Словно сыроежки после дождя, или В чем секрет долголетия лесных сестер
Прошлым летом, общаясь с начальником Копаткевичской ПМК-4 Василием Каледой, услышала рассказ о двух сестрах, живущих в лесной глубинке, где море сыроежек. Уголок этот отдаленный — ехать надо с проводником, чтобы не заблудиться, предупредил Василий Иванови
Хату от песен рвало
Навестить лесных бабушек всетаки удалось. Чтобы не сбились с дороги, нам в проводники вызвались председатель Петриковского районного Совета депутатов Галина Щербак и Ольга Голос, которая возглавляет Грабовский сельсовет. От провожатых и узнали, что больше половины сельских населенных пунктов района сейчас имеет статус малонаселенных, так как проживает там до полусотни жителей. 16 деревенек коротает свой век вместе со стариками, которых набирается с полдесятка. Многих забирают на зиму дети, поэтому в живых остается лишь пара хат. Зато весной, когда приходит тепло, с перелетными птицами хозяева возвращаются в свои родные гнезда. Пять населенных пунктов, что еще обозначены на карте, уже нежилые. И если у Припяти и центральных автотрасс опустевшие усадьбы скупаются минчанами по заоблачным ценам, то в отдаленных уголках дома и даром никому не нужны.
Деревня Рябка одна из таких. Когда-то, лет сто назад, переселенцы из Мозырского уезда выбрали это затишное место на окраине векового леса не случайно: лес кормил, поил, грел, защищал от всех напастей тревожного века. Вначале было только 12 дворов, но это не помешало в 30-х годах прошлого века организовать колхоз. Разживались трудно, волы и кони таскали плуги — техники не хватало. Зато какие были посиделки, хаты разрывало от песен, вспоминают свою молодость сестры Евгения Касеец и Ольга Новиченко.
В деревне вскоре появились магазин и начальная школа, сельский клуб, который местные мужики построили своими руками. Кто работал — тот не бедствовал, словно подводит черту в разговоре Евгения Дмитриевна. И перечисляет бывшее хозяйство: кроме двух-трех коров, сарая поросят, оравы уток-гусей, на ее дворе стояли трактор и мотоцикл с коляской, имелась лошадка. Супруг Владимир работал киномехаником, лесником и трактористом. На всю округу слыл знатным плотником. Его постройки — аккуратные сарайчики из бревен, похожие на современный евробрус, радуют глаз и сегодня. Стараниями хозяйки можно и сейчас любоваться в хате: вышитые рушники, скатерти и покрывала. Под ногами половички ручной вязки. Получается так: что сами вкладываем в свою жизнь, то в ней и находим.
День да ночь — сутки прочь
Во время войны немцы дотла сожгли лесную деревушку, замучив ее 9 жителей. 13 односельчан не вернулись с фронта. Среди погибших и отец Ольги и Евгении, которые сегодня одни доживают в Рябке. Хаты их, крайние от леса, стоят почти напротив друг друга. Ходить в гости близко. Даже когда заметает дорогу, пробиваются через сугробы. А если занеможет одна, звонит другой: общаются. “Утром проснусь, в окошко первым делом гляну, вьется ли дым из комина. Печка топится — значит, все в порядке, встречаем новый день”, — рассказывает Евгения Касеец о своей размеренной жизни.
Управившись с домашними делами и послушав новости по приемнику (телевизор продала из-за плохого зрения), бабушка берет свои палки и отправляется на прогулку. Единственная улочка деревни короткая, в стену леса упирается. А там стежки-дорожки во все концы разбегаются… Както соорудила она с помощью пилы и обломка доски дорожный указатель с названием деревни. Внук прибил эту “стрелу” на придорожную сосну, чтобы люди не плутали. Теперь любой может сверить по указателю свой путь. Жаль, что таких путников мало. Кроме водителя автолавки (золотой человек Григорий Содель — во всем старушкам-сестрам помогает), в Рябку только почтальон заглядывает, да социальный работник из Селютичей дважды в неделю навещает.
Зато лоси с косулями деревню не обходят, волки на снегу свои следы оставляют. Пенсионерок тяготит одиночество, искренне радуются каждому заезжему гостю и не теряют надежды на появление соседей — а вдруг кому-то приглянутся еще две крепкие хаты? Третью, самую просторную, “застолбил” под домик охотника директор Национального парка “Припятский” Степан Бамбиза. Он объезжает эти края регулярно, но строительство домика пока откладывается.
Вот и отважилась утащить Евгения Дмитриевна с будущей стройки две доски — для ремонта своей калитки.
— Старая сгнила от дождей, через дыру волки во двор заходили, — вспоминает бабушка. — Собаку на ночь приходилось зимой запирать в сенцах, чтобы волки не порвали. Теперь калитка стоит крепкая как броня — никакой зверь не страшен.
Руки делают, чтобы глаза не боялись
Несмотря на свой возраст — 77 лет, сестра Ольга на пять лет старше — Евгения Дмитриевна шустрая, по-девичьи отчаянная и не боится работы. Сама летом клепает косу и косит траву в саду, дрова колет, забор починить может. Такую лестницу смастерила, чтобы на чердак хаты забираться, пожарник удивился. Сил и ловкости у нее еще хватает — вот только зрение подвело, один глаз не видит.
Сейчас сестры, по признанию Евгении Дмитриевны, живут как “паненки”: скотину не держат, одна собака в будке, себя только смотрят. Летом полсоточки огорода — больше и не надо. Пенсии на еду хватает. Таскать воду из колодца, топить печку — это извечная забота, вроде и не считают за работу. Поэтому надумали старушки летом взять в аренду колхозную корову. Чтобы пасти-досматривать и молоком в это время пользоваться, на зиму определить буренку обратно в колхозный сарай.
Почему бы такую форму взаимодействия стариков с местным хозяйством не задействовать в районе? Председатель районного Совета депутатов Галина Щербак просьбу сестер взяла на карандаш. Пообещала содействие в решении вопроса по заезду в Рябку рейсового автобуса хотя бы раз в месяц — по заказу. Дорогу сюда зимой чистят. От такого внимания бабушки оживились, повеселели и стали действительно похожими на сыроежки после летнего дождя — еще крепкие, в ярких платочках“шалинувках”. Прожив всю жизнь с удобствами на улице, без водопровода и центрального отопления, они на трудности не жалуются. Напротив, выглядят лучше городских ровесниц: трудовая закалка и природа подпитывают жизненными силами.
Нынешний Новый год сестры встречали дома, хотя и звали дети в гости. Отказала и Евгения Дмитриевна своей дочке, которая работает учительницей в Копаткевичской школе-интернате. Купили в автолавке бутылку шампанского, банку ананасов, достали из погреба соленья-маринады. Даже салат из кукурузы и крабовых палочек настрогали. Но вкуснее заморских блюд оказались колдуны, разомлевшие в печке, — своя бульбочка не приедается. Сидели бабушки за столом, на телефонные поздравления отвечали. Желали в ответ здоровья, добра и мира на свете. Благодарили Бога за то, что не остались в старости без поддержки. Дети с внуками не забывают. Недавно фельдшерица из Селютичей приезжала — на своей машине в лесную глухомань добиралась. Да и работники сельсовета на просьбы бабушек откликаются. Ко Дню пожилых людей прилетают в Рябку открытки. Женщины бережно хранят стопочку благодарностей и почетных грамот. Ольга работала дояркой в местном колхозе, Евгения — почтальоном. За девять километров ей приходилось пешком топать в Грабов за почтой. Зимой по пояс в снегу бывало, летом на велосипеде. Обслуживала и деревню Теребень — это еще пять километров. Теперь там уже пусто. За свой добросовестный труд ко Дню почты ежегодно получает пакет с продуктами от РУПС. Радуется не столько крупе с сахаром, сколько тому, что не забыли: в старости такое внимание держит на плаву жизни и греет душу.
Возвращаясь мысленно в свое прошлое, она часто вспоминает, как вместе с мужем возили на базар в Мозырь мед со своей пасеки, копченую рыбу и сало. Выезжали затемно, чтобы не упустить первых покупателей и хорошую цену. Лошадь чудом угадывала дорогу, по бокам лишь светлели березы, редкая птица подавала голос. А они готовы были бежать впереди телеги — столько было нерастраченных сил и желаний. Хотелось торопить время, которое тянулось медленно. А жизнь взяла и проскочила...
На ночь собаку в сенцах запирала, чтобы не порвали волки