Секреты наследования-2

История о спорах из-за наследства получила продолжение: наследники обещают семье деньги

В начале марта мы писали о семье из Тарту, в которой пожилая женщина умерла, оставив наследство в виде 3-комнатной квартиры. И, по словам обратившейся в редакцию Марины, двоюродной сестры наследницы, последняя попросила родного дядю, сына покойной, освободить квартиру. Марина возмущалась, почему ее двоюродная сестра выгоняет ее папу на улицу, хотя бабушкина воля была, чтобы он жил в квартире. В ходе подготовки материала с внучкой связаться не удалось, однако после статьи она написала письмо в редакцию, где изложила свое видение ситуации.

«Я та самая Анна, до которой вы так и не смогли дозвониться, поскольку Марина дала мой старый номер телефона, которым я практически не пользуюсь, – говорилось в письме. – Хотя новый номер Марина знает, поскольку регулярно от меня получает поздравления с праздниками и благодарит за них».

Анна отмечает, что хотя, со слов Марины, именно она – наследница 3-комнатной квартиры и денег на счету, на самом деле это не так.

«Это неправда! – говорит она. – Бабушка отписала квартиру своей дочке Вере, моей маме, о которой Марина в статье даже ни разу не упоминает. И завещание написано более 15 лет назад, а не два года, как говорит Марина. Денег на счету было ровно 13 евро 83 цента. Никаких других сбережений у бабушки не имелось».

«А кто должен заботиться о твоем отце?»

Анна возмущается тем, что в статье Марина утверждает, что ее папа жил в одной квартире с бабушкой и периодически ей помогал: «Это неправда. Помогала бабушке в основном наша семья. Моя мама уже 24 года инвалид, и в основном приезжали к бабушке я и мой папа. И даже когда в последние годы у бабушки появились проблемы с ногами, она падала, сын Виктор, проживающий с ней вместе в одной квартире, звонил нам даже в 2 часа ночи и говорил: «Приезжайте! Бабушка упала». А мой папа в то время работал на стройке и вставал в 6 утра. Но мы с папой приезжали и поднимали её с помощью автомобильных ремней, поскольку бабушка была тяжёлой, и за руки её тянуть было нельзя. А бабушкины оба сына никогда не принимали в этом участия».

Возмущает Анну и утверждение Марины, что бабушка якобы просила наследницу дать папе дожить в этой квартире спокойно и не выгонять его на улицу.

«Это ложь! – уверяет Анна. – Бабушка никогда такого не говорила. И ещё при жизни уговаривала Виктора с женой искать себе другое жильё, поскольку после её смерти квартира пойдёт на продажу. После смерти бабушки в январе 2019 года моя мама сообщила, что после вступления в наследство хочет продать квартиру. Поэтому даёт неограниченное (в разумных пределах) время, чтобы Виктор с женой могли найти другое жильё и спокойно съехать. Но они решили по-своему. Они заявили, что будут жить в этой квартире столько, сколько хотят, и платить только по счетам».

Анна добавляет, что три года – достаточный срок, чтобы переехать. К тому же жить три года в 3-комнатной квартире в центре Тарту и даже не платить арендную плату (она говорит, что за подобные квартиры просят 500 евро в месяц), – просто наглость.

«При этом, – отмечает она, – уезжая, Виктор с женой прихватили из квартиры и мои вещи. Например, мою новую кровать, на которой я спала, пока ухаживала за бабушкой в течение последних четырех месяцев её жизни. Ведь Виктор с женой отказались даже выходить из своей комнаты, чтобы покормить бабушку и уж тем более, не дай Бог, памперсы поменять!»

На столе лежали две бумажки: на одной было крупно написано Olge te neetud! («Будьте вы прокляты!» – Прим. авт.), а на другой – счёт за январь и приписка «Makske ise!» («Платите сами!» – прим. авт.)».

Анна отмечает, что ни она, ни ее мама не виноваты в том, как прожили свою жизнь Виктор и его жена, и что на старости лет у них нет своего жилья: «У него две дочки, три внучки, один взрослый внук. У жены Виктора – взрослая дочь и два взрослых внука. Почему я, его племянница, должна решать проблемы обустройства его жизни? Тем более, что Виктор с женой оставили нам квартиру в ужасном состоянии – грязную, прокуренную. Они позвонили нам и сказали, что квартира свободна. Мы приехали – дверь открыта, ключи с внутренней стороны. На столе лежали две бумажки: на одной было крупно написано Olge te neetud! («Будьте вы прокляты!» – Прим. авт.), а на другой – счёт за январь и приписка «Makske ise!» («Платите сами!» – прим.авт.)».

Мама Анны, Вера, в разговоре с журналистом заверила, что изначально речь шла о том, чтобы продать квартиру и поделить деньги между ею и двумя оставшимися в живых братьями.

«Так что не понимаю, чем они недовольны? – говорит она. – Так как Витя жил в той квартире, мы не могли ее продать. Теперь сделаем там уборку – ох, сколько после них убирать! – и продадим, а деньги поделим на троих».