КОМУ НА РУКУ БОЛЬНОЙ ЛУК

Гримасы пандемийной моды

На подиумы, представляя новые коллекции ведущих модных брендов, вместо привычных красоток в последнее время все чаще выходят модели с заметными изъянами внешности — плохой кожей, лишним весом, с откровенно «болезненным луком» — видом. Эксперты моды говорят об «атипичной» красоте — новом ее прочтении. Потребители же не на шутку встревожены: уж не «бьютифобия» ли нас накрыла?

«Мир, что с тобой происходит?! — задается вопросом опубликовавшая в соцсетях фото с показов этого года от известных кутюрье актриса Елена Анищенко. —В моде «нетипичная красота» и уже даже не унисекс… Дамы все безлики, волосы с эффектом немытости, липкие и неухоженные, грудь впалая, лица угрюмые, уставшие, озабоченные или болезненного вида, будто живые мертвецы, ходят зачем-то косолапо… Но самое удивительное — это мода на некрасивость, которой подиум бравирует! И это самые дорогие модели, которые закрывают показы, которые являются лицами мировых брендов!»

Айрин — голливудская актриса российского происхождения, в свободное от кино время работает на фэшн-съемках и в курсе всей подноготной этого бизнеса.

— Кто следит за показами от кутюр, тот знает, что на подиуме уже появлялись и возрастные модели, и полненькие. Это дань модной сейчас идее равенства — никакого эйджизма (дискриминация по возрастному признаку. — Авт.), никакого бодишейминга (осуждение в связи с несовершенством фигуры. — Авт.). А сейчас, на волне пандемии и BLM, сделали еще один шаг вперед, уравняв красивых и не очень, здоровых и не слишком.

— Вы считаете, что для индустрии красоты это шаг вперед?!

— Ив Сен-Лоран когда-то первым вывел на подиум черную модель, что по тем временам казалось неслыханным экспериментом! А теперь это в порядке вещей. Да, мода в первую очередь — индустрия, бизнес, поэтому те, кто у руля, просто не могли не воспользоваться новым полем, которое открыли им пандемия и движение за всеобщую идентичность, понимаете? Мода пусть гротескное, но отражение реальности. Как цинично ни прозвучит, но в моду стремительно вошли страшненькие и несчастненькие, потому что сейчас их больше, чем цветущих и счастливых.

— То есть из-за пандемии дизайнеры решили вывести в тренд «больной лук», а из-за BLM этих странных пятнистых людей?

— Белые пятна на коже — это болезнь, называется витилиго. На кастингах модели с витилиго сейчас очень востребованы. Кумир американцев — Винни Харлоу. Фанаты рисуют себе пятна на коже, как у нее, или накладывают трафарет, чтобы загореть пятнами на солнце или в солярии. Есть и так называемые «транс-блэк» — те, кто с помощью специальных инъекций становятся из белых черными. 30 лет назад Майкл Джексон делал все возможное, чтобы из черного стать белым, а теперь все наоборот.

— А почему модели с немытой головой и унылым выражением лица? Ведь мода — это все же праздник, шоу!

— На самом деле волосы у них, конечно, чистые, а такой вид достигается за счет специального макияжа. Сейчас как бы создается новый «инклюзивный» образ красоты, с учетом реалий. Течение Inclusion (включение. — Авт.) подразумевает, что за бортом моды никто не остается независимо от внешних данных. К примеру, на кастингах на фэшн-съемки раньше требовалась идеальная кожа, а теперь наоборот — приветствуются веснушки, шрамы, проколы, тату в самых невообразимых местах. Очень востребованы модели с не белым оттенком кожи — афроамериканцы, южноамериканцы, азиаты, это в угоду расовой идентичности. Полные модели — в поддержку людей с гормональным ожирением, таких в Америке очень много. Все для того, чтобы дети не росли с комплексами.

— Чтобы они не стремились похудеть и улучшить себя, а спокойно оставались толстыми?

— С детьми в США особая история. Считается, что навязывать диету толстому подростку неэтично.

— Выходит, вот это все — несовершенная кожа, унылый вид, лишний вес — наш сегодняшний общий портрет, который и отражает мода?

— Да, и такое происходит не впервые. Началось еще с Кейт Мосс с ее образом изможденной беспризорницы.

В 90-е был стиль гранж и героиновый шик: модели были истощенные, с черными кругами под глазами. Когда Катрин Денев впервые увидела коллекцию Ива Сен-Лорана, где на тощих девочек поверх комбинаций надели кожаные куртки, то чуть в обморок не упала, я своими глазами это наблюдала! Она всегда одевалась у Лорана и приехала на показ, а он ее убил этими комбинашками! Потом даже Денев привыкла. Так что все повторяется.

Что касается самих дизайнеров, то они в первую очередь художники. Коллекции от кутюр — это полет фантазии, художественное видение образа сегодняшней красавицы, как

Пикассо рисовал своих женщин кубами. В магазины эти вещи в таком виде никогда не попадут. И образы моделей, спустившись с подиума в народ, утратят утрированные черты. Но общий смысл образа останется — сейчас мы не в самом цвету.

— Пандемия принесла новое понимание красоты, — подтверждает современный художник стиля концепт

арт Илья Смолин. — Это новый виток восприятия образов, который, войдя в моду и укоренившись в ней, станет новым эталоном естественности. На нашей памяти долгое время в топе была «гламурная» красота, некая ожившая Барби, но так было не всегда. Вспомним Рубенса, Пикассо и множество других великих имен, у каждого из которых было свое видение красоты и понимание прекрасного. В XIX веке воспевалась хрупкая болезненная — «чахоточная» — женственность, не только как своеобразный манифест против буржуазной «сытости», но и как отражение хворей и проблем того времени. Во все времена и люди, и искусство подстраивались под реальность, и сейчас происходит то же самое. Естественность может выглядеть болезненно, но это нисколько не умаляет ее природной красоты. Как и сама природа, она может быть как на подъеме, так и в упадке, но в любом случае самобытна и прекрасна.