Мститель и Люсенька
21 февраля 1944 года началась Рогачевско-Жлобинская наступательная операция войск правого крыла 1-го Белорусского фронта. В ней принимали участие и летчики 59-го гвардейского штурмового авиаполка 2-й гвардейской штурмовой авиадивизии 16-й воздушной армии. Особенно упорные бои проходили за Рогачев, который был важным опорным пунктом обороны противника на Бобруйском направлении. Нацисты оказывали советским войскам сильное сопротивление, ведя с земли и воздуха интенсивный огонь.
В первый день операции на штурмовку вражеских дивизий по маршруту Рогачев — Бобруйск вылетели экипажи командира эскадрильи гвардии майора А. И. Кадомцева, воздушного стрелка И. М. Турутина и заместителя командира эскадрильи гвардии старшего лейтенанта Ю. Н. Зыкова, воздушного стрелка К. И. Сорокина. В момент боя в самолет Кадомцева попал зенитный снаряд. Машина загорелась, сбить пламя не удалось. Для раздумий комэску были отпущены секунды. Развернув пылающий штурмовик вдоль дороги на Бобруйск, он направил горящую машину на скопление живой силы и техники врага. Короткими были его слова прощания с товарищами: “Погибаю за Родину… Держитесь, ребята!”
Юрий Зыков, успешно выполнив боевое задание, возвращался на аэродром Бронное в окрестностях Речицы, но почти у самой линии фронта был перехвачен вражескими истребителями. Стрелок Сорокин был убит, а
Юрий Зыков Юрий смертельно ранен. Чудом ему удалось дотянуть самолет до своей территории и приземлиться на поле у деревни Высокое Рогачевского района. Подоспевшие бойцы успели вытащить его из горящего штурмовика. Он был жив еще несколько минут и, широко открыв глаза, прощался с небом.
Командир полка подполковник М. Г. Скляров писал тогда родителям Юры: “Ваш сын был одним из самых культурных, славных, храбрых летчиков-штурмовиков. Он являлся одним из лучших сыновей нашей Родины, настоящим патриотом нашего Отечества. Его любил весь личный состав нашей части как самого дорогого, родного брата. Энергичный, крепкий, волевой офицер, он все свои силы и способности отдавал на разгром врага. Всегда отлично выполнял
Анатолий Кадомцев боевые задания. Гибель Юрия я переживаю, как гибель родного сына…” Гвардии старшему лейтенанту Зыкову был 21 год.
С фронта Юрий писал письма родным, друзьям, знакомым, которые дышали оптимизмом, безграничной преданностью Родине, любовью к родным. “Мы бодры духом и верим в Победу, которую мы же и завоюем, — писал он в 1942 году родным со Сталинградского фронта. — Борьба жестокая, насмерть. И если мне придется отдать жизнь за Родину (а она ей и принадлежит), то считайте, что трусом я не погибну”.
В одном из своих последних писем, отправленных школьному другу Алексею Кацу в январе 1944 года из Беларуси, Юрий вспоминал, как его самолет был сбит осенью 1942-го на подступах к Сталинграду: “…Много приходится летать. Везде, где было трудно нашим наземникам, шли пехотинцы воздуха — штурмовики. Когда меня сбили под Сталинградом, упал я в степи. Выскочил из самолета, он горит, патроны рвутся. Отбежал на несколько шагов и упал. Пришел в себя и как сейчас помню сухую траву кругом, а вверху на синем-синем небе бегут редкие белые облака. Кругом тихо, где-то голоса людей, которые меня искали… Лицо у меня все в крови, рука и нога перебиты, пошевелиться не могу. Хотел крикнуть, да какой-то хрип получился, вроде стона. Тут меня подобрали…”
Юрий был любимцем полка. Однополчане вспоминали, что к нему располагали решительность во взгляде, подтянутость, внутренняя собранность. На фюзеляже своего самолета он сделал надпись “Мститель” в память о погибшем за освобождение Гомельщины боевом друге командире эскадрильи Василии Филиппове и других погибших летчиках.
В биографиях Кадомцева и Зыкова много общего. В небо их вывел аэроклуб, затем Энгельская военная школа летчиков. Сражались на Сталинградском, Центральном, Белорусском и 1-м Белорусском фронтах. Оказавшись в одном полку, под одним боевым знаменем участвовали в освобождении Гомельщины. Много раз водили свои Илы на штурм укрепленных позиций врага на правом берегу Днепра, в районе Комарина, Лоева, Речицы. Освобождали Гомель, Калинковичи, Мозырь… Награждены орденами Ленина, двумя орденами Красно- го Знамени, орденами Александра Невского и Отечественной войны II степени, медалями, а Кадомцев еще и орденом Красной Звезды. Оба летчика еще до своего последнего вылета были представлены к званию Героев Советского Союза, которое им было присвоено посмертно. Анатолию Ивановичу Кадомцеву — 13 апреля 1944, Юрию Николаевичу Зыкову — 1 июля 1944 года.
Гвардии майор А. Кадомцев совершил более 280 боевых вылетов, Ю. Зыков — 175.
20 февраля 1944 года Юрий Зыков написал последнее письмо с фронта своей любимой девушке Люсеньке (как он ее называл) Медведевой, с которой учился в аэроклубе: “Люсенька, дорогая! Коротенько пишу, ты извини меня за это. Радость у меня сегоднято какая! Вручили мне еще один орден — Александра Невского. Люсенька, как жаль, что не было тебя в этот момент со мною рядом. Люсенька, моя родная, как я люблю тебя! Целую и обнимаю, милая. Твой Юрий”.
Юрия Зыкова похоронили в деревне Высокое Рогачевского района. После войны он был перезахоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Анатолий Кадомцев был похоронен в Бобруйске.
Зыков любил говорить друзьям: “Ничего, братцы, кончится война — всё вспомнится, всех разыщут, всё встанет на свои места. Может быть, и нам найдется какое-то место в истории…”