После казни поехали в
бараки, окружили колючей проволокой и охраной.
Все их имущество – вещи, продукты – полицейские и городские управленцы поделили. Например, женам забрали лисьи шубы. Иван Трофимович тоже не скромничал, хорошо приложил руку к разграбленному.
Евреев выгоняли на тяжелые работы – восстанавливать шоссейную дорогу между Гомелем и Добрушем. Людей не кормили, питались они тем, что смогли найти. Охраняли их местные полицаи, которых в райцентре было более чем достаточно. В небольшом городе оккупанты создали аж три участка полиции.
За пару дней до кровавой расправы немцы пригнали евреев в район машинно-тракторной станции и приказали копать длинные глубокие ямы. Днем казни назначили 21 ноября 1941 года. К десяти утра из тюрьмы подвезли коммунистов. В оцеплении стояли местные полицаи, они же подводили людей к месту расправы – убивали немцы.
Коммунистов расстреливали по одному, не спеша, в течение двух часов. Первым вывели бригадира машинно-тракторной станции Мартина Шабалина. Свидетели рассказывали, что, сопротивляясь, он сказал фашистам: «Наша кровь выйдет вам боком, все равно мы победим, и наша смерть будет не напрасна». Среди убитых коммунистов были рабочие бумажной фабрики, директор торфозавода, медсестра, председатели Крупецкого и Демьянковского сельсоветов, сотрудники НКВД.
МАЛЫШЕЙ ЗАКОЛОЛИ ШТЫКАМИ
Затем фашисты занялись евреями. Сначала вывели семью Арончик – мужа, жену и четверых детей. Двухлетнего малыша мама несла на руках, пятилетний держался за ее юбку. К яме изверги вели еще двоих их сыновей школьного возраста. Один из них обратился к следователю Семенчуку: «Дяденька, миленький, пожалейте меня. Я жить хочу, спасите меня. Вы же знаете меня, я сидел за одной партой с вашим мальчиком в школе и никому ничего плохого не сделал». Но фашисты даже слушать не стали. Схватили ребенка и живым бросили в яму, отца и мать расстреляли, малышей закололи штыками. На кровавую «забаву» ушло три часа.
В архиве КГБ в деле Соболева есть копия акта раскопок, проводившихся на месте жуткой расправы. Свидетели – следователи военной прокуратуры, сотрудники Смерша, военные врачи. Эксгумация показала, что в тот день фашисты казнили 32 ребенка, 49 стариков, 44 взрослых – в основном женщин. Доказано, что 70 человек застрелили из автомата. Детей до двух лет, завернутых в одеяло, сбрасывали в яму и закапывали живыми – малыши умерли от удушья. Та же участь постигла еще десять человек. Остальных закололи штыками. Людей избивали дубинками, прикладами. Свидетели вспоминали, что Соболев и его приближенные наблюдали за расправой как будто смотрели футбольный поединок. У отца пятерых детей ничего не дрогнуло, страдания невинных людей не вызвали никакого сожаления. Наоборот, после казни он с пособниками отправился в ресторан отмечать «это дело».
ПРЕДАННЫЙ ДЕЛУ РЕЙХА
В 1942 году бургомистра Соболева, как наиболее матерого и преданного делу рейха, перевели на ту же должность в Гомель. Его предшественника за взятки и коррупцию сами немцы повесили. Занимался предатель хозяйственными функциями – выполнял разнарядки по поставкам продовольствия немецкой армии, вещей, угону трудоспособных людей на каторгу в Германию, руководил местной полицией. Был одним из инициаторов создания «Комитета мира и порядка» – оккупационной структуры, которая уничтожала партизан, участвовала в карательных операциях.