виктор Белозорович.
у руля партийной истории
виктор БелозоровИч. у руля партийной истории. в статье раскрывается общественно-политическая и научная деятельность члена партии большевиков историка Самуила Хаимовича Агурского. Представлены основные вехи жизненного пути партийного ученого. Доказано, что с именем С.Х. Агурского связано формирование нового направления в историографии бССр – истории КП(б)б. Сделан вывод о неоднозначной оценке вклада историка в развитие отечественной историографии. ключевые слова: историография, историческая наука, Истпарт, Институт истории партии и октябрьской революции, Академия наук бССр. Viktor BELOZOROVICH. At the helm of party history. The article is dedicated to the socio-political activities and research effort of a member of the Bolshevik party, historian Samuil Agursky. The article covers the most important stages of life of the Bolshevik party scientist. According to the article, Samuil Agursky was at ground zero of a new branch of the historiography of the BSSR - the history of the Communist Party (Bolsheviks) of Belarus. The article concludes that the historian’s contribution to the domestic historiography was quite controversial. Keywords: historiography, historical science, history of the party, Institute of the Party History and the October Revolution, Academy of Sciences of the BSSR.
Формирование советской исторической науки связано с выделением в особое направление научного познания истории большевистской партии. С этой целью, согласно постановлению Совета Народных Комиссаров РСФСР от 21 сентября 1920 года, создаются комиссии для сбора и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории Российской Коммунистической партии (истпарты). Членам истпартов было предписано заниматься сбором, обработкой и изданием документов, мемуаров; созданием музеев, библиотек и местных архивов; организацией выставок историко-революционной тематики; чтением публичных лекций; проведением вечеров воспоминаний; формированием обществ и клубов с целью объединения ветеранов рабочего движения; изданием сборников документов, монографий, исследований, журналов.
Необходимо подчеркнуть, что становление исторической науки в Белорусской ССР происходило в сложные и противоречивые 1920-е годы, когда политика национально-культурного строительства и либеральные экономические реформы сопровождались установлением однопартийной политической системы. Относительный плюрализм в методологии исторического познания предполагал использование разнообразных теоретических подходов. Однако ведущую роль получает именно марксистско-ленинская методология. Ее утверждение связано с именем советского партийного деятеля, историка Самуила Хаимовича Агурского. Роль ученого в формировании организационных основ исторической науки БССР, значение его трудов в белорусской советской
историографии требуют обстоятельного изучения.
Минский Истпарт при Центральном Бюро Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии (ЦБ КП(б)Б) был создан в 1921 году. Деятельность комиссии первоначально носила формальный характер, поскольку ее председатели В.Г. Кнорин, а затем Д.Ф. Жилунович были заняты руководящей партийной работой. Но после назначения С.Х. Агурского новым заведующим Истпарта работа комиссии значительно активизировалась.
Родился С.Х. Агурский 29 апреля 1884 года в Гродно в бедной еврейской семье чернорабочего табачной фабрики. Образование получил в хедере – еврейской религиозной начальной школе. С двенадцати лет ему пришлось самому зарабатывать на жизнь. Вначале он работал в веревочной мастерской, где за 15 копеек в день крутил колесо, затем был водоносом на соляном заводе, позднее – чернорабочим на кожевенном предприятии, помощником маляра. В 18 лет С.Х. Агурский устроился на швейную фабрику и активно включился в деятельность Бунда – Всеобщего еврейского рабочего союза в Литве, Польше и России, став его «боевиком». В начале 1905 года он участвовал в революционных выступлениях рабочих в м. Сейны Сувалкской губернии. В мае того же года по примеру старшего брата и сестры эмигрировал за рубеж: вначале в Лондон, а затем в 1906 году в США.
Жил С.Х. Агурский в разных городах, но чаще в Чикаго, работал портным. Довольно быстро выучил английский язык. В Чикаго он познакомился с основателем синдикалистской организации «Индустриальные рабочие мира» (IWW, или «воббли») Уильямом Хейвудом и организатором Социалистической партии Америки Юджином Дебсом. С.Х. Агурский примкнул к «вобблям», стал пропагандировать левые анархистские идеи в газетных статьях на идиш [1, л. 1]. В 1916 году он основал Чикагский еврейский рабочий институт, в котором эмигранты из Центральной и Восточной
Европы изучали английский язык и получали общее образование.
После Февральской революции в апреле 1917 года С.Х. Агурский отправился в Россию в качестве корреспондента американской еврейской газеты. 3 июля он принял участие в петроградской демонстрации, присутствовал на I Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов. Затем корреспондент С.Х. Агурский выехал в Сибирь и, находясь в Красноярске, даже агитировал местных жителей поддержать политику большевистской партии.
В начале 1918 года он вступил в ряды РКП(б) и активно включился в работу коллегии Еврейского комиссариата Народного комиссариата по делам национальностей. Агурский был одним из организаторов и руководителей Еврейской секции РКП(б). По мнению М.С. Агурского (сына политика), участие отца в работе секции «было проявлением еврейского самосознания, которое никогда его не оставляло». Он стремился «привести еврейские массы как равноправную часть семьи народов к общему интернациональному братству, в котором ни один народ не должен был пользоваться никакими преимуществами» [2, с. 15].
Вместе с наркомом по делам национальностей И.В. Сталиным С.Х. Агурский подписал в июне 1919 года декрет о закрытии Центрального бюро еврейских общин, их правлений, а также о передаче всех общинных средств и имущества местным еврейским комиссариатам. Имущество кагалов, здания синагог, религиозных школ – все подлежало экспроприации.
Заметим, что личность С.Х. Агурского весьма негативно оценивалась в еврейских религиозных кругах. К тому же он вел борьбу с иудаизмом, выступал против древнееврейского языка – иврит, пропагандируя более молодой – идиш. Позднее, работая в БССР, С.Х. Агурский выступал на судебных процессах против раввинов, резников и законов кашрута. Вот одно из его высказываний: «На скамье подсудимых сидят не рядовые преступники, а представители тех, кто на протяжении сотен лет во имя религии сосал кровь еврейского народа» [3].
В 1918–1919 годах Агурский являлся комиссаром по еврейским делам Витебской губернии. Следует отметить, что в 1918 году Витебск вошел в состав Западной области РСФСР и в то время был единственным еврейским центром в составе республики. С.Х. Агурский организовал в городе издание первой в Беларуси большевистской газеты на идиш – «Дер фрайер арбетер», журнала «Коммунистише вельт» [1, л. 1]. На агитационном поезде «Октябрьская революция» он выступал перед жителями Могилева, Минска, Гомеля, Смоленска.
С.Х. Агурский трижды посещал США с целью организации коммунистической партии. Там же он собирал деньги в поддержку советской России под видом помощи голодающим Поволжья. Все это осуществлялось с согласия В.И. Ленина, с которым историк дважды встречался.
В 1924 году Агурский назначен заведующим комиссией по истории Октябрьской революции и РКП(б) (Истпарт) при ЦК КП(б)Б. Находясь на этой должности, ученый-историк сумел упорядочить и активизировать ее работу. Без участия
Истпарта не обходилось ни одно государственное мероприятие. С.Х. Агурский мобилизовал сотрудников на издание ряда сборников воспоминаний, документов и материалов, посвященных важнейшим событиям революционного прошлого [4; 5; 6]. А в 1926 году в Минске был открыт Музей Революции БССР.
В Беларуси С.Х. Агурский создал семью, женившись на Буне Горелик – девушке из бедной еврейской семьи из Калинковичей [2, с. 21]. Она училась в минском еврейском педагогическом техникуме, в котором историк читал лекции. Любопытно, что старшую дочь он назвал Нинель (наоборот – Ленин), сына – Мэлиб (Маркс-Энгельс-Либкнехт), а младшая дочь получила имя Титания в честь героини пьесы У. Шекспира «Сон в летнюю ночь» [2, с. 27].
Находясь в Минске, Агурский написал две монографии. Исследование «Еврейский рабочий в коммунистическом движении (1917–1921)» раскрывает процесс вовлечения еврейского пролетариата в социал-демократическое движение. Автор приветствует деятельность партии большевиков, критикует Бунд [7]. Вторая книга, «Очерки по истории революционного движения в Белоруссии» (1928), имеет «синтетический» характер. В ней С.Х. Агурский проанализировал этапы революционного движения в Беларуси от восстания 1863–1864 годов до Февральской и Октябрьской революций 1917 года. Монография вызвала дискуссию в Научном обществе марксистов БССР, в которой приняли участие В.И. Пичета, С.Л. Гельтман, Е.И. Ривлин, Б.Э. Будкевич. Автора критиковали за недостаточную источниковую базу исследования, неглубокий анализ крестьянской реформы 1861 года, неполную оценку революционной ситуации 1905 года. Однако главное внимание участники дискуссии уделили проблеме восстания в Польше, Литве и Беларуси в 1863–1864 годах. С.Х. Агурский отстаивал польский и дворянский характер этого события [8, с. 192–227].
Открытый конфликт разгорелся на совещании научных работников-ком
мунистов 12 июня 1929 года, на котором рассматривались вопросы национальной политики. Вел совещание заведующий отделом печати ЦК КП(б)Б А.А. Сенкевич в присутствии члена Центральной контрольной комиссии ВКП(б) В.П. Затонского. Агурский выступил в защиту доцента БГУ И. Славина, который обвинял ректора университета В.И. Пичету в принадлежности к «национал-демократии западной ориентации» [9, л. 15]. А.А. Сенкевич и член ЦК КП(б)Б А.Г. Бейлин назвали И. Славина «еврейским шовинистом». Тогда заведующий Истпартом поставил вопрос так: «Почему не говорят о белорусском шовинизме?» и предложил обсудить так называемые «извращения исследования истории». В частности, по его мнению, в работах академика В.М. Игнатовского была дана неверная оценка К. Калиновского как белорусского национального героя. Агурский заявил, что Калиновский «является польским шовинистом, если он написал то, что тов. Игнатовский приписал ему» [9, л. 51].
2 сентября 1929 года коллегия Истпарта рассмотрела вопрос реорганизации комиссии Истпарта в научноисследовательский Институт истории КП(б)Б и революционного движения и поручила С.Х. Агурскому, А.А. Сенкевичу и В.А. Сербенте в недельный срок решить все технические и финансовые вопросы о реорганизации, согласовав их в Бюро ЦК КП(б)Б [10, л. 9]. Известно отрицательное мнение Агурского об организации Белорусской академии наук. Он считал это решение поспешным в силу того, что в республике отсутствовало необходимое количество научных кадров для открытия подобного центра [9, л. 56].
В 1930 году С.Х. Агурского направили в Москву на должность заместителя директора Института истории партии при Московском комитете ВКП(б). Одновременно он преподавал в Институте красной профессуры [2, с. 26]. «Московский» период был плодотворным для исследователя, в то время из-под его пера вышли несколько монографических работ [11; 12; 13; 14].
Но через несколько лет Агурский возвращается в Минск. Поскольку в Беларуси остро ощущалась нехватка историков высшей квалификации, решением Президиума АН БССР от 3 июля 1933 года его назначают «директором еврейского института» [15, л. 73]. Через два года польский, еврейский институты, литовская и латышская комиссии были объединены в Институт национальных меньшинств АН БССР. В этом научном учреждении С.Х. Агурский занял должность заместителя директора, а руководителем являлся С.Ю. Матулайтис [16, л. 130, 138].
Институт в качестве самостоятельного подразделения просуществовал недолго: 31 мая 1936 года его включили в структуру Института истории [17, л. 72].
В Минске С.Х. Агурский первоначально жил в трехкомнатной квартире, размещенной в здании Дома правительства, семья же оставалась в Москве [2, с. 30].
Затем ему предоставили жилье в новом доме, построенном для сотрудников Академии наук БССР.
За изданные научные труды С.Х. Агурский получил ученую степень доктора исторических наук, что позволило войти в 1936 году в число членов-корреспондентов Академии наук Белорусской ССР. В своих мемуарах сын Самуила Хаимовича Михаил (Мэлиб) Агурский пишет, что вице-президент АН БССР Якуб Колас предложил отцу написать вторую часть учебника по истории Беларуси [2, с. 31].
Однако осуществить задуманное ученый не смог: 4 апреля 1938 года его арестовали.
Кампания по обвинению С.Х. Агурского в «замаскированном» бундизме развернулась летом 1937 года. В центральных республиканских газетах появились статьи о враждебной деятельности ученого. Основанием послужило сфабрикованное органами НКВД дело о подпольной контрреволюционной террористической троцкистской организации, якобы состоявшей из видных представителей еврейской интеллигенции. Осенью 1937 года по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР были расстре
ляны заместитель наркома просвещения БССР Х.М. Дунец, член-корреспондент АН БССР Я.М. Бронштейн, поэт Изи Харик и др.
В следственных «показаниях» С.Х. Агурский фигурировал как член тайной организации, который знал о существовании бундовского националистического подполья, но не принимал участия в его террористических акциях [2, с. 36]. Видимо, этот фактор стал определяющим при вынесении приговора Особым совещанием при НКВД БССР 15 августа 1938 года в Орше. Обвинение в участии в еврейской фашистской организации сняли, сохранив обвинение в осуществлении контрреволюционной вредительской деятельности в Академии наук Белорусской ССР по статьям 68, 76 Уголовного кодекса БССР. Агурского приговорили к 5 годам ссылки с отбыванием ее в г. Павлодар Казахской ССР [18, с. 16]. На такой же срок туда был сослан 15 августа 1939 года коллега историка по академии С.Ю. Матулайтис. Но если последнему удалось вернуться к своей первой профессии врача, то С.Х. Агурскому пришлось разводить огород на берегу Иртыша, а затем вспомнить и ремесло портного. В Павлодар был сослан и еще один их общий знакомый – бывший член ЦК КП(б)Б А.Г. Бейлин [2, с. 56–64].
Каждые десять дней С.Х. Агурский приходил отмечаться в НКВД. Он не терял надежды, что обвинения против него будут сняты. Под диктовку отца сын Мэлиб написал письмо товарищу Сталину с просьбой пересмотреть дело [2, с. 65]. Однако все было напрасно. 4 марта 1943 года завершился срок ссылки, но бывшему члену-корреспонденту запрещалось проживать в 39 городах Советского Союза и приближаться к Москве и Ленинграду менее чем на 100 км.
В Павлодаре С.Х. Агурский стал писать воспоминания, интересоваться древней еврейской историей. Он надеялся на реабилитацию и, вероятно, с этой целью в апреле 1947 года нелегально приехал в Москву. Но после встреч с бывшими коллегами понял, что все предпринятые усилия будут безрезультатными [3, с. 88–89]. Агурский вернулся в Павлодар. Получив очередной отказ о пересмотре дела, он умер от инсульта 19 августа 1947 года. Реабилитация состоялась посмертно – 7 апреля 1956 года.
Павлодарский журналист Федор Ковалев в статье «Жертвы красного Голема. Когда еврей убивал еврея» обозначил три наиболее яркие, на его взгляд, аспекта общественной деятельности С.Х. Агурского: финансирование из США советского правительства, экспроприация собственности кагалов и борьба с иудаизмом и ивритом [19]. Мы же подчеркнем: Самуил Хаимович Агурский в первую очередь был революционером, большевиком, историком, человеком, целиком преданным коммунистической идее.