Дело Луриха
Как легендарный эстонский спортсмен разоблачал изменников родины
Хотя все сейчас заняты смакованием подробностей неудавшейся попытки отравления Сергея и Юлии Скрипалей, интересный сюжет чуть иного свойства нашелся и в наших краях: месяц назад на прилавках книжных магазинов появилась документальная повесть патриарха эстонской спортивной журналистики Пааво Кивине «Война Луриха». На этот раз автор многочисленных статей и книг о спорте, в том числе капитальных исследований «Кристьян Палусалу» (2006, 2-е издание 2017), «Пауль Керес» (2015), «Лурих» (2011, 2-е, дополненное издание 2017), обратился к совершенно неспортивной теме – борьбе легендарного силача Георга Луриха с коррупцией и изменой во время его пребывания в Америке.
Исходным материалом послужили изыскания стипендиата Национального архива США Сийма Рандоя, который осенью 2015 года перелопатил в архивах Вашингтона и Нью-Йорка массу документов, касавшихся Луриха и часто носивших гриф «Секретно» или «Совершенно секретно».
После триумфальных выступлений в Западной Европе и России Лурих отправился покорять Новый Свет. В Америку он прибыл 12 декабря 1912 года, и уже 1 апреля 1913 года провел в Канзас-Сити схватку с тогдашним чемпионом мира по вольной борьбе Фрэнком Готчем, которую проиграл. В конце 1913 года в Америку прибыл еще один эстонский силач, Александр Аберг, который был на пять лет моложе Луриха и считал последнего своим учителем. Летом 1914 года они с группой борцов, в их числе Владислав ЗбышкоЦыганевич (младший брат еще одного богатыря, Станислава Збышко-Цыганевича), совершили турне по странам Южной Америки, ну а дальше начинается совсем другая история.
В начавшейся мировой войне российская армия испытывала острую нехватку военного снаряжения, поэтому 13 октября 1915 года был учрежден Русский заготовительный комитет в Америке, который возглавил генерал-майор Алексей Сапожников. В обязанности комитета входило размещение заказов и закупка предметов военного назначения, проверка их качества и обеспечение доставки в Россию. Главным инспектором по боеприпасам в этом комитете был полковник Владимир Некрасов, чья деятельность и привлекла к себе внимание Луриха.
Лурих, Аберг и Збышко-младший квартировали вместе, и как-то Збышко пожаловался Луриху, что полковник Некрасов обманул его, пообещав дать за оказанную услугу треть суммы в 100 тысяч долларов. Сама услуга состояла в способствовании передаче секретных документов Заготовительного комитета австрийскому консулу Розвадовскому и была навязана Збышко следующим образом.
Некрасов вызвал из России некую Александру Миролюбскую, которая была его любовницей, но представилась сестрой, притворилась страстной поклонницей вольной борьбы, соблазнила Збышко, а когда они оказались в номере отеля тет-а-тет, их застукали полицейские, что грозило Збышко суровой карой за нарушение закона о белом рабстве. Миролюбской удалось уладить дело, обещав полицейским крупную сумму, которую она собиралась занять у «брата», но за это Збышко должен был помочь Некрасову в передаче секретных материалов Заготовительного комитета австрийцам.
Узнав об этом, Лурих поделился в феврале 1916 года услышанным с руководителем английской разведки и морским атташе, но поскольку ничего за этим не последовало, то связался 28 апреля 1916 года также с российским консульством в НьюЙорке и рассказал все это консулу Петру Руцкому, который выслушал его и назначил встречу с генералом Сапожниковым.
Итог этой встречи Лурих описывает так: «Про измену я узнал, когда обманутый парень после долгих расспросов сам все рассказал… Я вытряс из него все и пошел с этим прямо к российскому консулу. Мол, послушайте, что это за шутки? Только он обратил на мой рассказ не больше внимания, чем черт на крик петуха. И направил меня к тому самому генералу, которого я обвинял в измене».
Встреча с Сапожниковым, который ничего особенного в рассказе Луриха не нашел, тоже закончи- лась ничем, так что больше его в консульство не вызывали.
15 и 16 июня Лурих снова встретился с англичанами и дал письменные показания, которые были подписаны им и заверены двумя английскими агентами. Англичане переслали эти показания в Петроград, а поскольку нареканий в адрес Заготовительного комитета хватало и без Луриха, то Сапожникова отозвали, но обвинили не в измене, а в разных упущениях, и вместо него прислали генерал-лейтенанта Анатолия Залюбовского. Вместе с ним прибыл военный следователь по особо важным делам поручик Борис Бразоль, который занялся расследованием происходящего в НьюЙорке.
Лурих описывает эти перестановки так: «Подумал: да пошли вы к лешему! И пошел к англичанам. Мол, смотрите, что у вас за спиной творится. Передал им документы и все такое. А вот англичане народ серьезный. От них сразу несколько крепких словечек было отправлено в Россию, а я еще добавил… Может, спросишь, что было дальше? Да ничего поначалу, только состроили мину: боже мой, как же так, не может быть. И быстро отозвали это прясло в юбке обратно, и генерала заодно. И прикатили сюда нового генерала. Тот примчался с песней, семь жеребцов в упряжке, отправил домой несколько прежних жуликов и стал сам присматриваться, где бы что отхватить».
Дальше – больше. 17 ноября 1916 года Лурих навестил контору ФБР в Нью-Йорке и передал американцам копию конфиденциального рапорта на 17 страницах, подписанного им и заверенного адвокатом Генри Мансфильдом, оригинал которого собирался спецкурьером отправить в Россию председателю Государственной Думы Михаилу Родзянко, а копии заказной почтой во- енному министру и министру вну тренних дел.
Реакция на это последовала в следующем году. После Февральской революции военный министр Александр Гучков приказал Заготовительному комитету провести расследование по делу Некрасова и затем вернуть его в Россию. Ра с с л е д о в а н ием руководил упомянутый выше Борис Бразоль, который весной 1917 года допрашивал Некрасова в течение семи дней, протокол допроса составил 63 страницы. Допрошено было и немало других лиц, а 14 мая Бразоль доложил генералу Залюбовскому, что передал Некрасову под расписку сообщение о его немедленном возвращении в Россию.
6 апреля США вступили в войну. Предшествовавшую этому обстановку Лурих описывал так: «Все чего-то боятся. Американцы боятся вступить в войну, немцы боятся, что Америка вступит в войну, англичане и французы боятся, что Россия выйдет из войны, здешние патриоты боятся, что Россия будет разбита, а социалисты боятся, что Россия не будет разбита».
Лурих покинул Америку 28 апреля, когда выехал на японском судне «Камакура Мару» из Сиэтла в Йокогаму, оттуда во Владивосток и далее в Петроград, где передал имевшиеся у него документы председателю Особой комиссии для расследования злоупотреблений по военному ведомству Владимиру Бальцу. Очередную смену власти в России 25 октября автор сопровождает словами: «Здесь и заканчиваются наши сегодняшние знания о расследовании дела Луриха-Некрасова в России».
В США, однако, расследование продолжалось ( война ведь еще не закончилась). 7–8 октября 1917 года в газете The New York Herald появилась статья Германа Бернштейна «Тайные происки предателей погубили отважную русскую армию», где уже публично пересказывались подозрения Луриха. В феврале 1918 года в ФБР поступили копии переданных Министерству юстиции и военному министру России документов по делу Луриха, присланные «Шерлоком Холмсом русской революции» Владимиром Бурцевым, который участвовал в разборке архива Охранного отделения. Все дальнейшее, однако, окутано туманом.
Еще меньше знаем мы о подоплеке неудавшейся попытки Луриха разоблачить предателей на основании рассказанного Збышко. Никаких документов в подтверждение этого никто из допрошенных, включая свидетелей Луриха, никогда не видел. Мало того, 6 августа 1917 года Збышко под присягой заявил, что все приписываемое ему Лурихом – ложь и выдумка.
Тем не менее этой «выдумкой» заинтересовалась контрразведка трех стран, что говорит о том, как легко все запутать и как трудно во всем разобраться, когда имеешь дело со множеством мнений по-разному думающих, поразному осведомленных и имеющих разные интересы людей.
17 страниц содержал конфиденциальный рапорт, копию которого Георг Лурих передал в контору ФБР в Нью-Йорке.