Пенсионерка осталась без квартиры
Как не совершить ошибки при наследовании недвижимости
Пенсионерка лишилась единственного жилья, хотя оно было куплено на деньги, доставшиеся ей от продажи наследства. Дело в том, что ее второй муж незадолго до смерти изменил свое завещание, отписав все не ей, а маленькому внуку. И даже при таком раскладе 78-летняя женщина могла бы сохранить свою квартиру, но совершила три роковые ошибки. Какие именно – нужно знать каждому, чтобы не оказаться в такой же ситуации.
Наталья Васильевна (все имена изменены) в 1999 году вышла второй раз замуж. От первого брака у нее была дочь Ирина. В 2000 году умер ее первый муж, оставив им с дочерью 3-комнатную квартиру в Маарду.
«Новый муж мамы, Николай, настоял, чтобы мы эту трехкомнатную квартиру продали и купили 1-комнатную квартиру в Таллинне, – рассказывает Ирина. – Я была против, но мама пошла у него на поводу. И в итоге то, что завещал ей папа, осело в карманах чужой семьи, а моя пожилая мама теперь оказалась буквально на улице».
«Навесили долги и лишили жилья»
Хотя Ирина и была против, мама поступила так, как ей говорил муж: продав квартиру и поделив деньги с дочерью, на свою долю мама купила 1-комнатную квартиру на улице Малева в столичном районе ПыхьяТаллинн.
«Так как мама перед визитом к нотариусу забыла дома карточку с номером своего банковского счета, деньги от первой сделки перевели на счет ее мужа, – утверждает женщина. – Через семь дней состоялась еще одна сделка – теперь уже покупка квартиры на Малева. И деньги тоже переводили со счета мужа мамы».
После этих сделок на счету Николая еще оставались деньги от продажи, и он их потом маме вернул, отмечает Ирина, но не все.
«Стали они жить в этой 1-комнатной квартире, – продолжает свой рассказ Ирина, – но потом муж внезапно заговорил о разделе имущества. Не о разводе, а именно о разделе. Дело в том, что они были знакомы до этого много лет и вместе купили участок и построили там дачу. Это еще до женитьбы было. Плюс, когда все еще было хорошо, они составили обоюдное завещание. То есть в случае смерти одного из супругов все имущество достается другому. И вот муж стал настаивать, чтобы мама отдала ему свои права на дачу, а он тогда не будет претендовать на эту 1-комнатную квартиру».
Ирина считает, что Николай так и так не имел права претендовать на эту квартиру, потому что она была куплена на деньги от проданного наследства от первого мужа. А имущество, которое досталось одному из супругов в наследство, совместно нажитым не считается.
«Но муж все уговаривал маму, – заверяет Ирина. – В итоге они так разругались, что Николай переехал жить на дачу, а мама так и осталась в квартире».
Спустя какое-то время, добавляет Ирина, ее мама решила подать на развод. Но долго раздумывала и не успела – ее второй муж тоже скончался.
«А дальше начались странные вещи, – рассказывает женщина. – Выяснилось, что за три дня до смерти ее второй муж изменил завещание и отписал все свое имущество 4-летнему внуку. Николай звонил незадолго до этого маме и опять говорил: «Приходи к нотариусу, оформим раздел имущества». Я маму отговорила: «Не ходи». Она и не пошла. Он тогда и отписал все своему внуку».
Ирина отмечает, что новое завещание стало для них шоком. И к каким бы юристам они с мамой ни обращались, никто не мог помочь – по закону, каждому из супругов положена половина имущества.
«И так как второй муж завещал свою половину внуку, моя мама вообще лишилась крыши над головой, – говорит Ирина. – Квартиру просто отобрали. Она пыталась судиться, но на нее навесили огромные долги. И поскольку она не смогла их платить, пришли чужие люди, поменяли в квартире замки и вынесли на улицу мамины вещи. Теперь эта квартира принадлежит им. Маме за квартиру перевели на счет буквально копейки», – подытоживает Ирина.
Из документов, однако, вырисовывается следующая картина: действительно, незадолго до смерти Николай изменил завещание в пользу своего младшего внука. А мама Ирины подала в суд в надежде отстоять свое имущество. И хотя, по закону, купленное в браке имущество при отсутствии брачного договора (а у Николая и мамы Ирины его не было) принадлежит супругам в равных долях, все же в итоге юристам пенсионерки даже удалось увеличить долю ее наследства – с 50% до 65,8%. Дача же полностью отошла внуку. Суд обязал пенсионерку компенсировать внуку покойного мужа 34,2% от рыночной цены квартиры на тот момент – или 11 000 евро. И тогда квартира осталась бы ей.
Однако, поскольку женщина этого не сделала, подключился судебный исполнитель, который арестовал счет, а потом и продал квартиру с аукциона. И так как пенсионерка отказывалась съезжать, судебный исполнитель провел процедуру принудительного выселения – вызвал фирму, предоставляющую услуги при переездах. Привезли коробки, упаковали туда вещи и вывезли их. Затем другая фирма сменила замки…
Роковые ошибки
«МК-Эстонии» удалось пообщаться и со второй стороной – дочерью покойного Николая Татьяной и ее мужем Алексеем. И те сказали, что если бы Наталья Васильевна действовала по уму, она в самом деле могла бы сохранить свою недвижимость.
«Наталья Васильевна столько нашей крови попила, сколько вам и не снилось, – говорит Татьяна. – Мой папа ушел из семьи, когда я была еще маленькой, оставив маму с тремя детьми, один из которых – инвалид, в раздолбанной 3-комнатной квартире без ремонта. Наталья Васильевна, видимо, очень жадная до недвижимости женщина, еще тогда науськивала папу, чтобы он отсудил у мамы эту квартиру и разменял ее. Папа какоето время это даже пытался сделать, но потом понял, что не получится, и исчез».
Татьяна говорит, что она его не видела 27 лет. Он не появлялся в их жизни ни на праздники, ни на похороны.
«Мама поднимала нас всех одна, – рассказывает женщина. – Похоронила сына-диабетика. Папа на похороны не пришел. Он вообще все эти годы не появлялся. Когда у меня родился первый сын, я пыталась наладить с ним связь, но с его стороны вообще никакого интереса к этому не было. А 4 октября 2011 года он вдруг нарисовался на пороге. Я запомнила этот день очень хорошо, я еще сказала мужу, что не знаю, радоваться мне или плакать. Папа на самом деле пришел к нам, потому что ему просто некуда было идти – как раз тогда у него начались разногласия с Натальей Васильевной. А узнав, что он начал с нами общаться, она вообще испугалась, что останется без наследства – у них ведь были написаны завещания друг на друга. Она почему-то была уверена, что папа умрет первым. Испугалась и стала скандалить, запрещать с нами общаться, а потом вовсе выгнала его из дома».
Татьяна вспоминает, что, когда его выгнали, папа отправился жить на дачу. Но там условий вообще никаких не было, и здоровье у него резко ухудшилось.
«Когда я увидела, в каком он после дачи состоянии – синий, еле ходит, на ногах отеки – отправила его в больницу, – рассказывает дочь. – Там его откачали, слили 20 литров воды, привели в порядок и выписали. Он опять отправился на дачу. Ему снова там стало плохо. Тогда я забрала его к себе. Каким-то чудом уговорила маму – она тоже живет с нами в 3-комнатной квартире – разрешить ему тоже здесь пока пожить. Еще тут живет мой муж, двое моих сыновей, и не спрашивайте, как мы вшестером в трешке размещаемся».
Татьяна отмечает, что папа ее периодически заговаривал о том, чтобы отписать все свое имущество ей. Потому что его будто бы мучила совесть за то, что он их тогда бросил.
«Но я сказала, что мне ничего не нужно, – машет рукой женщина. – Какое там имущество? Половина 1-комнатной квартиры в Копли и дача в Лайтсе, которую он соору
« Квартиру просто отобрали. Она пыталась судиться, но на нее навесили огромные долги. И поскольку она не смогла их платить, пришли чужие люди, поменяли в квартире замки и вынесли на улицу мамины вещи.
дил сам, где вообще ничего нет? Я вас умоляю! Но он категорически решил ничего не оставлять Наталье Васильевне, которая на старости лет его вообще выгнала на улицу и сменила замки, и на тот момент вообще уже готовила бумаги на развод. Отписал все в итоге моему младшему сыну. Ему тогда было четыре года. А до этого много раз говорил Наталье Васильевне, чтобы они вместе сходили к нотариусу и зафиксировали соглашение, что он отказывается от своих прав на 1-комнатную квартиру в Копли, а она – от своих прав на дачу. Но к нотариусу она не хотела идти. Была уверена, что все так и так достанется ей. Тогда он просто изменил завещание».
Татьяна вспоминает, что когда папа умер – это было 7 сентября 2012 года, нотариус позвала их с мужем и младшим сыном и Наталью Васильевну и каждому по-русски детально разъяснила их права.
«В частности, она сказала, что Наталья Васильевна может в течение трех месяцев с момента оглашения завещания оспорить его в суде. Она была с завещанием не согласна, но не сделала этого. Это была ее первая ошибка. Мы же у нотариуса сказали: «Нам вообще это имущество не нужно», и предложили ей заключить соглашение – квартира остается ей, а дача нам. Она – ни в какую. Ей уже и нотариус прямым текстом говорит: «Вы что, дура? Вам делают отличное предложение!» Ведь 1-комнатная квартира в Таллинне в Копли на тот момент стоила в районе 40–50 тысяч евро. А дача – 10 тысяч евро красная цена. Но она уперлась: «Нет, и все!». Это была ее вторая ошибка. А третья ошибка – что она спустя какое-то время все же решила подать в суд и попытаться отыграть права на имуще
ство».
«Жадность фраера сгубила»
Семь лет, говорит Татьяна, семь долгих лет они были вынуждены судиться с Натальей Васильевной. Тратить время и деньги, нанимать юриста, чтобы тот писал ответы на ее многочисленные претензии, ходить на заседания. Более того, по завещанию имущество отошло несовершеннолетнему, поэтому государство назначило отдельного адвоката для ребенка, чтобы тот представлял и его интересы.
«В итоге за семь лет мы потратили пять тысяч евро, чтобы от нее отбиваться, – вздыхают Татьяна и Алексей. – Она постоянно писала в суд какие-то кляузы и жалобы, и надо было на них без конца отвечать. Так как в конце всех этих тяжб суд предложил нам компромисс, мы в итоге на него согласились, чтобы это все просто прекратить, и не стали с нее востребовать судебные издержки, хотя и могли бы. В итоге она сделала себе только хуже – согласно судебному решению, она должна была выплатить нашему ребенку 11 000 евро в качестве компенсации за его долю квартиры. Плюс свои судебные издержки – не знаем, сколько у нее там их было. Наш адвокат даже на суде сказала: «Ну неужели у нее нет никого, кто объяснил бы ей, что она только ухудшает свое положение?» Возможно, ей юристы и говорили, но она просто никого не хотела слушать. И юристы у нее постоянно менялись».
О том, что Наталья Васильевна в итоге вообще оказалась на улице, они не знали.
«Последние сведения об этой ситуации были от судебного исполнителя, – говорит Татьяна. – Так как она не исполняла решение суда, то дело передали судебному исполнителю, который арестовал ее счета. У нее из доходов – только пенсия, и в счет этих 11 000 евро она переводила ребенку по 20 евро в месяц. А потом ей это все, видимо, надоело, и она написала заявление, чтобы исполнитель снял арест со счета. Исполнитель снял арест со счета, но выставил недвижимость на продажу – раз деньги в счет долга не поступают, закон позволяет выставить на продажу имущество должника. Другого имущества у нее, кроме этой квартиры, официально нет. Был аукцион, покупателя не нашли, назначили второй аукцион – и там за 45 000 евро квартиру и продали. Жаль ее, конечно, но не зря существует поговорка: «Жадность фраера сгубила».