.O.S.T.: Каковы были первые ощущения на телевидении?
Наргиз Джалилова: В мой первый съемочный день меня представляла народная артистка Азербайджана, диктор Шаргия Гусейнова, а Рафиг Гусейнов стоял за стеклом в аппаратной комнате. Помню, он подошел ко мне перед эфиром и сказал: «Нара, сейчас ты выйдешь в эфир, скажешь пару слов, и когда ты выйдешь на улицу, тебя все будут узнавать!» (смеется). Я пробыла в эфире в общей сложности пару минут, и когда я выходила со студии, мне действительно казалось, что все на меня смотрят (смеется). Но, конечно, узнаваемость пришла не сразу… Знаете, сейчас многие говорят о собственной популярности и звездности. А тогда и понятий таких не было! Но была всенародная любовь невообразимых масштабов. Мы получали невероятное количество писем, в которых телезрители обсуждали наши программы, просили каких-то советов, выражали свою любовь. При этом, по сравнению с моими ровесницами, я никогда не была особо красивой. Но я всегда очень любила свою профессию. Я не обращала внимание на то, как я выгляжу. Для меня главным было красиво, правильно, доходчиво донести до публики нужные слова.
The M.O.S.T.: Как вы готовитесь к эфирам?
Наргиз Джалилова: С самого первого съемочного дня и по сей день я очень тщательно готовлюсь к каждому эфиру, к каждой передаче. Я изучаю все темы, которые будут затронуты в ходе съемки, подготавливаю вопросы и стараюсь предугадать предполагаемые ответы для того, чтобы заранее знать, куда нас может завести нить беседы. Я всегда с большим уважением отношусь ко всем своим гостям, вне зависимости от того, нравятся они мне или нет. Ну, невозможно же всех любить (смеется)!
The M.O.S.T.: Существовала ли конкуренция в те времена, когда в стране был всего лишь один телеканал?
Наргиз Джалилова: Конкуренция была всегда, но мы любили друг друга и даже не могли подумать о том, чтобы кого-нибудь подставить. Это была хорошая здоровая конкуренция, которая лишь приводила нас к мыслям о том, что если у кого-то что-то хорошо получилось, то надо сделать еще лучше. Рафиг Гусейнли всегда говорил: «Тебе всё время будут наступать на пятки». Потому что телевидение – это постоянное развитие, это каждый раз новые лица. Главное найти свое место и сохранить его за собой. Мое отношение к конкуренции можно определить выражением: «Не мешай другим, и не будут мешать тебе».
The M.O.S.T.: А что самое сложное в вашей профессии?
Наргиз Джалилова: Везде свои сложности, но как мне кажется, мне как-то совершенно незаметно удалось преодолеть большинство из них. Я пришла на телевидение в 1983 году и сразу стала параллельно работать и в эфире, и на сцене. И, наверно, это сейчас прозвучит очень нескромно из моих собственных уст, но я думаю, что я – единственная ведущая в Азербайджане, работающая и в эфире, и на сцене непрерывно на протяжении 35 лет.
Кто-то считает прямые эфиры сложными, но я наоборот всегда их любила. Потому что передачу в записи хочется переснимать множество раз для того, чтобы довести ее до совершенства. Особенно сложен первый монтаж. А в прямом эфире как сказала, так и показали (смеется). Поэтому, видимо, во время прямых эфиров делаешь гораздо меньше ошибок, ведь произнося каждую фразу, ты понимаешь, что назад дороги нет. Это живое общение несравнимо ни с чем. Наверно, поэтому, помимо телевидения, я так люблю сцену.
The M.O.S.T.: Случались ли с вами во время съемок какие-либо курьезы?
Наргиз Джалилова: Когда я работала на телеканале «Space», я была руководителем утренней программы и параллельно вела ночную программу «GecƏ kanalı», которая начиналась в полночь и длилась до 2 часов ночи. Телеведущий постоянно находится в движении, он что-то говорит, жестикулирует. Технические же работники и операторы статичны, они сидят за пультами или камерами практически без движения. И во время ночного эфира я заметила, что один из операторов уснул. Я посмотрела на монитор, и когда увидела, что другая камера снимает не меня, бросила в него шариковую ручку. Он проснулся и продолжил свою работу (смеется). Конечно, же, телезрители ничего не заметили, но тех, кто находился в студии это происшествие позабавило. А как-то раз, когда мы с Фаиком Агаевым были в ночном эфире на Lider TV, в студии полностью отключился свет. Я люблю прямые эфиры за живое общение и подобные неожиданности!
The M.O.S.T.: Есть ли у вас есть какие-нибудь ритуалы? Как вы настраиваетесь на выступление или эфир?
Наргиз Джалилова: Вы не поверите, но я до сих пор переживаю перед каждым выступлением. К каждому своему появлению на сцене или в эфире я начинаю готовиться еще дома. Всегда заранее знаю, что надену, спонтанности здесь не место. По сей день я самостоятельно наношу макияж. К сожалению, уложить волосы самой не получается, поэтому я еду в салон, но процедура никогда не занимает более 40 минут. Как я уже говорила, для меня важны не мой облик, не моя внешность, а то, что я буду говорить. Поэтому я не люблю, когда вся эта подготовка отнимает у меня слишком много времени. Это отвлекает меня от главного. Я всегда прихожу пораньше на час-полтора до выступления или съемок. И когда мне говорят: «Ой, вы пришли так рано!», я отвечаю: «Я же ведущая, я должна прийти раньше всех. Я должна встречать гостей, а не они меня». При этом у меня нет ассистентов! Я же советский человек, а у кого были в 80-е годы были помощники? У нас тогда и собственных автомобилей не было. Это потом, лет через 10, у меня появился шофёр. Сейчас уже вожу самостоятельно, это тоже удобнее делать самой. Все сама! (смеется).
The M.O.S.T.: В чём ваш секрет вашей безупречной внешности? Как вы поддерживаете форму?
Наргиз Джалилова: Никаких особенных секретов нет. Бог дал мне эту профессию, он избрал меня, и мне кажется, что он хранит меня для того, чтобы я могла исправно выполнять свои функции в ее рамках. Я никогда в своей жизни не соблюдала никаких диет, никогда не пила никаких специальных чаев, не принимала таблеток для похудения. Я принимаю пищу, когда хочу, а чувствую голод я каждые 3 часа. Единственное что, я никогда не любила жирную пищу. Мне от нее становится плохо. Я предпочитаю есть понемногу, но часто, и, как это было подтверждено специалистами, такой подход является правильным. С возрастом организм иссыхает, поэтому в последнее время я начала пить больше воды. Из 58 лет, прожитых мною, лишь последние 10 лет я стала практиковать занятия спортом. У меня есть свои упражнения, которые я выполняю по настроению, но лишь для того, чтобы оставаться в тонусе. Мне повезло, что по жизни я всегда была одинакового размера, не поправлялась и не худела. Наверно, в этом секрет моей моложавости.
The M.O.S.T.: Какие телевизионные шоу вы смотрите?
Наргиз Джалилова: Я – телеголик. Люблю различные как политические, так и общественные ток-шоу. Часто смотрю российское телевидение, потому что оно очень интересное, у него высокоинтеллектуальный уровень. Чаще всего я выбираю те программы, от просмотра которых я смогу чему-то научиться, что-то из них подчерпнуть. Но это не значит, что они должны быть исключительно образовательного характера. Конечно же, люблю качественные развлекательные передачи и художественные фильмы. Мне очень нравится наблюдать по телевизору за различными спортивными состязаниями. К примеру, я обожаю большой теннис. И если бы мне сейчас было 18-20 лет, то я бы обязательно занялась этим видом спорта профессионально.
The M.O.S.T.: Как изменилась ваша жизнь с появлением в ней дочери?
Наргиз Джалилова: Она родилась в 1987 году. К этому времени я работала на телевидении уже несколько лет. Первые лет десять она больше проводила с моими родителями. Я очень благодарна своим родителям, потому что они души не чаяли в ней, и она была к ним очень привязана. Конечно, я проводила много времени на работе, порой могла не видеть ее по нескольку дней подряд. Уходила, когда она еще спала, а возвращалась домой, когда она уже спала. Думаю, та обстановка в семье, созданная моими родителями, повлияла и на неё тоже. Потому что в мое отсутствие они воспитывали её также, как и нас – с любовью и безграничным терпением. А потом постепенно я будто стала больше чувствовать связь между нами. Это произошло после моего развода, ей на тот момент было около 10 лет. Развод, даже если он случается по обоюдному желанию, всегда действует на психику и моральное состояние. И это был переломный момент в моей жизни. И после него у меня зародилось к ней совсем другое отношение. Мы с дочерью очень близки, у нас какая-то космическая связь. В 20 лет она уехала учиться заграницу, и мы могли видеться с ней лишь два раза за год, во время летних и зимних каникул. Но эта связь никогда не пропадала, она ежедневно делится со мной даже самыми мелкими событиями, происходящими в ее жизни, и всеми сокровенными чувствами. Поначалу ей было очень трудно – переезд во Францию, адаптация к новой стране, новому языку, новой жизни. Я выполняла роль психолога на расстоянии. Я видела и чувствовала, как после каждого нашего разговора, она успокаивалась и продолжала свой день совсем в другом настроении.
The M.O.S.T.: Насколько вы открытый человек?
Наргиз Джалилова: По большому счёту, я бы не назвала себя открытым человеком. В профессиональном смысле я всегда готова поддержать советом, подставить дружеское плечо, но что касается моего личного пространства, я немногих допускаю до него. Когда придёт время, я, может быть, побольше расскажу о личных переживаниях и проблемах. Но это случится тогда, когда меня уже не будет в эфире.
The M.O.S.T.: А как вы боритесь с плохим настроением?
Наргиз Джалилова: Во время депрессии я предпочитаю оставаться одна, чтобы пережить ее и самостоятельно вывести себя из этого состояния. Бывает, что могу сорваться на близких. Но близкие на то так и называются, что они лучше меня чувствуют мое состояние, понимают и принимают его. Я не имею права долго прибывать в депрессивном состоянии. У меня же активная работа, и именно она порой выводит меня из этого состояния. Если я проснулась с утра не в лучшем расположении духа, и знаю, что вечером мне надо выступать, то когда я прихожу на работу, через определённое время всё это отходит на второй план.
Когда я работаю, я не могу себе позволить думать о чём-то постороннем. Даже в очень сложный для меня период, выходя на сцену или в эфир, я оставляла все свои проблемы дома. Зритель не хочет и не должен видеть меня в плохом настроении.
Потому что когда я работаю, я не могу себе позволить думать о чём-то постороннем. Даже в очень сложный для меня период затянувшихся семейных проблем, выходя на сцену или в эфир, я оставляла все свои проблемы дома. Зритель не хочет и не должен видеть меня в плохом настроении.
The M.O.S.T.: Многие оправдывают уровень современного телевидения желаниями зрителей. Народ хочет видеть драки в прямом эфире, ему интересны скандалы. По-вашему, телевидение должно идти на поводу у зрителя? Или оно должно создавать и диктовать собственные стандарты поведения?
Наргиз Джалилова: Телевидение, конечно, должно давать зрителю то, что он хочет. Но правило золотой середины никто не отменял. Не надо перегибать палку для того, чтобы не произошла передозировка. Если зрителю нравится более свободное общение, общайтесь таким образом, но не привносите в эфир уличную разговорную речь. По моему мнению, фривольные обращения или вульгарность не должны присутствовать на телевидении. Культура речи и поведения должна сохраняться обязательно.
The M.O.S.T.: А за какой материал вы бы никогда не взялись? Есть ли форматы, которые вам не интересны?
Наргиз Джалилова: На телевидении должны присутствовать все форматы передач. Оно должно и информировать, и образовывать, и развлекать, и даже в меру провоцировать. Я вела и развлекательные, и публицистические, и политические программы. На данный момент я бы с удовольствием попробовала себя в формате общественно-социального токшоу, в котором бы обсуждались злободневные проблемы современного общества. Единственное что не привлекает лично меня – это программы, в которых обсуждается чья-то семейная жизнь, какие-то бытовые проблемы. Но это не значит, что подобных передач не должно существовать. Как показывает практика, именно они приносят телеканалам больше всего рейтинга. Но мне они неинтересны с той точки зрения, что подобный контент меня ничему новому не учит. А саморазвитие является очень важной для меня составляющей.
The M.O.S.T.: Вы явились свидетелем всех тех изменений, которые произошли с отечественным телевидением за последние несколько десятков лет. Каково было наблюдать за ними изнутри?
Наргиз Джалилова: Это было другое время, другой мир и другое общество. Я люблю телевидение, причем в любом его проявлении. И тогда, и сейчас я находила в нем лучшие его черты. Раньше был лишь один телеканал, и все смотрели только его, а сейчас их много, выбор шире, и сохранить себя нынче намного сложнее. Как я пережила этот переход? Я жила в одной общественно-политической формации, а потом вместе со всей страной перешла в совершенно иную. Советское телевидение было добрее, но на нем всегда присутствовала цензура и тотальный контроль. В 80-е нам не давали возможности задать лишний вопрос от себя.
Весь текст заранее проходил одобрение редакторами. Нам казалось это нормальным, ведь когда человек всю свою жизнь живет по определенным законам и канонам, он и не знает, что может быть по-другому. Впрочем, внутренняя борьба все-таки имела место. В 1991 году произошел распад СССР, и открылась новая страница в истории телевидения. Мы создали экспериментальную студию «215 КЛ», в рамках которой нам предоставили возможность создавать свои авторские программы, и это было самое счастливое время для меня в профессиональном плане. С тех пор и по сей день я всегда являюсь соавтором всех телепередач, которые мне доводилось вести. Я составляю вопросник для гостей, именно я выбираю русло, в котором потечет беседа в рамках передачи, я присутствую при монтаже и вношу в него свои правки, а иногда и самостоятельно провожу монтаж. Я просто не представляю, как можно прийти в студию, просто поговорить с героем и спокойно уйти домой. Для меня это неоконченная работа!
The M.O.S.T.: Не возникает ли у вас желания делиться опытом?
Наргиз Джалилова: Я часто принимаю участие в различных мастер-классах, проводимых при медиа-центрах. Мне доставляет удовольствие заниматься с молодым поколением и видеть отдачу, замечать изменения, которые происходят в них. На подобного рода встречах, помимо рассказов о требованиях и особенностях специальности ведущего, я постоянно ловлю себя на том, что начинаю говорить на общие темы. Как у Маяковского, что такое хорошо, и что такое плохо? Я понимаю, что люди, которые приходят на подобные классы, в силу своего возраста еще только формируются как личности. Поэтому построение правильных личных качеств для них ничуть не менее важно, чем приобретение профессиональных навыков. И помимо того, как правильно построить предложение, и какие логические ударения нужно в нем сделать, мы обсуждаем самые разные темы. Для меня воспитание, культура и профессионализм не возможны без друг друга, и это я пытаюсь внушить тем, кто собирается продолжить то дело, которому я посвятила всю свою жизнь.
The M.O.S.T.: Какие задачи, как профессиональные, так и личные, вы ставите перед собой сейчас?
Наргиз Джалилова: Сейчас я больше всего хочу для себя и для всех остальных дорогих моему сердцу людей лишь здоровья. Именно в нем на данном этапе я вижу главный залог успеха. Потому что зритель видит лишь финальный продукт, даже не догадываясь о том, какое количество эмоциональных и физических усилия было затрачено на его создание. Основная работа всегда происходит за кадром.
Только недавно я завершила работу над крупным и очень нужным, по моему мнению, проектом «SevinƏnlƏr», над которым мы работали четыре года на телеканале AzTV. В ближайшее время приступим к созданию новых проектов, но мне не хотелось бы пока говорить о том, что еще не сделано, на всякий случай если вдруг задуманное не получится. Я продолжаю жить и работать, надеясь на то, что каждый следующий жизнь моей жизни будет лучше предыдущего.