Подсказки переписи населения

Свежие данные переписи населения позволяют подкорректировать наши представления об особенностях жизни в Эстонии разных языков и народов. Исходные данные таковы.

Департамент статистики приводит данные по переписям с 1959 года, хотя проводились они в Эстонии и раньше: в 1897, 1922 и 1934 годах. За прошедшее столетие (1922– 2022) население Эстонии увеличилось на 234 тысячи человек, но если по переписи 1934 года здесь проживало 1,125 млн человек, а в 1959 году из-за войны и эмиграции лишь на 72 тысячи больше, то в 1970 году это число возросло сразу на 160 тысяч, в 1979 году еще на 108 тысяч и к закату советской эпохи еще на 101 тысячу, т.е. всего за 30 лет (1959–1989) на 370 тысяч.

Далее процесс пошел в обратном направлении: к 2000 году это число уменьшилось на 196 тысяч, к 2011 году – еще на 76 тысяч и к 2021 году на 38 тысяч, до 1,332 млн что мы сейчас и имеем. Начиная с 2015 года численность населения Эстонии медленно, но уверенно растет за счет иммиграции.

По национальному составу в 1934 году доля эстонцев составляла 88,2%, уменьшившись к 1959 году до 74,6% и к 1989 году даже до 61,5%, но затем начался рост, однако до 70% он так пока и не дотянул. Доля русских была в 1934 году 8,2% (половина из них проживала на территории Печорского края, возвращенного в 1945 году в состав РФ), но в 1959 году уже 20%, в 1970-м – 25% и в 1989-м даже 30%. Дальше пошел спад, сейчас эта цифра ниже 25%, а это значит, что общая доля представителей остальных 209 национальностей, проживающих в Эстонии, меньше 10%.

Наследие советской эпохи

Быстрое увеличение численности населения в послевоенные годы было следствием проводившейся Кремлем политики колонизации и последующей русификации Эстонии. Процесс колонизации остановился после распада СССР: треть тогдашних переселенцев вернулась на историческую родину, а оставшиеся две трети стали заложниками несостоявшейся русификации, чего не отменит и «специальная военная операция» по политической русификации Украины, где русский язык не чужеродное тело, как в Эстонии – здесь языковая русификация началась лишь в конце XIX века, при Александре III.

До этого на протяжении многих веков тут было, условно говоря, засилье немецкого языка, не без подражания которому сложился и литературный эстонский язык, получивший права «настоящего» языка лишь в начале ХХ века. Сейчас он господствующий (единственный государственный) язык в Эстонии, тогда как русский просто родной язык многих переселенцев советской поры, хотя растет и число как бы беженцев из России, которые осваиваются тут так же, как иммигранты из других стран, т.е. быстро усваивают местный язык и интегрируются в местное общество.

Ответственность за сохранность родного языка они берут на себя, а не перекладывают на плечи страны, где поселились. У пожилых переселенцев советского времени, к которым стали относиться с пониманием, ситуация, конечно, иная, только это не должно распространяться на их родившихся уже в независимой Эстонии детей и внуков в преддверии перехода к единой школе.

О сожительстве языков

Толчок к ускорению такого перехода дала все та же «специальная военная операция», незаслуженно выставив в роли изгоя не только российский народ, но и русский язык. К счастью, в Эстонии это не очень откликнулось, как можно было бы ожидать накануне 9 мая или в связи с появлением тут десятков тысяч беженцев из Украины. Наряду с этим громче зазвучали голоса недовольных разобщенностью общества по языковому признаку, так и не преодоленной за три десятилетия независимости.

Многие уверены, что для закрепления права эстонского языка на существование необходимо владение им всеми жителями страны. Ну а начинать двигаться по этому пути лучше с самого раннего возраста, используя испытанную в ряде стран методику полного языкового погружения (беспереводный метод, где не только ребенок погружается в новую языковую среду, но и преподаватель умеет ненавязчиво уподобиться малышам), позволяющую ребенку учиться новому языку так же легко, как он раньше учился родному, не вытесняя последнего, если он часть времени как дома, так и за его пределами проводит в его окружении.

Что же касается любителей русского языка и словесности, то для них Эстония давно уже предлагала открыть в Таллинне и Нарве парочку учебных заведений по образцу Английского колледжа, Французского лицея или Немецкой гимназии, однако Москву это не устраивает, ей нравится понуждать их довольствоваться объедками некогда жизнеспособной русской школы в Эстонии. Отношение же к русскому языку в Эстонии со временем, конечно, улучшится, только вряд ли это произойдет раньше, чем Россия выйдет из навязанной ей собственными властями изоляции.

Сожительство с русским языком, кстати, вызывает здесь куда меньше вопросов, чем крепнущее сожительство эстонского языка с английским, ну а само нерегламентированное сожительство малых и больших языков, при отсутствии насилия и домогательств со стороны последних, вообще-то представляется наиболее удачной формой их сосуществования.

Отношение же к русскому языку в Эстонии со временем, конечно, улучшится, только вряд ли это произойдет раньше, чем Россия выйдет из навязанной ей собственными властями изоляции.