Пагубная преемственность политики коллективного Запада
ГУДК 327(417) (091)
Елена СОКОЛОВА. Пагубная преемственность политики коллективного Запада. Статья посвящена анализу несменяемости агрессивного политического курса коллективного Запада в отношении России и Беларуси. На основании исторических фактов автор показывает, как в ХХ столетии подобный политический курс с откровенной экспансионистской направленностью ввергнул мир в катастрофы глобального масштаба.
Ключевые слова: Запад, Россия, Республика Беларусь, Союзное государство.
Yelena SOKOLOVA. The pernicious continuity of the policy of the collective West. The article analyzes the persistently aggressive policy of the collective West towards Russia and Belarus. Based on historical facts, the author shows how such a political course with its openly expansionist ambitions plunged the world into catastrophes of a global scale in the 20th century.
Keywords: West, Russia, Republic of Belarus, Union State. еополитическая обстановка сегодня достаточно сложная и, к сожалению, приобретает опасные контуры. Политический курс коллективного Запада с откровенной экспансионистской направленностью по-прежнему сохраняет приверженность пагубным программным установкам, прошедшим в полном объеме апробацию в ХХ столетии и ввергнувшим мир в катастрофы глобального масштаба. Так называемая цивилизованная Европа в тесном альянсе с США развернула многоформатный крестовый поход против восточнославянской цивилизации, пытаясь стравить братские народы, ввергнув их в кровавое противостояние. Противоборство с Россией – естественное состояние Запада, и история его начинается с далеких седых времен. И сегодня ничего в этом смысле не изменилось, за небольшим исключением: политический Олимп заняли новые элиты, усовершенствовались методы борьбы с главным геополитическим конкурентом – Россией. В очередной схватке коллективный Запад пытается подчинить геостратегического противника, забывая при этом мудрое и пророческое предостережение Отто фон Бисмарка: «Никогда не воюйте с Россией». Вспомним еще один момент из истории как пример, красноречиво подтверждающий несменяемость агрессивного курса Запада: обсуждение комплекса политикоэкономических мер и военного сценария по сдерживанию России на Парижской конференции 1919 года, на которой подводили итоги Первой мировой войны. (28 июня 1919 года в Версальском дворце в предместье Парижа состоялось подписание мирного договора с Германией. Германия и ее союзники были объявлены виновниками войны.)
Тогда устроители нового миропорядка «русскому вопросу» уделили ключевое внимание. Вершители судеб мира были едины в вопросе удушения молодого Советского государства: предлагалось разработать основные положения экономической, морской блокады, политической изоляции и развернуть широкомасштабную интервенцию. Детально обсуждалась программа подготовки и поддержки внутренних деструктивных сил в России (аналогичная «операция» сегодня осуществляется по отношению к Союзному государству). Особенно усердствовал англо-французский блок. Еще 23 декабря 1917 года была подписана англо-французская конвенция, разграничивающая районы будущих военных операций против России. В английскую зону ответственности включался Кавказ, казачьи области на Кубани и Дону. Во французскую – Украина, Крым и Бессарабия [1, с. 275]. Однако их цель была обречена на провал, Запад вынужден был принять новую реальность: на политической карте мира появилось новое государство – Советский Союз. Вместе с тем геостратегическая цель коллективного Запада по отношению к России в любой форме ее государственности оставалась и остается неизменной, лишь вносятся коррективы с учетом новой геополитической обстановки.
Необходимо отметить, что недолгий межвоенный период был насыщен глубинными противоречиями, серьезными вызовами и угрозами. Оценка Версальского договора французским маршалом Фошем оказалась пророческой: «Версальский договор – это не мир, а перемирие примерно на 20 лет», – сказал он. И не ошибся. На глазах рушилась Версальско-Вашингтонская система международных отношений. Мир быстро скатывался к пожару новой мировой катастрофы. Обстановка требовала принятия конкретных мер по сохранению мира и европейской безопасности. Советская дипломатия использовала все доступные международные площадки для предотвращения военной угрозы. Европа вновь представляла собой эпицентр обострения международной ситуации, а камнем преткновения оставался Советский Союз. Происходил быстрый процесс объединения всех реакционных сил с активным участием Папского престола. Запад взял откровенный курс на эскалацию напряженности. Прогрессивные силы, безусловно, пытались предотвратить надвигающуюся геополитическую катастрофу. Центром обсуждения вопросов по сдерживанию гонки вооружений стал швейцарский город Женева, своеобразная Мекка для мирового политического бомонда и традиционная площадка обсуждения и решения судьбоносных вопросов мировой политики. 2 февраля 1932 года начал работу Женевский политический форум по разоружению, к участию в нем были приглашены 63 государства, из них 54 – члены Лиги наций. В оставшуюся девятку входили СССР, Мексика, США, Бразилия, Египет, Афганистан, Эквадор, Турция и Коста-Рика. Советская делегация попыталась донести свои конструктивные предложения по всеобщему и полному разоружению и готова была обсуждать любые предложения. 6 февраля 1933 года советской стороной на рассмотрение женевского форума представлен проект декларации об определении агрессора. Политическая инициатива СССР получила в дипломатии определение «Хартия Свободы Народов» [2, с. 582–585]. Но советские конструктивные предложения по разоружению были отвергнуты, а Женевский политический форум быстро трансформировался в площадку острой борьбы Западного мира за утверждение собственных интересов. В итоге линия на сохранение мира была отклонена, а Германия получила право на довооружение. Однако СССР не оставлял попыток добиться сдерживания гонки вооружений, выдвинув в 1934 году тезис о неделимости мира, раскрывающий опасность локальных военных конфликтов вне зависимости от географии. Предполагалось создание широкого объединенного фронта прогрессивных сил перед очевидной угрозой новой войны, но советская инициатива была похоронена. Аналогичная судьба постигла и предложение Советского Союза, обращенное к Соединенным Штатам в конце 1933 года о подписании широкомасштабного договора о ненападении между СССР, Китаем, США и Японией. В 1930-е годы это представлялось крайне важным – на Дальнем Востоке разрастался очаг новой войны, но США не поддержали мирные советские инициативы.
Пиком политического саботажа предложений Советского Союза по сохранению мира явились судьбоносные для всего мира англо-франко-советские переговоры, целью которых было предотвращение угрозы новой мировой войны. Официальная Москва была настроена на предметное и конструктивное обсуждение крайне сложной военно-политической ситуации и к подписанию всеобъемлющего военно-политического договора. Переговоры были по вине англо-французской стороны недопустимо растянуты во времени – фактически на полгода. Английская сторона 18 марта 1939 года вышла с абстрактными инициативами к Советскому Союзу – в частности, об одностороннем вступлении СССР в противостояние с Германией. Советская сторона 17 апреля 1939 года направила в адрес предполагаемых союзников четко сформулированные статьи будущего договора по предотвращению надвигающейся военной катастрофы.
«1. Англия, Франция, СССР заключают между собой соглашение сроком на 5–10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.
2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств» [3, с. 117]. Это была конкретная программа по созданию в Европе фронта защиты мира, основанного на честном сотрудничестве СССР, Англии и Франции. Ее принятие стало бы надежной преградой на пути агрессора.
Однако предлагаемые Советским Союзом статьи договора были отвергнуты англо-французским альянсом, но при этом блок условных союзников по переговорам попытался связать СССР односторонними обязательствами. Ситуация продолжала обостряться, а переговорный процесс зашел в тупик. 23 июля 1939 года СССР предложил начать переговоры военных миссий с целью подписания военной конвенции, что вызвало особую остроту со стороны западных партнеров в переговорном процессе [4]. В этой связи советская военная миссия 14 августа выступила с официальным заявлением: «поскольку СССР не имеет военных договоров с Польшей и Румынией, а также поскольку угрожаемыми со стороны агрессии в Европе являются, прежде всего, Польша, Румыния, Франция и Англия, постольку вопрос о пропуске советских вооруженных сил через территорию Польши и Румынии, а также и о действиях советских войск на территории этих государств против агрессора должен быть разрешен английским и французским правительствами совместно с правительствами Польши и Румынии». Советская делегация исходила при этом из того, что Англия и Франция состояли в политическом и военном союзе с Румынией и Польшей. Представители советской миссии заявили, что «без положительного разрешения этого вопроса все начатое предприятие о заключении военной конвенции между Англией, Францией и СССР, по ее мнению, заранее обречено на неуспех» [5, с. 158].
Однако заявленные советской стороной предложения были проигнорированы.
Агрессивное безрассудство и генетическая ненависть к Советскому Союзу западных участников переговорного процесса одержали верх над здравым смыслом. Губительную роль в срыве англо-франко-советских переговоров сыграли также официальная Варшава и Бухарест. Поскольку без согласия политического руководства этих стран пропустить советские войска через их территорию даже возможный англо-франко-советский консенсус по объединению военных усилий терял всякий смысл. А мир продолжал стремительно скатываться к катастрофе глобального масштаба – Второй мировой войне.