Мечты и деяния МАРИИ ИБРАГИМОВОЙ
Она — режиссер документального фильма о конкурсе красоты в женской тюрьме и короткометражного художественного фильма о Боге, автор презентационных роликов международных спортивных соревнований — в частности, Европейских игр в Баку, и музыкальных клипов певицы Алсу. Фильмография Марии Ибрагимовой пусть и не очень длинная, но уж точно разнообразная.
Ее частная жизнь тоже — разноцветная палитра.
Редация благодарит ювелирный дом Cartier и Freedom Concept Store за помощь в осуществлении съемкки. The M.O.S.T.: Вы родились в Москве, росли в Нью-Йорке, искали себя в Париже и Брюсселе, жили в Баку. Где вы чувствуете себя дома? И почему? Как каждое место, в котором вы провели больше месяца, отразилось на вас, на вашем восприятии мира?
Мария: Я очень мало помню Москву, в основном отрывками… Холод, винегрет, кукольный театр, садик, где мне впервые дали по попе, пекинес моей тети по имени Жолик, и летний пионерский лагерь, где моя бабушка работала врачом. Конечно, я очень люблю Нью-Йорк, город моего детства и ранней юности. Там живет моя мама и ее муж, мои любимые музеи и театры, поэтому, скорее всего, я чувствую себя дома именно там.
Жить в Париже было моей мечтой с 14 лет. И так сложились обстоятельства в моей семье, что мы переехали туда, когда мне было 18. Это произошло как раз в то время, когда молодые люди начинают себя искать. Мне очень повезло, что этот поиск у меня начался в Париже. Это совершенно удивительный город, тем более тогда он был для меня магическим. Я учила французский язык, работала, обходила весь город пешком. Я была окружена незаурядными, талантливыми людьми, общение с которыми меня очень стимулировало. У меня остались самые яркие и теплые воспоминания об этом городе. Брюссель — тоже для меня особенное место. Я поехала туда учиться и познакомилась с молодым человеком из Баку. Впоследствии мы поженились, и я переехала жить в этот город. Не могу сказать, что какой-либо город или страна отразились на моем восприятии мира. Скорее всего, это были люди, которые меня воспитывали, любили и учили...
The M.O.S.T.: Когда и как вы решили снимать кино?
Мария: Это решение пришло моментально после просмотра документального фильма о Святославе Рихтере. Документальный фильм называется «Рихтер. Энигма». Его автором является французский режиссер Бруно Монсенжон. Этот
фильм меня потряс, и я поехала на фестиваль в Майами, чтобы участвовать в показе и обсуждении. Там я познакомилась с Бруно и впоследствии он стал моим наставником. Для меня большая честь общаться с ним и дружить. The M.O.S.T.: Ваш первый фильм был документальным — «Мисс ГУЛАГ». Съемки были непростые, и сегодня вы, может быть, многое бы сделали по-другому. Расскажите об этой работе. Чем она для вас особенна и дорога?
Мария: Мой первый документальный фильм снимался в 2005 году. Я долго искала тему и случайно узнала, что в российской женской тюрьме проходит конкурс красоты.
Я не могла поверить, что это возможно. Тюрьма и конкурс красоты?! Сейчас тема так называемых лихих девяностых совсем не популярна, я бы даже сказала, ее избегают. А ведь, по сути, это было страшное во всех отношениях время. Если подумать, 10-15 лет в жизни человека — огромный срок, тем более, если вокруг тебя в корне меняется хоть и жестокий, но знакомый мир. Тебе на это время 15-18 лет, и ты, молодая девушка, получаешь такой долгий срок... Это даже невозможно осознать. Все это заставило меня сильно задуматься. Я знакомилась с историями своих героинь — они были примерно моего возраста — и невольно думала, как бы я восприняла происходящие на моих глазах события, что могло бы стать со мной, если бы моя мама не увезла меня из России. Во время сьемок со мной произошел любопытный случай. Мы снимали в деревне, она называлась Воскресенка. Был очень ясный день. Моя недавно освобожденная героиня Наташа со всей своей замечательной семьей пела песни под гитару. Вокруг были маленькие домики, гуляли свиньи, куры, и почему-то в этот момент я почувствовала себя дома. Видите, это опять связанно с людьми!
На сегодняшний день я считаю «Мисс ГУЛАГ» своей лучшей работой. Сейчас мне не хочется ничего в нем менять, может быть, за исключением каких-то мелочей. Я бы все оставила,
как есть в оригинале. Мне просто очень жаль, что в сети фильм не в оригинале. Я была вынуждена дополнительно сократить и перемонтировать фильм для европейского телевидения. Это пришлось сделать в связи с финансовыми запросами кинорынка. Но мне дорог именно мой первый монтаж, который был показан на Берлинском фестивале. «Мисс ГУЛАГ» — моя первая работа, и она, как первая любовь, останется со мной навсегда, ведь это была моя первая мировая премьера на международном кинофестивале. The M.O.S.T.: После первого документального опыта последовали другие работы. Идеи ваших картин вроде лежат на поверхности. И о долгожителях, например, не раз говорили. В чем вы находите свой стиль? Какой главный принцип режиссера Ибрагимовой?
Мария: Неожиданность и открытие. Если какая-то тема меня затронет, я хочу ее открыть для себя и для зрителей. Например, в «Мисс ГУЛАГ» тюрьма и конкурс красоты на первый взгляд не совместимы, но именно они открывают зрителю непростые судьбы и всю суть того времени.
Или когда мы думаем о пожилых людях, это почти всегда грустные мысли о старости, немощи и болезнях, а в «Долгожителях» я ознакомилась с историей столетнего человека, полного жизни и бодрости, который ездил верхом на лошади и собирал полевые цветы…
Или в моем фильме «Я хочу летать» человек в инвалидном кресле, который хочет прыгнуть с парашютом, и добивается исполнения своей мечты...
Я не могу сказать, что нашла свой стиль. Для этого надо сделать гораздо больше работ и иметь возможность работать над своими фильмами с большей регулярностью. Я могу только найти связующую нить между темами, которые меня привлекают. Я сразу чувствую, если это «моя» тема или нет. В последнее время я имею возможность работать в качестве продюсера и поддерживать других режиссеров так, как считаю нужным. И эти проекты я тоже выбираю, по сути, интуитивно. Если выбирать умом, то неожиданность и эмоциональность — два самых главных принципа в том, как я выбираю темы/проекты. The M.O.S.T.: Картина «Письмо Богу» о вере, надежде, любви — простых, основополагающих понятиях. Почему вы решили сделать этот фильм художественным и короткометражным?
Мария: Мой дядя, продюсер Михаил Шейнин, посоветовал мне прочитать рассказ Марьяна Беленького «Письмо Богу», и я подумала, что на базе этого рассказа может получиться фильм. Я также решила, что начинать снимать художественный фильм надо все-таки с короткого метра. До этого я даже не думала о том, что я буду снимать не документальное кино. Это был мой первый опыт работы с профессиональными актерами, и мне важно было понять, справлюсь ли я, понравится ли мне, и разобраться со всеми нюансами производства не документального кино. Я очень благодарна исполнителю главной роли — народному артисту Азербайджана, актеру Азербайджанского Государственного Русского Драматического театра Юрию Николаевичу Балиеву. Я
очень скорблю, что его уже нет с нами... Работа с ним для меня была большим везением. Фильм без него не получился бы таким пронзительным и трогательным. А я так хотела иметь возможность снимать его еще! The M.O.S.T.: Один из вопросов из списка Пруста: что бы вы сказали Богу? Или, может быть, спросили? У вас было когда-то желание написать Богу письмо?
Мария: На каждом этапе моей жизни у меня возникало желание это сделать. И я делала, только не отправляла письма в почтовый ящик, как мой герой. Спросила бы, почему стало так мало доброты в окружающем нас сейчас мире, попросила бы дать мне сил и вдохновения, чтобы повлиять своим творчеством на окружающую нас жестокость и безразличие, попросила бы смягчить этот мир. The M.O.S.T.: Насколько для вас важен сейчас и был ли важен когда-либо вопрос национальной самоидентичности? Сегодня в эпоху космополитизма, открытых границ (которые пытаются снова закрыть) важно ли держаться национальных традиций, знать свои корни, культивировать все свое, народное, национальное?
Мария: Знать свои корни и национальные традиции необходимо. Но культивировать свое, народное, национальное, для меня это не столь важно, даже пугает, так как иногда такое приводит к отсутствию толерантности. В моей жизни сошлись традиции нескольких разных культур. Это позволяет мне смотреть на жизнь глазами человека мира, не быть категоричной, воспринимать жизнь во всем ее великолепии и многообразии. The M.O.S.T.: Говоря о съемках в России, вы заметили, что местные вас воспринимали все равно американкой. А сами вы себя как-то определяете? Например, я американка русского происхождения. Или я человек мира с русскими корнями? Мария: Я считаю себя американкой, вернее сказать, я New Yorker русско-еврейского происхождения. Нью-Йорк, конечно же, является городом в Америке, но занимает в ней особое, отдельное от всех других городов место. Нью-Йорк — это совершенно иная культурная идентичность.
Но если вернуться к корням... Мой прадед со стороны мамы, Николай Борисович Бучин, был одним из первых русских автомобилистов. Еще в 1909 году он установил рекорд скорости — одна верста за 43 секунды и участвовал в автогонках Париж — Бордо. Брат моего деда, Алексея Николаевича, Александр Николаевич, был чемпионом Москвы по мотогонкам в 1949 году, а во время войны был шофером маршала Жукова и написал воспоминания «Сто семьдесят тысяч километров с Г.К Жуковым». Он был очень ему предан. В 1948 году, когда маршал был в так называемой опале, его и моего деда посадили по 58-й статье. В Лубянской тюрьме они не подписали ни одного доноса. Я ими очень горжусь. Но больше всех на свете я любила свою еврейскую бабушку, маму своей мамы. Она была педиатром в детской поликлинике в одном из центральных районов Москвы. Как мне рассказывала мама, бывали дни, когда она ходила по 20
вызовам в день на своем участке. Это значит снять и надеть пальто 40 раз в день, иногда подниматься на пятый этаж без лифта. На нее молился весь район, и я даже сегодня иногда встречаю уже взрослых людей, которых она лечила. Она в иммиграции читала мне русские книги и говорила со мной по-русски, иногда использовала смешные выражения на идише и порой брала меня с собой в синагогу, где мы не понимали, что вообще происходит. Вот так я себя и определяю (улыбается). The M.O.S.T.: Жизнь, люди, обычаи, ежедневные привычки и социальная структура Америки, России и Азербайджана очень разнятся. И если на постсоветском пространстве можно найти схожие черты, то в Америке вообще все по-другому. Легко ли вы принимали азербайджанскую действительность? Что вас приятно поразило в стране, а что напротив вызвало недоумение?
Мария: Россия, Азербайджан, Америка — действительно совершенно разные структуры. Но в этих структурах живут люди, со своими радостями и горестями. А радости и горести, независимо от структур, одни и те же.
В Баку меня поразили остатки золотого века, дореволюционная эпоха с выдающимися личностями, которые тогда жили, строили и творили. Достаточно вспомнить Тагиева, чей дом-музей — мое самое любимое место в Баку. Как он основал первую школу для мусульманских девочек, спонсировал обучение в Италии Шовкет Алекперовой и многих других... Я обожаю эту архитектуру и все истории того времени, мечтаю снять о том времени сериал на уровне «Аббатства Даунтон».
Еще я очень люблю все разнообразие и красоту азербайджанской природы. Особенно теперь, когда так развился зимний туризм, что можно легко поехать и покататься на лыжах. Удобные гостиницы, вкусная кухня, свежий воздух и родниковая вода — все, что нужно, чтобы перезагрузиться. Правда иногда и там приходится работать, так как я часто снимаю туристические ролики. Вот, к примеру, недавно зашла в лифт гостиницы и вижу на экране свой ролик. Это очень приятно (улыбается)!
Теперь о недоумениях. У меня много смешных историй, особенно со времен, когда я только приехала в Баку. Но ограничусь тем, что долго не могла понять часто используемое выражение «У нас так не принято» (смеется). The M.O.S.T.: Каким было ваше детство? Чем вы увлекались, помимо балета?
Мария: О детстве у меня остались самые теплые воспоминания. Бабушка водила меня в огромный парк, на площадку, где включались фонтаны, и мы там бегали под холодной водой, как оголтелые, а потом она покупала мне мороженое «Italian Ice». В доме, где мы жили, был свой большой внутренний двор и много детей моего возраста. Мы играли, иногда ссорились, катались на велосипеде (у меня был красного цвета, и я его очень любила), справляли дни рождения друг у друга дома.
Я сначала ходила в простую американскую школу, где моя первая учительница мисс Брайен научила меня писать и читать по-английски. Позже я поступила в школу для одаренных детей, она называется Bronx High School of Science. Дома бабушка учила меня арифметике по русским учебникам. Я была способным ребенком, быстро все запоминала и хорошо соображала на радость своим родным. Еще бабушка прекрасно готовила. Она начала смотреть кулинарную передачу, которую вела Julia Child, и просила меня все переводить. Бабушка все записывала и пыталась делать все эти изысканные французские блюда, о существовании которых ранее не знала.
В 6 лет меня отвели в балетную школу — так хотела моя мама, и я занималась там четыре раза в неделю. После балета надо было сделать уроки, и больше времени у меня ни на что не оставалось. А летом мама брала меня с собой в Италию на отдых. Я хорошо помню поездку на Сицилию, вулкан Этна, север Италии, город Мерано, в котором мы проводили время. С тех пор обожаю эту страну и по возможности часто туда езжу. В любимой Флоренции я тоже чувствую себя, как дома!
Жаловаться на детство мне не приходилось, вот только бабушка ушла из жизни слишком рано. Мне было всего 12, и после этого жизнь на какое-то время стала очень потухшей, серой и грустной. The M.O.S.T.: В каждом вашем фильме чувствуется невероятная любовь к людям. Это характер или воспитание? Каким был главный принцип воспитания в вашей семье?
Мария: В основу моей жизненной позиции лег принцип: «Относись к людям так, как ты бы хотела, чтобы они относились к тебе». Это сформировало мое мировоззрение. Я считаю, что это комбинация характера и воспитания. The M.O.S.T.: Ваши картины не раз удостаивались наград престижных фестивалей. Насколько вам важно признание коллег, профессионального жюри, зрителей? Чье мнение и почему вас максимально волнует?
Мария: Я бы сказала, что в равной степени. Задача любого художника — преподнести свои труды зрителю, читателю. Они и являются главными судьями. Надо сказать, что публика меня всегда тепло принимала. Но жюри и коллеги оценивают твой труд по другим, более взыскательным критериям. Для меня важна совокупность этих критериев. Конечно, самое трогательное — это получать личные письма от зрителей. The M.O.S.T.: Вы снимали документальное и художественное кино, музыкальные клипы и презентационные видео (например, к Европейским играм 2015 года в Баку). Как вы переключаетесь с одного жанра на другой? Что главное в вашем режиссерском подходе вне зависимости от жанра видео?
Мария: Поначалу мне было трудно переключиться с авторских документальных фильмов на жанры, которые решают задачи того или иного клиента. Мне было сложно понять, почему, если человек меня нанимает, он хочет столько всего менять или делать по-своему. Но со временем я стала к этому относиться намного проще и даже находить в этом
своего рода удовлетворение. Особенно, когда работа сдана (смеется)!
Клиенты бывают разные. Мне как раз повезло, что на Европейских играх в Баку в 2015 году я работала с мега профессиональными людьми. Это обладатель премии Эмми, продюсер Маноло Ромеро и его дочь Улла. Я от них многому научилась. Я заметила, что когда человек профессионален, то в итоге бывает мало замечаний, потому что такие люди заранее имеют свое видение и умеют его правильно выразить.
Режиссерская работа очень многогранная, за это я ее и люблю. Никогда не бывает двух одинаковых дней. Главное в моем подходе, вне зависимости от жанра видео, — это сохранять спокойствие и чувство юмора. Не скажу, что это всегда получается, так как может случиться очень много непредсказуемых вещей, но в этом тоже есть своя прелесть. The M.O.S.T.: Какой работой вы по-настоящему гордитесь? Какую показали бы миру, если стоял бы выбор показать только что-то одно, и почему?
Мария: Я думаю… это в будущем! На сегодняшний день — это «Мисс ГУЛАГ», моя первая работа. Я никогда не забуду той эйфории, которую испытала от самого процесса создания этого фильма. Надеюсь, это в скором времени повторится, когда я смогу снять свой первый полнометражный художественный фильм «Алагез». The M.O.S.T.: Вы делаете много всего одновременно, плюс у вас двое детей. Как вам удается все успевать, и какие у вас сейчас проекты?
Мария: Я не думаю, что мне удается «все успевать», скорее у меня есть точные приоритеты. Иногда я беру на себя лишнее и потом жалею. Иногда бывает наоборот очень тихо, и какое-то время я радуюсь, потому что можно просто посидеть дома с детьми в пижамах, смотреть мультики, танцевать и прыгать на кровати.
Насчет проектов ограничусь главными. В финальной стадии находится мой первый художественный полнометражный фильм, который я выпускаю в качестве продюсера. В сценарий «Дочь Рыбака» режиссера и сценариста Исмаила Сафарали я влюбилась еще 4 года назад, когда впервые его прочитала. Исмаил тогда сказал: «Если тебе нравится, давай, будь моим продюсером!» Всегда буду ему благодарна за это, так как открыла для себя новые горизонты в киноиндустрии. С этим проектом мы участвовали на разных питчингах и программах, где я начала понимать суть Европейской киноиндустрии, и как работает co-production. Мы смогли для этого фильма привлечь известного Российского продюсера Александра Роднянского, продюсера фильмов Андрея Звягинцева, работа с которым меня многому научила. Сейчас у меня, как у продюсера, на разных стадиях производства три документальных фильма, режиссерами которых являются очень талантливые молодые люди, находящиеся в начале своего творческого пути — документалисты Имам Гасанов и Александра Дальсбек.
Еще у меня есть проекты, которые не являются непосредственно фильмами. Долгое время я была занята проектом
Women in Motion, который я создала при поддержке Американского посольства для того, чтобы привлечь больше молодых женщин в профессию. Этот проект меня познакомил с талантливой писательницей Лалой Алиевой-Клычковой и художницей Гюнель Евой. Oни обе в рамках проекта сделали свои короткие метры, и теперь мы с ними разрабатываем полные метры. Еще я являюсь одним из основателей гранта для документалистов «The Andrew Berends Film Fellowship». Грант основан в честь и в память погибшего друга, выдающегося документалиста Андрю Берендса. В этом году мы получили 85 заявок от документалистов, и будет очень сложно выбирать из такого количество достойных проектов со всего мира. Этот грант на самом деле уникальное явление, так как его главная миссия — не просто финансовая помощь, хотя это тоже не маловажно, а обеспечение обладателя менторством.
Я поняла насколько это важно, так как сама весь прошлый год участвовала в программе менторства European Women’s Audio Visual Network (EWA), главной профессиональной организации для женщин в киноиндустрии в Европе. Там мне повезло, что моим ментором стала Зейнеп Атакан, продюсер великого турецкого режиссера Нури Билге Джейлана. Именно она мне на первой встрече сказала: «Скажи мне, что ты хочешь сделать больше всего на свете, и я тебе помогу». И, конечно, без раздумий я сказала, что самый дорогой для меня проект — это «Алагез».
The M.O.S.T.: О чем будет ваша следующая работа?
Мария: Фильм «Алагез» будет снят по мотивам рассказа Мейхоша Абдуллаева, повествующего о беженце из оккупированного Кельбаджара, который ищет своего карабахского коня, пропавшего во время эвакуации. Это очень трогательная история, которую я прочитала впервые много лет тому назад, и с тех пор она не выходит у меня из головы. Эта история имеет уникальное свойство нравится всем и везде, даже тем людям, которые ничего не знают об Азербайджане и тем более об армяно-азербайджанской войне. Я представляла проект для двух высокопрофессиональных международных жюри, в Португалии и в Украине, и видела слезы на глазах у некоторых из них, пока я говорила.
Сейчас мне выпала потрясающая возможность представить проект фильма на самом престижном кинорынке в мире, на Берлинском Кинофестивале. Я на седьмом небе от счастья, что смогла туда попасть, так как конкуренция неимоверная. Все очень успешно сложилось, было проведено более 30 встреч с разными продюсерами, фондами, и сейлс-агентами. Есть много желающих участвовать в проекте, и немцы, и французы, теперь главное решить, с кем работать, так как это сильно повлияет на дальнейшую судьбу фильма. Но главное, что получив поддержку и там, и в Турции, и в Азербайджане я смогу реализовать свою мечту и снять «Алагез». The M.O.S.T.: Так как наш журнал называется «The M.O.S.T.», говоря о себе, к какому эпитету вы приложите эту частицу — I am the most…?
Мария: I am the most forward looking and optimistic! Другими словами, я смотрю в будущее с оптимизмом (смеется).