Персики и горечь Фукусимы

Вот уже восьмой год название «Фукусима» в сознании многих людей на Земле стало синонимом зловещего слова «Чернобыль». Эта местность в Японии пострадала весной 2011 года от комбинации природных и техногенных катаклизмов. Как Фукусима возрождается к жизни, через какие испытания проходят ее жители — за этим получил возможность понаблюдать наш журналист.

До Фукусимы от Токио недалеко — примерно 200 км, около полутора часов на скоростном поезде-«пуле».

Умом отлично понимаю, что вряд ли жизнь в японской префектуре, более всего пострадавшей от аварии на атомной электростанции, сильно отличается сегодня от обычной. Но где-то на задворках сознания возникают постапокалиптические картинки вроде тех, что в компьютерной игре Call of Duty изображают покинутую после Чернобыля Припять.

Ясное дело, что ничего даже близко напоминающего это я в Фукусиме не обнаружил. Надо иметь в виду, конечно, что эта префектура — одна из самых больших в Японии, площадь ее составляет 13 783 кв. км. И лишь 370 квадратных километров попали под действие указания об эвакуации жителей.

«Ты с ума сошел? Главное, ничего там не ешь! И воды не пей!» — инструктировал меня товарищ, узнавший, что я отправился в Фукусиму. Другие рекомендовали обзавестись свинцовым нижним бельем. Каюсь, я не внял этим советам. И с удовольствием ел местную пищу — сасими из фукусимского карпа, темпуру из спаржи, сябу-сябу со знаменитой мраморной говядиной из Кориямы и прочая и прочая. И пил воду из-под крана. И не только воду. С удовольствием дегустировал различные сорта фукусимского сакэ. К слову, недавно сообщалось об открытии в Нью-Йорке магазина этого самого японского напитка, произведенного в Фукусиме.

Если не знать о том, что произошло в этой префектуре в 2011 году, то вряд ли невооруженным глазом можно увидеть что-то, что отличает жизнь здесь от повседневности других частей Японии. Люди работают, учатся, женятся, ходят по магазинам и торговым центрам, посещают достопримечательности.

По данным властей, уже завершено обеззараживание более чем 97% территории префектуры и там люди живут нормальной жизнью. А зоны эвакуации в Фукусиме составляют всего около 3% (против 12% на пике заражения).

Доза излучения, распространяющаяся в свободной воздушной среде, в большинстве мест префектуры Фукусима вполне соотносится с показателями зарубежных мегаполисов. В городе Фукусима этот показатель составляет 0,15, в районе Аидзувакамацу — 0,05, в Корияме — 0,09. Для сравнения: в Берлине и Пекине — 0,07, в Сеуле — 0,12, в Нью-Йорке — 0,05.

Понятно, что не везде на фукусимской земле тишь-гладь да божья благодать. Тысячи жителей по-прежнему живут в эвакуации. Остаются места, куда доступ запрещен из-за сохраняющейся радиационной опасности. На ликвидацию последствий аварии на атомной электростанции, по оценкам экспертов, уйдут даже не года, а десятилетия — называют сроки от 30 до 40 лет.

Свадьба на разоренном пляже

— Я развозил детей из детского сада по домам, когда произошло землетрясение, — рассказывает 35-летний Цукаса Такахаси, заместитель директора детсада Haragama

Youchien в фукусимском приморском городке Сома. Детсад был основан еще его дедом, а нынешним директором дошкольного учреждения работает отец Цукасы. — Так получилось, что я добрался на полчаса позже, и родители к этому времени плакали, не зная, что произошло с детьми, — продолжает Цукаса.

В марте 2011-го Цукаса планировал жениться на своей мексиканской возлюбленной Лилиане Перес. У него был накоплен миллион иен (приблизительно $10 тыс.) на свадьбу и заграничное путешествие в медовый месяц. Но безжалостная волна цунами 11 марта смыла его дом, а с ним и мечты... Зато живойздоровой осталась семья, не пострадал никто из шести десятков детсадовцев (но многие из них лишились родного крова, а кто-то — и родственников).

По счастью, волна не затронула и здание детского сада, которое стоит на возвышении. Детсад стал в дни катастрофы убежищем для тех, кто лишился крова.

— Я была в то время в Мексике, планировала нашу свадьбу, — рассказывает Лилиана.

Связаться с Цукасой в первое время было почти невозможно: связь с пострадавшими районами была прервана. Несмотря на то, что многие отговаривали — «Опасно же!» — от поездки в Японию, а родители вообще не хотели отпускать в разоренное катаклизмами место, девушка, как только смогла, отправилась к своему жениху, помогать в работе с детьми.

А что же свадьба? В один прекрасный день друзья нашли в Интернете рекламу бесплатной свадебной церемонии для выживших в катастрофе, но потерявших свои сбережения. Так Цукаса и Лилиана сыграли свадьбу на местном пляже. Теперь у них двое детей. Детский сад полон детей, и в планах у Цукасы выкупить соседний пустырь, чтобы расширить садик.

Сегодня на пляже в Соме купаются дети. Обычная для любого, наверное, приморского города картина. С одной только поправкой: пляж этот открыли для публики, можно сказать, на днях, в конце июля — впервые за годы, прошедшие с мартовской катастрофы 2011-го. И не беда, что купаться приходится не на фоне какого-нибудь романтического пейзажа с пальмами и горами, а в виду скучных промышленных сооружений. Ведь для местных жителей вновь открытый пляж — это еще одно свидетельство возвращения к нормальной жизни. Но еще многие пляжи в Фукусиме остаются закрытыми. Одни — пока, на какоето время, другие же, по-видимому, всерьез и надолго.

Горячий источник дохода

Но что такое для японцев купание в морских водах, когда самый настоящий кайф заключается в отмокании и релаксации в горячих источниках. А их в префектуре Фукусима много. И особенно славится ими курортный городок Цучию Онсэн, расположенный меж горами и насчитывающий многовековую историю. Но «великое восточнояпонское землетрясение», помноженное на аварию на АЭС «Фукусима-1», не обошло стороной и этот курорт. Сразу после катастрофы в здешних местах шесть дней вообще не было электричества, полный блэкаут. Нельзя было даже разогреть пищу, было холодно, постояльцы гостиниц собирались в одном помещении, кутались в одеяла, в надежде согреться.

Ну и страхи перед радиацией, конечно. Какой уж тут релакс? Некоторые традиционные отели-рёканы вынуждены были закрыться. А в те, что остались, заметно снизился поток гостей. Некогда процветающий СПАкурорт оказался в глубоком кризисе. Доходы, само собой, у местных жителей упали, молодежь стала разъезжаться, ведь туристический и гостиничный бизнес здесь был главным источником денег. Надо было как-то выживать в новых условиях. И местное сообщество поняло, что надо действовать по принципу: «Если тебе достался кислый лимон, сделай из него лимонад». На здешней почве эту идею можно выразить так: «Если отдыхающие не едут на горячие источники, надо извлекать из этих источников выгоду по-другому».

Например, производить с их помощью электричество — тут вспомнили об опыте блэкаута. Взяв у государства немалый кредит на восемь десятков лет, жители Цучию построили бинарную геотермальную электростанцию, которая использует два типа воды, имеющиеся в распоряжении местного сообщества.

Вода, поступающая из подземных источников, имеет температуру около 100 градусов, ее используют для подогревания вторичной жидкости, которая, испаряясь, вращает паром турбины электростанции. Для охлаждения и конденсации вторичной жидкости в систему направляется вода из расположенного неподалеку горного озера с температурой около 10 градусов Цельсия.

После цикла производства электроэнергии температура геотермальной воды снижается примерно до 70 градусов, тогда как холодная вода, наоборот, прогревается примерно до 20 градусов. Обе эти воды затем смешиваются и подаются в расположенные поблизости СПА. Также вода используется для разведения, например, креветок.

В год эта электростанция производит 2600 мегаВатт-часов энергии. Электричество продается и уже приносит прибыль (доход оценивается в 100 млн иен в год), часть которой идет на погашение кредита, а часть — на нужды местного сообщества. Ну, а там, глядишь, со временем восстановится и туристический поток желающих расслабиться в подогретой вулканами водичке.

Чернобыльские яблочки vs фукусимские персики

Когда случилась трагедия на Чернобыльской АЭС, мне было четырнадцать лет. И я помню, что те совсем невеселые события породили немало образчиков черного юмора. Возможно, мрачные шутки по следам катастрофы имели терапевтическое значение — для преодоления страхов перед радиоактивным ужасом. Ходил, к примеру, такой анекдот. Стоит на перроне бабка-торговка и зазывает покупателей: «А вот кому чернобыльские яблочки! Чернобыльские яблочки!» Ей говорят: «Да ты что, с ума сошла? Кто ж у тебя их брать будет?» А та отвечает: «Берут, милый, еще как берут! Кто для тещи, а кто и для начальника!» Эту незамысловатую шутку я припомнил по дороге в персиковый сад Марусеи, что в префектуре Фукусима. Вообще-то здесь выращивают разные плоды — вишни, яблоки, груши, хурму, виноград. Но именно здешние персики — то, ради чего сюда стоит приезжать. И люди из разных концов Японии (да и из-за рубежа тоже) действительно приезжают в этот сад, чтобы, вооружившись ведерком, самостоятельно срывать с веток спелые фрукты, а потом, заплатив, само собой, за собранный собственноручно мини-урожай, забрать свои трофеи с собой.

За этой буколической идиллией стоят, конечно, серьезные проблемы. Из-за аварии на АЭС «Фукусима-1» хозяину этого садового хозяйства Сейичи Сато пришлось восстанавливать репутацию своих персиков. Ведь после катаклизма 2011 года количество посетителей в Марусеи упало в десять раз по сравнению с предыдущим годом, а фукусимские персики оказались быстро вытеснены с полок супермаркетов фруктами из других регионов. Он решил получить сертификат Good Agricultural Practice («надлежащая сельскохозяйственная практика»), который вручается фермам, отвечающим целому ряду стандартов — от применения сельхозудобрений до чистоты рабочих мест. Пришлось потрудиться, прежде чем в июне 2013 года Сато получил необходимый сертификат. Мало того, его хозяйство проводит свои собственные инспекции на предмет исследования уровня радиации в выращиваемых плодах, и результаты демонстрируются на продукции вместе со значком Good Agricultural Practice. Результат не замедлил сказаться — уже на следующее лето количество посетителей сада составляло более 70% от «докризисного» уровня. А сейчас в кафе на территории садового хозяйства, где потчуют десертами из сезонных фруктов, с утра, за час до открытия, выстраивается на улице очередь!

В префектуре Фукусима выращивают около 20% всех японских персиков — и поверьте, фукусимские персики прекрасны! Что сильно сказывается на их цене — мои собеседники говорят, что не каждый день обычному человеку будет по карману покупать эти ароматные и сладкие плоды. Зато позволяют их себе богатые жители ближневосточных нефтяных монархий. Везти нежные персики через половину земного шара в Россию я счел предприятием рискованным (помнутся же!), поэтому в лавке при садах Марусеи купил несколько баночек консервированных местных фруктов — и да, не только любимой теще, но и для собственного употребления.