ЖИЗНЬ ПЕРВАЯ. ДЕТСТВО
Вмае 1970 года в Лондоне у танцовщицы ямайского происхождения Валери Моррис (Valery Morris) родилась дочь, которую назвали Наоми Кэмпбелл. Своего отца будущая супермодель так никогда и не встретит – он бросил 19-летнюю Валери, когда та была на четвертом месяце беременности, и его имя не значится даже в свидетельстве о рождении. Валери попросила дочь, чтобы та не искала встреч с биологическим отцом. Впрочем, в подарок от него будущей супермодели перешли его смешанные ямайско-китайские гены, редкое сочетание которых подарило девочке ее уникальную магнетическую внешность.
Когда Наоми была еще совсем крошкой, ее мать, пытаясь обеспечить семье материальное благополучие и одновременно с этим добиться успеха в собственной танцевальной карьере, передала девочку на попечение родственников, а сама отправилась покорять Европу. Позднее Наоми признавалась, что именно с этим обстоятельством своей жизни связывает немало собственных психологических проблем, в том числе неумение справляться со стрессом и обуздывать негативные эмоции. «Я чувствовала себя брошенной», – в слезах сказала она однажды в эфире телевизионного ток-шоу.
Детство, проведенное без мамы, и отсутствие отца привели к тому, что Наоми с ранних лет чувствовала себя взрослее сверстников, была неким старичком в детском теле. Девочке рано пришлось стать самостоятельной. Когда ей было 5 лет, она сама ездила на другой конец Лондона в школу barbara Speake Stage School, а в возрасте 10 лет ее приняли в Italia Conti Academy of Theatre Arts, где она занималась балетом, собираясь пойти по материнским стопам и избрать для себя карьеру танцовщицы.
Ее пластичность, редкая внешность и музыкальность «привели» ее в мир кинематографа и шоу-бизнеса. Так, она впервые появилась на экране, когда ей было всего лишь 7 лет, мелькнув в музыкальном клипе на песню Боба Марли (bob Marley) Is This Love. О своем участии в этом клипе Наоми с удовольствием вспоминает до сих пор, отмечая, что в свои 7 лет она совершенно не понимала, что ждет ее на этих съемках, но была очарована красотой Марли и его ямайским акцентом. Помимо съемок с Бобом Марли Наоми поучаствовала в телевизионном проекте на британском телевидении, сыграв девочку, называвшую себя «Белоснежкой», а также снялась в клипе на песню группы Culture Club I’ll Tumble 4 Ya.
До тех пор пока девочке не исполнилось 12 лет, она по-прежнему жила у родственников. Валери продолжала работать в Италии и Швейцарии, попутно устраивая свою личную жизнь. Так у Наоми появился отчим, но отношения с ним не сложились. Мать, напротив, строптивую дочь обожала, видела в ней икону стиля и пример для подражания. В один из своих приездов Валери, время от времени участвовавшая в модных показах, научила Наоми, как ходить по подиуму. Возможно, именно тогда будущая модель начала оттачивать свою знаменитую кошачью походку.
Девушке, которой суждено было вскоре совершить переворот в мировой индустрии моды, исполнилось 15 лет, когда ее, глазеющую на витрины магазинов Ковент-гардена, заметила Бет Болдт (beth boldt) – глава модельного агентства Synchro. В тот теплый апрельский день, изменивший ее судьбу, Наоми была одета в школьную униформу – бледно-голубая юбка, темно-голубой джемпер, рубашка, блейзер и галстук. Именно такой ее заметила Болдт, с места в карьер предложившая девушке карьеру модели. Когда окрыленная Наоми поделилась результатами случайной встречи с матерью, Валери не разделила восторг дочери от заманчивых перспектив, опасаясь нежелательных последствий – дорогостоящих портфолио, сомнительных агентств и съемок, непрогнозируемых результатов. Поэтому Наоми решилась встретиться с Бет без матери. По ее словам, новая знакомая сделала школьнице макияж, расчесала волосы, разделив их на пробор, и сфотографировала ее прямо в школьной форме на крыше одного из лондонских зданий. Тем временем Валери, хорошенько все обдумав, решила, что дочь может заняться карьерой модели при условии, что это не помешает ее учебе.
Эта встреча, без преувеличения, изменила жизнь темнокожей красавицы. Мечты о карьере балерины были забыты. Через несколько месяцев Наоми появилась на обложке британского журнала Elle.