О вере и роли священника
а затем нашли хорошую работу. Еще двое стали священниками. Большинство, конечно, остаются на родине, но неплохо устраиваются в жизни и затем уже сами помогают приюту, чем могут.
— Христианство в Африку пришло сравнительно недавно. Но вера здесь необычайно искренняя и живая. Местные жители не боятся ее исповедовать, признаваться в ней самыми разными способами. Например, на улицах нередко можно встретить автомобили, на которых написано: «Я верю в Бога», «Бог — моя защита». В храме прихожане с искренней радостью принимают участие в Святой мессе, поют и даже танцуют. Конечно, кроме христианства в Камеруне есть и другие религии. Есть мусульмане, есть люди, которые верят в традиционных для Африки богов и духов. Но враждебности к христианам я не заметил.
Священник в Камеруне — не просто служитель культа. Это ближайший друг и сосед, к которому можно обратиться с любым вопросом.
— Священник постоянно должен быть с людьми. Чтобы проповедовать, нужно знать, о чем сказать проповедь. Что для людей важно, что волнует? Поэтому священник всегда должен быть с людьми, общаться, работать, плакать и смеяться. Он не может дистанцироваться, потому что его просто не будут воспринимать. В приюте я постоянно был с детьми. Вместе с ними выполнял какую-то работу по хозяйству, стирал, помогал им учить уроки, и, конечно, беседовал с ними о Боге.
В стране, где все еще сильны древние традиции, где процветает полигамия, а дети вынуждены воровать, чтобы выжить, трудно прививать христианские нормы и заповеди.
— Конечно, мы не можем вот так, сразу, изменить те традиции и образ жизни, которые складывались веками. Мы не можем своей волей взять и запретить полигамию. Да и не имеем такого права. Миссионер — человек, который доносит Божье слово, Божью истину до людей. Мы можем делать это и молиться, чтобы люди сами захотели познавать Господа и жить по его заповедям. Çа то относительно непродолжительное время, на протяжении которого в Африке работают миссионеры, уже есть определенные изменения. Многие молодые люди венчаются и живут как моногамная семья, очень многие крестят детей и приводят к первому причастию.
— Я увидел, насколько мы не умеем ценить то, что у нас есть. Однажды я зашел в кафе, заказал там рыбу. Поел, оставив, как мы это делаем, голову, плавники и кости. Тарелку у меня забрали, но не выбросили остатки, а снова обжарили их. И я увидел, как эти кости заказал кто-то из местных. Çдесь привыкли сúедать все, без остатка. А сколько мы выбрасываем продуктов, которые испортились, потому что мы их купили, а потом не захотели сúесть?
Жители Камеруна с малых лет умеют ценить то немногое, что у них есть. Дети там не избалованы игрушками. Телефоны, планшеты и прочие гаджеты — об этом они знают только понаслышке. Они играют со старыми автомобильными покрышками и крышками от пива. Когда я приехал, я привез в приют мыло и шампунь. Наши дети не восприняли бы это как подарки. А воспитанники приюта были им так рады, что некоторые намазали шампунем голову и так ходили до вечера. Когда я ездил по деревням, я обязательно покупал для местной детворы конфеты. Вы бы видели, какую радость у них вызывали самые простые леденцы!
Я благодарю Господа, что я побывал в Камеруне, увидел жизнь с другой стороны, многому научился, и мне есть, чем поделиться. Мы очень часто сетуем на какие-то проблемы, бываем чем-то недовольны, жалуемся на трудности. Хотя настоящих трудностей, возможно, даже и не видели. У камерунцев мы можем поучиться радоваться жизни и ценить то, что у нас есть. Я не говорю, что мы должны отказаться от привычных нам благ. Но мы должны ценить их, не быть расточительными и всегда помнить о том, что есть люди, которым сейчас трудно, и если есть возможность — помочь им.
Лариса ÏРОКОÏЕНß.