Антон вернулся из командировки на день раньше. Он часто так делал. Не собирался ловить, просто устроил сюрприз. Иногда и правда хотелось проверить, но себе он в этом не признавался.
Алина встретила, обняла, расспросила. Все было как обычно, только немного подругому. Как будто одна из лампочек в люстре перегорела, и тени легли чуть иначе.
– Лин, ты подстриглась? – он мыл посуду. В день после приезда Антону даже нравилась эта возня.
– Не, так и было.
Последними Антон помыл приборы. Он протер их вафельным полотенцем со щенятами в новогодних колпаках и машинально начал раскладывать по местам: слева ножи, посередине вилки, справа ложки. Задумался и не сразу понял, что вилки теперь лежат справа, а ложки – посередине.
«Странно», – подумал он и повесил полотенце со щенятами на батарею. Ему всегда казалось, что на полотенце котята.
Когда пришел в спальню, Алина уже лежала лицом к стене. Не дождалась. Антон лег рядом и смотрел в темноту. Почему-то ему казалось, что она тоже не спит.
Наутро будильник и не просыпаясь в ванную. Антон ударился о край тумбы, потом о шкаф. Странно. Он ходил этим маршрутом даже самым темным зимним утром без запинки, а тут такое.
Толкнул дверь в ванную и проснулся. Дверь открывалась наружу. И линолеум протерся полукругом, как будто так было уже лет пять.
«В гостинице внутрь открывалась, вот я и привык», – решил Антон.
На завтрак Алина обычно делала яичницу и рассказывала свои сны. Но в этот раз была только яичница.
– Помнишь, тебе как-то приснилось, что у нас в аквариуме живут акулы и ты кормишь их сушеными людьми из банки?
– Да, что-то такое было, – отозвалась сонная Алина. – А сегодня ничего не снилось?
– Не-а.
Антон сел в машину, отрегулировал сиденье и зеркала. Потом опустил козырек от солнца на пассажирском месте. «Может, просто солнце, – подумал он. – А может, кого-то подвозила». И весь день эта мысль не давала ему покоя, как мелкие волоски под рубашкой после стрижки.
К вечеру тяжелый аквариум на сто литров поменялся местами с телевизором.
«Сама она не могла, – прикинул Антон и посмотрел на ухмыляющихся с полотенца щенят. – Странное поведение, странный козырек в машине, странные вилки не на месте. А может быть, и странный кто-то еще?»
Вечером он аккуратно залез в ее телефон. Это было мерзко и даже хуже, потому что ничего не находилось. Сообщения от ее мамы, от него самого, от подруги Кати и спам из обувного. И чем дольше не находилось странного, тем больше хотелось это странное найти. Потом зачем-то перечитал их переписку. Все как обычно: доброе утро, как добралась, как прошел день, что на ужин, добрых снов.
Отложил телефон и увидел Алину. Она давно смотрела. – Ты нашла кого-то?
– А ты что-то нашел, чтобы подумать, что я кого-то нашла?
– Нет.
– Ну вот и я нет. Идем спать?
– Идем. Только попью.
Антон налил воды в любимую кружку, но она была какой-то нехваткой, не ложилась в руку так удобно, как раньше. И узор был тот же, и скол рядом с ручкой, но пальцы хотели взяться иначе, а не получалось.
На работе Антону было спокойно и совсем не странно. Были знакомые люди, знакомое кресло и знакомая удобная чашка, которая правильно ложилась в руку.
Но вернувшись домой, Антон еще десять минут посидел в машине, ничего особенно не делая, – барабанил пальцами по рулю, проверял дальний свет.
Потом поднялся по лестнице, вставил ключ, но тот с трудом вошел на треть и застрял. Антон отошел от обитой дерматином двери. Не его двери. Его – напротив.
Почувствовал себя идиотом и пошел открывать другую дверь. Ключ подошел.
Антон аккуратно зашел внутрь, как будто не к себе. Кинул связку на комод. Но что-то не так, и комод у противоположной стены.
– Алина, – позвал Антон.
– Да, – отозвалась она, но не вышла встретить.
– А комод всегда с этой стороны?
– Да, где ж ему еще? Другого места нет. «Действительно, негде». Он разулся и прошел на кухню. Там была какая-то женщина в халате Лины. И в тапочках Лины, и даже в ее прическе.
– Вы кто?
– Это я, – ответила Алина.
– Но я вас не знаю, это не вы.
– Знаю, что ты меня не знаешь. Ты все давно на автомате, и я – вот, – Алина показала на себя.
– Мистика какая-то, – он опустился на кухонный табурет, который оказался немного ниже, чем было раньше. Антон ударился и лязгнул зубами.
– Так бывает, – сказала Алина и закурила.
– Ты же не куришь.
– Курю, – она затянулась, – уже год как. Ты всегда убираешь мою зажигалку, прежде чем взять со стола газету.
Антон внезапно вспомнил желтую зажигалку с потертым Микки-маусом. Он брал ее в руки каждый день и не обращал внимания.
– Но почему ты чужая?
– Потому что вилки на месте ложек.
– Так удобнее?
– Нет, просто разлюбила, – ответила чужая Алина, и Антон забыл, зачем пришел в этот незнакомый дом. ≠