К ровавая сага «Лесного лагеря»
О преступлениях датских нацистов на территории беларуси во время второй мировой войны
Что приходит на ум среднестатистическому белорусу при упоминании Дании? Мы знаем, что там правит королевская династия, что находится эта страна в Северной Европе и омывается Балтийским и Северным морями, что это родина Ганса Христиана Андерсена, написавшего прекрасные сказки. Кто-то из нас, возможно, вспомнит, как гордятся датчане историей спасения местного еврейского населения в годы Второй мировой. Да, действительно, на момент немецкой оккупации в 1940 году в Дании проживало около 7 тыс. лиц еврейской национальности. В Германию за период войны депортированы всего 474 человека, из которых 53 погибли при транспортировке и в концлагерях. Остальные евреи при помощи датских граждан, не желающих мириться с ужасами Холокоста, в 1943 году перевезены на рыбацких лодках в соседнюю нейтральную Швецию. Но мало кому известно, что среди мирных и по-северному рассудительных датчан были ставшие под флаги со свастикой и творившие ужасные злодеяния на нашей белорусской земле… Крестовый поход против «красных»
23 апреля 1940 года, чуть больше чем через две недели после оккупации немцами Дании и Норвегии, Генрих Гиммлер издал распоряжение о призыве добровольцев из числа жителей этих двух стран в подразделения войск СС («Ваффен СС»), а именно в создаваемый в спешном порядке полк «Нордланд». В общей сложности до конца Второй мировой войны на немецкую военную службу поступило около 13 тыс. граждан Датского королевства (сравнимо с численным составом стандартной пехотной дивизии). Причем около 12 тыс. из них служило в «Ваффен СС». Оговоримся сразу: непосредственное участие в боевых действиях принимали лишь около 6 тыс. Большинство датчан служило в трех формированиях: так называемом «Датском легионе», входившем в состав полка «Нордланд» дивизии СС «Викинг», после расформирования этого легиона в 1943 году в составе дивизии СС «Нордланд». 1500 человек набрали из немецкого меньшинства Южной Ютландии (провинция Дании). Датские фольксдойче в основном служили в дивизии СС «Мертвая голова» и в известной своей жестокостью по отношению к мирному населению Первой пехотной бригаде СС. До 22 июня 1941 года набор скандинавов и жителей других оккупированных западных стран в войска СС шел ни шатко ни валко. Но после нападения Германии на СССР зерна антисемитизма и антикоммунизма, посеянные немецкими и датскими фашистами, проросли и расцвели буйным цветом. На волне идеи «крестового похода на защиту Европы от большевизма» в короткое время были созданы всевозможные фашистские легионы в Дании, Норвегии, Нидерландах и Фландрии. Все они напрямую подчинялись штаб-квартире СС в Берлине. В Дании набор «скандинавского пушеч
ного мяса» шел в основном среди членов Датской национал-социалистической рабочей партии. Они и составили около половины датчан в войсках СС.
Первые датские добровольцы участвовали в боях на Восточном фронте уже летом 1941 года во время наступательной операции «Барбаросса»: их было чуть больше сотни. Воевали они на южном направлении (юг России, Украина, Кавказ) в составе моторизованной пехотной дивизии «Викинг», созданной 20 ноября 1940 года. В разное время в «Викинге» служило около 1000 иностранцев (примерно 10 % от общего численного состава). Дивизия считалась настоящей кузницей кадров войск СС. За время существования 55 человек из ее личного состава были награждены Рыцарским крестом. О том, какие это были кадры, говорит лишь один факт – некоторое время врачом саперного батальона дивизии служил сам Йозеф Менгеле, будущий «ангел смерти» Освенцима.
В мае 1942 года 1200 членов добровольческого «Датского легиона» были отправлены на Восточный фронт и оказались в кровавой мясорубке под названием «Демянский котел» (Новгородская область). За три месяца боев они потеряли около четверти личного состава – более 350 человек убитыми и ранеными. В результате подразделение было отозвано домой, в Данию, где несколько месяцев восстанавливалось. На Восточный фронт датские «крестоносцы» вернулись лишь в ноябре 1942 года. Они были приданы Первой бригаде СС в Беларуси и в ее составе принимали активнейшее участие в карательных операциях против партизан и мирного населения.
В 1943 году карателей из этой бригады в срочном порядке перебросили в город Невель (Псковская область). Здесь Первая бригада СС и датчане в ее составе отличились «особо». Дело в том, что территория Невельского района вместе с соседними районами Псковской области, Беларуси и Латвии входила в знаменитый «Партизанский край». Именно здесь нацисты практически ежедневно
несли серьезные потери в живой силе и технике. Активно борясь с народными мстителями, в 1941–1943 годах немецкофашистские оккупанты расстреляли в Невельском районе более восьми тысяч мирных граждан, в том числе целенаправленно уничтожили около двух тысяч евреев. По данным цифровой Народной энциклопедии городов и регионов России «Мой Город» [1], были сожжены частично или полностью десятки деревень, тысячи людей вывезены на принудительные работы. Всего погибло более двадцати тысяч жителей города и района. Сами же датские каратели за весну 1943 года в Невеле и его окрестностях потеряли убитыми и ранеными 633 человека, после чего оставшиеся в живых были отозваны в Данию.
Солдаты как все?
Долгое время нацистская пропаганда, да и послевоенные западногерманские идеологи культивировали тезис «Soldaten wie andere auch» («Солдаты такие же, как все»), пытаясь скрыть военные преступления служивших в «Ваффен СС» на оккупированных территориях, показать их рядовыми бойцами, участвовавшими лишь в боях на фронте. Однако это неправда. По распоряжению Г. Гиммлера члены данных подразделений широко использовались не только в армейских операциях, но и в антипартизанской карательной войне и охране многочисленных лагерей смерти, пересылочных, трудовых лагерей, лагерей для военнопленных и т. д.
Сразу подчеркнем – в процессе подготовки к службе датчане, особенно офицеры, подвергались такой же идеологической обработке, что и немцы, члены СС. Учеба проходила в офицерской академии в Бад-Тольце (Бавария). Вот строки из письма родственникам будущего командира полка «Данмарк» Пера Сьеренсена, который учился здесь зимой 1942 года: «У нас вчера были занятия по расовой науке. Мы посетили знаменитый концентрационный лагерь Дахау. Это был необыкновенный опыт. Тысячи
и тысячи склонившихся перед нами недочеловеков, абсолютные чистота и порядок. Это что-то невероятное!» [2].
Конечно же, письменных подтверждений участия в военных преступлениях и геноциде мирного населения датчаненацисты старались не оставлять. Тем не менее до нас дошли некоторые факты, упоминаемые в письмах на родину и в уцелевших дневниках. Так, в дневниковых записях датских добровольцев СС, рассказывающих о боях в «Демянском котле» возле озера Ильмень, описываются следующие эпизоды: расстрел советского военнопленного за кражу сигарет, расстрел двенадцатилетнего мальчика из числа военнопленных за попытку бегства из лагеря, расстрел группы советских солдат в отместку за гибель в бою одного из командиров «Датского легиона» фон Шальбурга. Причем в этих воспоминаниях датские фашисты даже не пытались скрывать своих идеологических воззрений: «Еврей в грязном кафтане подошел к нам и стал просить хлеба. Группа моих товарищей схватила его, отвела за ближайшее строение и расстреляла. Евреям нет места в новой Европе, они слишком много бед принесли нам, европейцам!» [2].
Нацисты из Дании успели оставить кровавый след и в Европе. Узнаем об этом из дошедших до нас немногих письменных свидетельств самих коллаборационистов. Осенью 1943 года дивизия СС «Нордланд» была брошена на подавление партизанского движения в Югославии. В дневнике один из рядовых дивизии, датчанин по национальности, упоминает о своем участии в операции «по умиротворению»: подразделение было обстреляно в одной из деревень, после осмотра деревни там не обнаружили ни одного партизана, только женщин, стариков и детей. В результате деревню сожгли, а всех ее жителей расстреляли. Упоминавшийся ранее П. Сьеренсен в письме, избежавшем военной цензуры (родным его передали сослуживцы Пера), хвастался, что лично убил в Югославии 200 «красных» «без всякой жалости» [2].
Прошлое, которое хочется забыть
После распоряжения Г. Гиммлера, разрешающего использовать служащих «Ваффен СС» в охране концлагерей, в качестве охраны (и не только!) стали активно привлекать и коллаборационистов из многочисленных иностранных легионов СС, в том числе и датчан. Информация об этом упорно замалчивалась датскими властями вплоть до начала 1990-х. Если же факты были неопровержимы, то в комментариях утверждалось, что, дескать, датчане в концлагерях служили только во вспомогательных подразделениях: поварами, строителями, санитарами. Однако это не совсем так. Точнее – совсем не так. Независимые исследования датских историков и журналистов убедительно доказывают, что в европейских концлагерях на различных ведущих должностях, связанных с уничтожением заключенных, служило более 100 датских эсэсовцев. Сегодня доподлинно подтверждено: с лета 1941 по лето 1943 года одним из врачей в концлагере Освенцим был датчанин, гауптштурмфюрер СС Арманд Лангерманн, участвовавший в нацистских военных преступлениях, трактовавшихся как «научные исследования». В Бухенвальде осенью 1944 года служил другой «доктор» из Дании Карл Ваернет. «Прославился» он бесчеловечными опытами по вживлению искусственных желез 15 заключенным-гомосексуалистам в целях «избавления от пагубных наклонностей». Удивительно, но после войны он благополучно избежал наказания, хотя все его «подопытные» погибли.
Служили датчане и в Дахау, и в Заксенхаузене, и в других концлагерях. В марте 1947 года на так называемом «Пятом процессе по концлагерю БергенБельзен» английский военный суд приговорил к смертной казни 39-летнего добровольца войск СС по имени Густав Альфред Йепсен. Его признали виновным в гибели более 200 заключенных в апреле 1945 года во время «марша смерти» из одного мелкого концлагеря в Берген-Бельзен. В приговоре особо под
черкивалось, что датчанин «отдал приказ расстрелять 52 заключенных, больных тифом, и лично застрелил шестерых из них». Отдельный эпизод в страшной череде преступлений датских фашистов во время Второй мировой войны связан с существованием с июня 1942 по сентябрь 1943 года на территории Беларуси так называемого «Лесного лагеря», в котором было уничтожено более 1400 заключенных из числа гражданских лиц. О нем заговорили в средствах массовой информации и в кругах историков только после выхода в свет в 2014 году книги независимых датских исследователей Денниса Ларсена и Теркеля Штраде «Школа насилия: Бобруйск, 1941–1944 годы» [3]. Авторы очень подробно исследуют службу, военно-идеологическую подготовку и военные преступления датских добровольцев, военнослужащих «Ваффен СС», на территории Беларуси. Особо подчеркивается, что данный лагерь являлся истинным воплощением нацистской практики «германизации скандинавских народов» и «скрепления расовых уз кровью недочеловеков». На деле это означало популяризацию самого жестокого обращения с людьми, которые, согласно официальной идеологии Третьего рейха, относились ко «второму сорту».
Лагерь на опушке леса
Лагерь на окраине Бобруйска, неподалеку от деревни Киселевичи (ныне одноименный микрорайон города), не был «лагерем уничтожения» в полном смысле. В структуре войск СС и полицейских карательных подразделений на оккупированной территории СССР действовало три подобных структуры: база группы армий «Север» (Рига), база группы армий «Юг» (Днепропетровск) и база группы армий «Центр» (Бобруйск).
Бобруйская была самой большой из них и просуществовала с июня 1941 по конец сентября 1943 года. Находилась она на месте бывших кавалерийских казарм царской армии, которые затем перешли по наследству офицерской танковой школе РККА. В разные периоды времени база служила временным пристанищем для войск СС, военной жандармерии, вермахта и вспомогательных полицейских подразделений. Здесь располагались казармы, гаражи, склады для продовольствия, обмундирования и боеприпасов, ремонтные мастерские.
Помимо всего прочего, на базе действовал учебный центр для новобранцев «Ваффен СС» и полиции, где обучались «фольксдойче» из Румынии, коллаборационисты из Эстонии и Голландии. По информации историка Д. Ларсена из Датского национального музея, в «Лесном лагере» приемам и способам ведения антипартизанской войны в разное время обучались от 800 до 1000 членов «Датского легиона».
Очевидно, что создание базы подобного масштаба требовало больших материальных и людских ресурсов. Необходимо было восстановить здания, разрушенные во время боев за Бобруйск в июне 1941 года, построить новые складские помещения, создать инфраструктуру систем безопасности, чтобы защитить себя от действий партизан, которые набирали силу в местных лесах. Но оккупанты столкнулись с неожиданной проблемой – с нехваткой строительных и подсобных рабочих. Обычно нацисты решали эту проблему «эффективно» – насильно сгоняли на принудительные работы местное население, прежде всего еврейское. Но в Бобруйске подобная тактика не сработала.
Во-первых, в городе практически не осталось ни одного представителя еврейской национальности. К 1939 году евреи составляли одну треть от 85-тысячного населения города. Очень многие погибли во время массированных бомбежек в июле 1941 года. Окончательно же «еврейский вопрос» Бобруйска гитлеровцы «решили» в ходе погромов 5–7 ноября 1941 и 30–31 декабря 1942 года. После них в Берлин полетели шифровки – Бобруйск от евреев очищен!
Во-вторых, на начало 1942 года пришлась самая активная фаза трудовой кампании, инициированной нацистским комиссаром по рабочей силе Фрицем Заукелем. По его приказу миллионы мужчин и женщин с «восточных территорий» – России, Украины, Беларуси – были насильственно вывезены в Германию для рабского труда на предприятиях Третьего рейха. Не миновали этой участи жители Бобруйска и его окрестностей.
В общем, рабочих рук для налаживания деятельности бобруйской базы нацистам явно не хватало. Помощь должна была прийти из самого большого в Европе гетто – варшавского. Там еще только начиналось «окончательное решение еврейского вопроса» посредством ежедневной отправки эшелонов в концлагерь Треблинка, где обитатели гетто умерщвлялись в газовых камерах. Операцией по привлечению трудовых ресурсов из варшавского гетто и транспортировке их в Беларусь руководили унтерштурмфюрер СС Курт Клебек и оберштурмфюрер СС Вальдемар Вильхельм. Последний, кстати, позже служил в небезызвестной бригаде СС Дирлевангера, сжегшей Хатынь. Первый транспорт с работниками из Варшавы прибыл в Бобруйск 29 мая 1942 года. В эшелоне доставили более 1000 польских евреев. Причем, как считает профессор Университета Южной Дании Т. Штраде, первоначально узников было гораздо больше, просто многие умерли в пути от голода и болезней. Всего же в Бобруйск двумя эшелонами – в мае и июле 1942 года – привезли около 1500 евреев из Варшавы.
Большинство узников – подростки, не старше 16–17 лет, осужденные за незначительные провинности в варшавском гетто: неповиновение охранникам, проникновение за территорию, кража продовольствия. Они и составили контингент внутреннего трудового лагеря, названного немцами Judenlager Bobruisk («Еврейский лагерь «Бобруйск»). А охраняли их, распоряжаясь каждой минутой жизни заключенного, практически ровесники – 17–18-летние добровольцы СС из «Датского легиона».
Ад на Земле
Judenlager Bobruisk просуществовал с середины мая 1942 по конец сентября 1943 года. Из 1500 подтвержденных заключенных к моменту эвакуации лагеря в живых остался только 91 человек. Основными причинами смерти узников были: голод, болезни, массовые убийства, осуществляемые охраной. О том, как быстро сокращался контингент лагеря, говорят такие факты. По данным Д. Ларсена и Т. Штраде, летом 1942 года, когда заключенным еще давали хоть какую-то еду, в лагере было 20 поваров, а уже через год, летом 1943 года, остался всего один повар. Произведя простые арифметические действия, можно предположить, что за 16 месяцев в лагере погибли 1409 человек, то есть в среднем по 88 человек в месяц [3].
О жутких лагерных буднях сохранилось крайне мало свидетельств. Лагерь был эвакуирован за полгода до освобождения Бобруйска Красной армией (город был освобожден 30 июня 1944 года). Документы о военных преступлениях нацисты тщательно уничтожили. Местные жители из находящейся рядом деревни Киселевичи на территорию не допускались и могли предоставить лишь обрывочные сведения о том, что творилось в «Еврейском лагере «Бобруйск». Советская же комиссия по расследованию преступлений фашистов на территории Бобруйска и его окрестностей пристальное внимание уделяла зверствам фашистов по отношению к местному населению,
особо не занимаясь расследованием преступлений в Judenlager Bobruisk.
В основу найденных датскими авторами свидетельств о преступлениях в лагере легли показания палача и жертвы. Начнем с первого. Ламбертус Лойен – один из немногих датских охранников Judenlager Bobruisk, понесших после войны реальное наказание. И именно он разоблачал деятельность своих бывших сослуживцев во время суда в 1976 году. Давая показания, экс-охранник трудового лагеря заявил судьям, что те ужасы, которые он видел во время службы, не дадут ему спокойно спать до конца жизни. Лойен получил пожизненное заключение и покончил с собой в тюремной камере.
В своей книге Т. Штраде и Д. Ларсен приводят такие слова Л. Лойена: «Позади наших казарм был расположен концлагерь для евреев. Мы должны были охранять его посменно. На тот момент в лагере в землянках жило около 300 заключенных. Даже в морозы им не давали дров, чтобы они хоть как-то грелись. Евреев спасало только то, что они спали вповалку, тесно прижавшись друг к другу. Еда у них была настолько ужасной, что ее отказывались есть даже сторожевые собаки. Мы заступали в караул один раз в неделю. Однажды рано утром, стоя на посту, я заметил просвет между соснами. Я подошел ближе и посветил фонариком. Передо мной была гигантская не закопанная могила, где лицом вниз лежало около 40 голых трупов. Все они были убиты выстрелом в затылок» [3].
Исследователи также приводят показания еще одного неназванного датского добровольца «Ваффен СС», который лично видел, как его сослуживцы застрелили шесть заключенных «просто так, без всякой причины».
Основным свидетелем со стороны заключенных, упоминаемым в книге Т. Штраде и Д. Ларсена, стал уроженец Варшавы Ицхак Вассерштейн. В возрасте 22 лет Ицхак попал в лагерь, где смог выжить, работая поваром на кухне. Авторы «Школы насилия…» успели поговорить с Вассерштейном незадолго до его смерти в 2012 году.
Вот что он рассказывал об условиях жизни в лагере: «Заключенные работали по 12–18 часов в день до тех пор, пока у них были силы. Кормили один раз в день, порция еды умещалась в кулаке взрослого человека. Если кто-нибудь заболевал, то его номер записывали. Он сразу становился потенциальным мертвецом, потому что 2–3 раза в неделю всех больных согласно записанным номерам собирали в группу и отводили в небольшую рощу за ограду лагеря. Двое заключенных, которых эсэсовцы звали в шутку «Братья Абрамы» (их потом самих расстреляли), углубляли большую общую могилу. Несчастные должны были раздеться догола, аккуратно сложить одежду и лечь в могилу лицом вниз, затем им стреляли в затылок. После «Братья Абрамы» забрасывали трупы тонким слоем песка. И так до прихода следующей партии смертников. Однажды я сам помогал вырывать золотые коронки у трупов. Я был один на один в роще с палачом. И я страшно боялся, что он использует следующую пулю для меня. Для тех, кто участвовал в расстрелах, полагалось в качестве поощрения три куриных яйца. И не было дня, чтобы я не готовил у себя на кухне кому-нибудь из них яичницы-глазуньи или омлета.
На плацу в середине лагеря стояла большая табуретка. Если кто-то из заключенных совершал какую-нибудь провинность, даже малейшую, его наказывали 25 ударами дубинки или кнута по голому телу. Его заставляли лечь поперек табу
ретки. Пятеро эсэсовцев становились вокруг с палками в руках и начинали сильно бить жертву по телу. Наказуемый должен был сам считать удары. И если он сбивался со счета, избиение начиналось снова, с первой цифры. После этого наказания редко кто выживал.
Охранники из СС использовали любую возможность, чтобы поиздеваться над заключенными. Они получали удовольствие от того, что просто пинали их в спину сапогами. А ведь заключенным при этом еще приходилось и тяжело работать.
Это не был обычный трудовой лагерь. Это был лагерь смерти, а эсэсовцыохранники были командой убийц» [3].
Лагерь в Бобруйске был действительно адом на Земле, где не просто жестоко уничтожали мирных граждан. Здесь происходило растление душ юношей из спокойной и консервативной скандинавской страны. Ведь многие палачи были еще совсем мальчишками, которым едва исполнилось 18 лет. Одурманенные нацистскими идеями о «великом будущем нордических народов» и о «подлинном воспитании истинных викингов», они жестоко расправлялись с представителями «низшей расы», искренне веря, что тем самым становятся на путь настоящих мужчин-воинов. Может именно поэтому датские исследователи назвали свою книгу «Школа насилия…».
«Из Дании выдачи нет!»
Попытки представить датчан, служивших в «Ваффен СС», простыми честными тружениками окопов начались в Дании практически сразу после войны. Уже 1 июня 1945 года новое, послевоенное, правительство страны приняло беспрецедентно мягкий закон: за службу на стороне немецкой армии во время Второй мировой войны в статусе добровольцев коллаборационистам полагалось… всего лишь 2 года тюрьмы. Причем ни о каких расследованиях военных преступлений, возможно совершенных датчанами во время такой службы, речи не шло. И около 3300 датчан – бывших членов «Ваффен СС» – легко отсидев в тюрьмах по этому закону, растворились в «либеральном» датском обществе.
Не отставало от датского и правительство Западной Германии. Долгое время в списках Центра Симона Визенталя, занимающегося розыском нацистских преступников по всему миру, одним из самых разыскиваемых фашистских палачей числился Сьерен Кам, датчанин по национальности, офицер «Ваффен СС», еще до войны у себя на родине признанный виновным в убийстве главного редактора местной антифашистской газеты, а после войны обвиняемый в многочисленных военных преступлениях на территории Польши и СССР (в частности, в Беларуси). Кам бежал в Западную Германию, где в 1956 году получил гражданство. Западногерманское правительство отказалось выдать его советским и польским властям, и С. Кам, не понеся никакого наказания, благополучно дожил до глубокой старости в статусе немецкого пенсионера. Он умер в 2015 году в возрасте 93 лет [4].
Особенно активные попытки обелить датских эсэсовцев пришлись на 1990-е годы. Уффе Эллеманн-Енсен, бывший министром иностранных дел Дании в 1982–1993 годах, не постеснялся поучаствовать в открытии мемориального обелиска солдатам полка СС «Данмарк» в Эстонии и даже рассказать о «славных борцах с коммунистами» в интервью для датского телевидения.
А не так давно скандальной стала история датчанина Хельмута Лейфа Расмуссена, напрямую связанная с концлагерем в Бобруйске. После выхода в свет книги Т. Штраде и Д. Ларсена выяснилось, что упоминаемый И. Вассерштейном один из самых жестоких охранников «Лесного лагеря» жив и благополучно проживает на родине, в Дании. Во время войны Расмуссен успел «отличиться» и у себя дома. В 1944 году, находясь в отпуске в Копенгагене после своих «подвигов» на Восточном фронте, он убил человека за то, что тот обозвал его фашистом. Лишь вмешательство немецких оккупационных властей спасло палача от праведного гнева разъяренных соотечественников. За это преступление (а вовсе не за злодея