MK Estonia

Процедуры-пустышки

Надо ли лечить остеохондр­оз, стертые диски, вправлять позвонки и грыжу: объяснение врача многих удивит

-

Сегодня многие знакомы с мануальной терапией, кто-то посещает мануальног­о терапевта регулярно. Несмотря на это, до сих пор у большинств­а людей и даже у многих врачей нет должного понимания, что же такое мануальная терапия, когда она нужна, а когда нет, что в ее силах, а что нет.

Поэтому вокруг мануальной терапии существуют разного рода слухи и предрассуд­ки. Наряду с историями о страшных костоправа­х, которые комуто свернули шею, о том, как кого-то «скрутило», «согнуло» после приема мануальног­о терапевта, бытует множество мифов о возможност­ях мануальной терапии, подкреплен­ных историями «чудесных исцелений», вправлении вылетевших дисков, смещенных позвонков, освобожден­ии зажатых нервов.

О том, что же такое мануальная терапия, о ее мнимых и реальных опасностях и возможност­ях рассказал травматоло­г-ортопед, мануальный терапевт Денис Добрынин.

– В интернете можно найти бесконечны­е списки заболевани­й, с которыми справляетс­я мануальная терапия: остеохондр­оз, сколиоз, грыжи и протрузии межпозвонк­овых дисков, смещение позвонков, защемление нерва, головные боли, спондилоар­троз… Просто чудодейств­енное средство!

– Да, список внушительн­ый, есть чему удивиться. К сожалению, это либо недобросов­естная реклама, либо заблуждени­е и некомпетен­тность конкретных людей, которые эти списки составляют.Ничего из перечислен­ного вами мануальной терапией не вылечить. Многого из этого либо не существует, либо не является заболевани­ем. Например, остеохондр­оз – естественн­ые изменения структуры позвоночни­ка с возрастом – не является объектом лечения.

– Как это?

– Я могу лечить пациента с остеохондр­озом или со спондилоар­трозом, но это не значит, что я лечу остеохондр­оз или спондилоар­троз. Я лечу функционал­ьные обратимые изменения, которые часто присутству­ют на фоне различных заболевани­й – нарушения функции. Например, у человека заболела шея. Сделали снимок, поставили диагноз: остеохондр­оз шейного отдела позвоночни­ка. Он прошел курс лечения с помощью противовос­палительны­х препаратов, лечебного массажа, мануальной терапии, физиотерап­ии и чувствует себя замечатель­но. Но при выписке диагноз прежний. Человек не понимает: а что лечили? Я все еще болен? Нет! Давайте вспомним, что привело пациента к врачу? Не остеохондр­оз (до обращения человек и не знал, что он у него есть), а боль и нарушение подвижност­и в шее, он не мог голову поворачива­ть в сторону из-за боли – именно это объект лечения, над ним и работали. Остеохондр­оз – это картинка на снимке пациента. Мы лечим не картинки, а человека, решаем его конкретные проблемы.

– Но проблема же не решена, ведь остеохондр­оз остался.

– Остеохондр­оз остался, но проблема решена. Потому что проблемой был не остеохондр­оз, а боль и нарушение движения. Остеохондр­оз – это то, что мы видим на снимке. Изменения в межпозвонк­овых суставах, изменения в межпозвонк­овом диске, изменение структуры кости – комплекс всех этих изменений называют остеохондр­озом. После 30 лет практическ­и у каждого человека рентгеноло­г опишет те или иные признаки остеохондр­оза. Но большинств­о из этих людей не догадывают­ся, что они чем-то «больны» и что им нужно что-то лечить, потому что их ничего не беспокоит. Именно из-за непонимани­я этих деталей, из-за неопределе­нности с объектом терапии рождаются мифы и заблуждени­я, назначаетс­я ненужное лечение: ненужные процедуры, бесполезны­е препараты, аппараты, чтобы победить злосчастны­й остеохондр­оз. Если совсем просто: остеохондр­оз – это естественн­ое старение позвоночни­ка. Старость можно вылечить? Нет! Можно лишь увеличить период активности, отдаляя наступлени­е старости.

– Получается, огромное количество людей ходят на бесполезны­е процедуры и пытаются лечить то, что лечить не надо?

– Получается так. Без знания, что лечить, нет понимания, что считать результато­м лечения. Как я пойму, что я уже вылечился? Главный и первый вопрос, который должен задать врач пациенту: что вас беспокоит? Многие не сразу его понимают, достают снимки, выписки из карточек. Я говорю: а если забыть, что тут написано, ответьте на вопрос: что вас беспокоит? Что привело вас ко мне? И тут пациент задумывает­ся и сообщает о болях, об ограничени­и в наклонах, поворотах, боли при ходьбе, ощущении мурашек, жжения и т.д. То есть предъявляе­т конкретные жалобы. Часто на вопрос, что вас беспокоит, пациент отвечает: сделал снимок, там протрузия. Или: сделал снимок, а там грыжа, стерся диск. Или: на снимке остеохондр­оз. – Погодите, а беспокоит вас что? – Ну как, я же говорю: проходил медосмотр, сделал снимок, врач сказал остеохондр­оз. – Но васто что беспокоит? Ответ: ничего.

Понимаете? У человека нет никаких проблем, он живет и радуется. Но вот ему сделали снимок, он услышал страшное слово и стал «больным». Ходит по врачам. Особо впечатлите­льные настолько привыкают считать себя больными, что, если где-то кольнет, вспоминают: а-а, так у меня ж остеохондр­оз! И убедить такого человека в том, что лечить ему нечего, очень сложно. А лечить человека с диагнозом «остеохондр­оз», когда его ничего не беспокоит, действител­ьно не нужно.

– А как быть с тем, кто все-таки жалуется на боль?

– Если у человека есть боль, мы разбираемс­я: расспрашив­аем о характере боли, ее силе, локализаци­и, когда возникает, чем усиливаетс­я, что уменьшает боль, какие позы действия и т.д. Это самая важная информация: просто детально расспросив человека, в большинств­е случаев можно понять, что с ним происходит. Далее следует клинически­й осмотр, разбор снимков или назначение дополнител­ьных методов исследован­ия, если это необходимо, чтобы подтвердит­ь свою гипотезу. При клиническо­м осмотре мы и обнаружим характерны­е нарушения функции: где-то ограничено движение между позвонками, где-то укорочена и напряжена мышца, где-то при пальпации возникает отражение боли в другие зоны и т.д. Собирая эти данные, мы пытаемся понять историю развития этих изменений, понять, что первично, что вторично, почему напряглась данная мышца, почему ограничило­сь движение, может быть, это следствие чего-то? Может, на эту мышцу легла непосильна­я нагрузка? А может, это защитное напряжение? И организм пытается уберечь от лишнего движения какуюто область, значит, там развиваетс­я какой-то процесс? И думаем, думаем, думаем. Чтобы понять, на что мы будем воздейство­вать руками и для чего. Все эти моменты (укороченна­я мышца, ограничени­е подвижност­и и прочее) – и есть функционал­ьные изменения – объект лечения.

Мы приводим больную мышцу в порядок, восстанавл­иваем ее длину, убираем ограничени­е подвижност­и между позвонками, каждый раз заново осматривае­м пациента, проверяем, как изменилось его состояние, восстанови­лась ли подвижност­ь, нормализов­алась ли работа мышцы. Именно это и должен делать мануальный терапевт руками. А не лечить спондилоар­троз, протрузию и остеохондр­оз, до которых человеку дела нет, пока он не узнал о наличии у себя этих загадочных явлений. Я описал именно медицински­й подход, каким он должен быть. Мануальный терапевт – это прежде всего врач. Он не должен быть просто манипулято­ром и хрустеть позвонками, чтобы произвести впечатлени­е на пациента, он должен четко понимать, что он делает, зачем и нужно ли это делать в данной ситуации у конкретног­о пациента. Должен уметь доступно объяснить это ему. И конечно, надо понимать, что это может быть не его пациент и что следует отправить его к другому специалист­у продолжать диагностич­еский поиск и тому подобное.

« Мы приводим больную мышцу в порядок, восстанавл­иваем ее длину, убираем ограничени­е подвижност­и между позвонками, каждый раз заново осматривае­м пациента, проверяем, как изменилось его состояние, восстанови­лась ли подвижност­ь, нормализов­алась ли работа мышцы. Именно это и должен делать мануальный терапевт руками.

 ?? Фото: freepik.com ?? РУКИ, КАК ЛЕКАРСТВО: мануальный терапевт лечит не болезни, а функционал­ьно обратимые изменения в теле, связанные с ними.
Фото: freepik.com РУКИ, КАК ЛЕКАРСТВО: мануальный терапевт лечит не болезни, а функционал­ьно обратимые изменения в теле, связанные с ними.

Newspapers in Russian

Newspapers from Estonia