Комментарий: Закон о шампанском как апофеоз российского импортозамещения

Идеология протекционизма все больше определяет действия властей России. Она проявляется и в отношении к игристым винам, и к софту, и к лекарствам и вакцинам, считает Андрей Гурков.

Можно, конечно, долго и креативно иронизировать по поводу подписанного Владимиром Путиным закона, который обязывает виноделов французского региона Шампань, желающих продавать в России свою всемирно известную продукцию, называть ее "игристым вином", поскольку брендом "шампанское" на территории РФ впредь разрешено пользоваться только российским производителям. Какой прекрасный повод для сарказма: Россию следует считать отныне уже не только родиной слонов, но и родиной шампанского.

Однако то, что на первый взгляд выглядит как плохой анекдот, на самом деле является очередным апофеозом или, если хотите, очередным доведением до абсурда политики импортозамещения, иначе говоря - российского протекционизма. А заодно и новым ярким примером демонстративного российского пренебрежения к международным правилам и

договоренностям.

Ведь эксклюзивное право виноделов Шампани на бренд "шампанское", который подразумевает не только защищенное географическое указание, но и создававшуюся столетиями четко прописанную особую технологию производства, было закреплено аж в Версальском договоре, заключенном в 1919 году по итогам Первой мировой войны!

Само собой разумеется, что это эксклюзивное право французов на один из своих самых прославленных национальных брендов уважается и соблюдается не только в демократических, но даже в недемократических странах. Осенью 2020 года Китай, несмотря на свое весьма специфическое отношение к чужим авторским правам и технологиям, подписал с Евросоюзом соглашение о взаимной защите региональных продуктов, и в список ста европейских деликатесов, названия которых запрещено использовать китайским производителям, вошло, естественно, и шампанское.

Так что Россия, во многом ориентирующаяся ныне на своего восточного соседа и союзника Китай, в данном случае пошла в противоположном направлении, больше напоминающем путь чучхе - северокорейскую идеологию тотального импортозамещения с целью самоизоляции. протекционизм вообще-то довольно популярен: государство, мол, должно всячески поддерживать отечественных производителей. Тем более, если речь идет об импортозамещении в сфере сельскохозяйственной и пищевой продукции. Так что новый закон, призванный путем простого переименования усилить на внутреннем рынке конкурентные позиции российских производителей игристых вин, вряд ли вызовет сильное неприятие со стороны широких слоев российских потребителей.

Тем более что подлинное, привезенное из Шампани шампанское большинству населения РФ (да и многим в Германии) все равно не по карману. К тому же гордая французская компания Moet Hennessy тут же прогнулась и безропотно согласилась на довольно унизительные условия Кремля, так что по меньшей мере этот крупный производитель бойкотировать российский рынок не станет.

Поэтому весьма вероятно, что широкая российская публика не придаст случившемуся большого значения и не обратит особого внимания на основных бенефициаров нового закона. А это близкий друг Путина Юрий Ковальчук, контролирующий банк "Россия", который через свою дочернюю фирму "Южный проект" с 2017 года владеет в аннексированном Крыму заводом игристых вин "Новый свет". И это уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов, которому в Краснодарском крае принадлежит завод игристых вин "Абрау-Дюрсо".

К тому же сам президент РФ в начале года признался, что интересуется виноделием и мог бы им заняться. Так что не исключено, что производство того, что отныне, после его подписи, будет официально называться российским шампанским, развернут еще и в Геленджике на виноградниках вокруг "Дворца для Путина", продемонстрированных с воздуха во всех подробностях в одноименном документальном фильме Алексея Навального.

Однако больше всего россиян в новом законе должно беспокоить не столько ставшее уже привычным пренебрежение Москвы к международным правовым нормам и столь же привычное использование протекционизма для поддержки бизнеса друзей президента и приближенных к нему лиц - сколько все более глубокое проникновение идеологии импортозамещения во все сферы российской жизни.

Идеологии, в основе которой лежит предположение, что международным разделением труда и исторически сложившейся хозяйственной специализацией регионов и стран можно запросто пренебречь, поскольку отдельно взятое государство вполне способно, да еще в сжатые сроки, наладить выпуск столь же качественной продукции в самых разных сферах.

Так что проблема тут вовсе не в шампанском – это, как говорится, предмет роскоши, без него вполне можно и обойтись. Совсем другое дело - упорно навязываемое стране широкомасштабное импортозамещение в сфере программного обеспечения: тут уже вполне реально может снизиться производительность труда. А усиливающееся с каждым годом импортозамещение в области лекарств вообще чревато серьезным ущербом для здоровья населения, потому что не может одна Россия создать все те новейшие препараты, над которыми работают сотни, если не тысячи лабораторий и компаний по всему миру.

Самый актуальный и наглядный пример того, в какой мере идеология импортозамещения уже определяет жизнь сегодняшней России, является нынешняя непростая ситуация с вакцинацией населения от коронавируса. Власти столкнулись с упорным нежеланием очень многих россиян прививаться, и теперь пытаются кнутом и пряником заставить людей защитить себя и окружающих от смертельно опасного вируса: тут тебе и угрозы увольнения, и премии в виде автомобилей и квартир.

А ведь возможен еще один вариант, но его, похоже, в Москве даже и не думают рассматривать: россиянам можно было бы предложить на выбор импортные вакцины. Однако высшее начальство страны рассуждает, видимо, приблизительно так: Вам что, "Астру" подавать? Может, еще "Пфайзера" с "Модерной"? Колитесь тем, что есть! Это наше, российское, а значит лучшее. И пейте российское шампанское - только оно и достойно носить это славное название. А все остальное - это просто игристые вина!

Экономический Андрей Гурков обозреватель DW