Главное событие новой, посткризисной реальности – гибель в СИЗО аудитора Сергея Магнитского.
Магнитского обвиняли в уклонении от уплаты налогов – но сам он настаивал, что попал в тюрьму из-за конфликта вокруг активов Hermitage Capital, фонда инвестора и финансиста Билла Браудера. Браудер работал в России с 1995 года и покинул страну в 2006-м, заявив, что не хочет повторить судьбу Ходорковского. Свои российские активы он продал – и тогда, по версии Магнитского, новые собственники российских юрлиц Hermitage решили заработать на мошеннической схеме с возвратом якобы ошибочно уплаченных налогов и таким образом украли из федерального бюджета около 5 млрд рублей. Как бы то ни было, Магнитский не доживает до суда. Он погибает в Бутырской тюрьме, по официальной версии – от острой сердечной недостаточности, по версии родных и адвокатов – от обострения болезни почек, в лечении которой тюремная администрация ему отказывает, на фоне многочисленных избиений. Смерть аудитора получает неожиданный резонанс: «спор хозяйствующих субъектов» о Hermitage Capital привлекает внимание западных правительств. Вскоре американский сенатор Бенджамин Кардин предлагает так называемый список Магнитского. В списке 60 имен – высокопоставленные российские силовики из МВД, ФСБ, ФНС, Генпрокуратуры и ФСИН, судьи Арбитражного суда. Против фигурантов списка вводят санкции в США и Европе: у них аннулируют визы, их банковские счета блокируют. Это первые западные санкции со времен распада СССР, пока еще не против Российской Федерации, но против российской элиты.
От кризиса одинаково страдают и те, кто привык проводить вечера в «Раю», и жители провинции. Пикалево, моногород в Бокситогорском районе Ленобласти, построен вокруг трех заводов – глиноземного, цементного и химического. Кризис останавливает все три. Позже в городе за долги отключают отопление и горячую воду. Оставшиеся без работы пикалевцы сначала врываются в городскую администрацию, требуя погасить долги по зарплате, а затем перекрывают федеральную трассу Вологда – Новая Ладога. Спасать ситуацию приезжают премьер-министр Владимир Путин, несколько министров и их заместителей, глава РЖД Владимир Якунин, глава ВТБ Андрей Костин и олигарх Олег Дерипаска, владелец одного из остановленных заводов. Прямо во время встречи с Путиным протестующим начинают перечислять деньги – долги по зарплате, более 40 миллионов рублей, – и к вечеру в банкоматах заканчиваются наличные: жители Пикалева по опыту 1998-го знают, что бывает в кризис с банками. На встрече с местными управленцами Олег Дерипаска подписывает договор, необходимый для того, чтобы снова запустить завод. «Спасибо, – говорит ему Владимир Путин. – Ручку мне, пожалуйста, верните». Фраза моментально становится крылатой. Журналист Леонид Парфенов, подводя итоги года в «Русском Newsweek», напишет: «Новая форма путинского популизма – премьер-министр становится всероссийским завхозом, который «разруливает» любые бизнес-процессы. <…> Знаменитое обращение к олигарху Олегу Дерипаске «ручку верните, пожалуйста» должно было продемонстрировать, кто в стране хозяин».
Пока федеральные власти занимаются судьбой жителей Пикалева, московское правительство продолжает судиться с жителями элитного поселка «Речник». Поселок незаконно построен в пойме Москвы-реки, но до сих пор это никого не беспокоило. После череды судов и столкновений с милицией и бульдозерами «Речник» снесут, обнаружив в одном из домов живого леопарда.
Московская мэрия закрывает знаменитый Черкизон, громадный вещевой рынок, с 1990-х раскинувшийся на пустыре в Измайлове. Черкизовский рынок – государство в государстве: здесь работают и живут около 100 тысяч человек, в основном мигранты из Китая и Средней Азии, а покупатель может сутками блуждать среди палаток с поддельными брендовыми вещами и не находить выхода. «Каждая точка на Черкизоне означала один остановившийся цех в России», – объясняет закрытие рынка заместитель министра торговли и промышленности.
На Саяно-шушенской ГЭС происходит авария, одна из самых крупных катастроф в истории гидроэнергетики – глава МЧС Сергей Шойгу позже сравнит ее с Чернобылем. Одна из турбин станции не выдерживает нагрузки и разрушается. Внутренние помещения захлестывает вода – ее поток так силен, что местами ломает стены. Автоматические системы не срабатывают – выжившим приходится закрывать затворы плотины вручную. Погибают 76 человек.
Как будто комментируя обстановку в стране, неизвестные радикалы взрывают памятник Ленину напротив Финляндского вокзала в Петербурге – к монументу приделывают несколько толовых шашек, и вождь мирового пролетариата некоторое время стоит с развороченной задницей. Террористы вновь подрывают «Невский экспресс» – 28 погибших, 130 раненых. Ответственность берут на себя и ультраправые, и исламисты – националистическая Combat 18 и «Имарат Кавказ» (признана террористической, ее деятельность в России запрещена. – Esquire). Страна охвачена политическим насилием – правые и левые проповедуют в «Живом Журнале», молодые фашисты дерутся на улицах с молодыми антифашистами. Боевики БОРН – «Боевой организации русских националистов» (запрещенав России. – Esquire) – убивают нескольких лидеров антифа и в центре Москвы расстреливают левого адвоката Станислава Маркелова и журналистку «Новой газеты» Анастасию Бабурову. Ходят слухи, что участники БОРН имеют прочные связи с политическим мейнстримом – в какой-то момент они даже планируют купить своему лидеру депутатский мандат. Максим Базылев, лидер другой правой
террористической группировки – НСО (запрещена в России. – Esquire), погибает в СИЗО – после ареста на его счетах находят больше 200 миллионов рублей; откуда взялись эти деньги, следователи так и не сумеют выяснить, но в истории русских околополитических движений НСО (запрещена в России. – Esquire) останется единственной организацией, выплачивавшей своим боевикам зарплату.
Стреляют не только боевики: майор Денис Евсюков, начальник ОВД «Царицыно», открывает огонь по посетителям супермаркета. Он пьян и расстроен после ссоры с женой, участницей второго состава поп-группы «Стрелки». Евсюков пытается взять заложницу и стреляет по посетителям, выкрикивая: «Мнене нужны деньги, мне нужны ваши мозги!» Майор получит пожизненный срок.
Ольга Мельниченко, 22-летняя студентка из обеспеченной семьи, сбивает сотрудника ДПС. Ей дадут 4,5 года, а ее эсэмэс молодому человеку – «Зая, я убила мента, прости :( Что делать?» – превратится для многих в символ социального расслоения. Еще один мем запускает лично министр МВД Рашид Нургалиев: на вопрос «Может ли гражданин дать сдачи, когда на него напал милиционер?» министр отвечает утвердительно. Вскоре после этого житель Перми избивает двух сотрудников милиции с криками: «Нургалиев разрешил!».
5 октября режиссер Кирилл Серебренников заявляет, что поставит спектакль по роману «Околоноля», опубликованному в том же году в литературном приложении журнала «Русский пионер». Личность автора не раскрывается, но все передают из уст в уста – под псевдонимом Натан Дубовицкий скрывается первый заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков. Это разгар медведевской оттепели и самый идиллический эпизод в романе искусства и власти, длившемся все нулевые.
В ночь на 5 декабря в Перми загорается клуб «Хромая лошадь». От огня, дыма и давки погибают 156 человек. Тем же днем в Пермь прибывают глава МЧС Шойгу, глава Минздравсоцразвития Голикова и глава МВД Нургалиев. 8 декабря в город приезжает премьер Путин, 9 декабря – правительство Пермского края снимает с себя полномочия. Руководство клуба и инспекторов пожарного надзора приговаривают к тюремным срокам от 4 до 9 лет.
Стрелка «Красного Октября» окончательно становится центром московской ночной жизни – в пятидесяти метрах от «Рая» открывается Gipsy, разудалая алкогольная дискотека. Ставка на веселье, а не на пафос срабатывает: за первые выходные в клуб приходят 7000 человек. В это же время в одном из цехов завода «Арма» на Курской открывается одноименный техноклуб. Пройдет пара лет, кризис смоет с тусовщиков последние остатки роскоши, и техно превратитсяв новую религию. Вечеринки станут больше похожи на ритуалы, во время которых одетые в черное люди, покупающие в баре в основном воду и чай, будут до рассвета топтать танцпол в окружении замысловатых декораций.
Слово года – «модернизация». На сайте gazeta.ru выходит статья Дмитрия Медведева «Россия, вперед!» – президент обращается к обществу с призывом строить новую Россию, высокотехнологичную, вестернизированную и богатую. Медведев вспоминает о «петровской модернизации» и добавляет, что стране «нужны деньги и технологии стран Европы, Америки, Азии. Этим странам нужны, в свою очередь, возможности России».
Америка и Россия пытаются наладить сотрудничество еще весной: на встрече в Женеве госсекретарь США Хиллари Клинтон дарит министру иностранных дел Сергею Лаврову кнопку, которая должна символизировать перезагрузку отношений между двумя странами. Но американцы ошиблись: вместо слова «перезагрузка» на большой красной кнопке написано «перегрузка».