Шесть классов
Что мешает тайским детям заканчивать начальную школу
Гарантия получения ребенком базового образования независимо от материального уровня семьи и социального положения – одна из основ развитого и благополучного общества. Впрочем, многие тайские дети изначально находятся в ситуации, когда без вмешательства со стороны сложно закончить даже шесть классов начальной школы. Именно этой проблеме посвящена статья газеты Bangkok Post, перевод которой «Новости Пхукета» предлагают ниже.
Áи Интханон – пятиклассник обычной школы Sin Rae Siam School в провинции Ратчабури, и в свои 11 лет он немало знает о том, что такое трудная жизнь, как в произведениях Диккенса. Учиться для Би – это роскошь номер два, идущая сразу после хлеба насущного, то есть еды на столе.
Би и его брат живут с дедушкой и бабушкой в небольшой деревянной лачуге, расположенной на ферме, где трудятся старшие. После школы и в выходные Бисам с бабушкой пасет скот, причем для него это именно работа, за которую он получал до пандемии 9 тыс. бат в месяц. Сейчас – 3 тыс.
«AEизнь у бедных людей тяжелая. Мы живем совсем скудно, поскольку денег очень мало. À вот богатые люди могут жить комфортно, ведь у них деньги есть», – рассуждает Би.
В прошлом году пятиклассник пропустил первый учебный семестр, потому что нужно было помогать семье. Он не ходил в школу до тех пор, пока в ситуацию не вмешался учитель Би, который все же уговорил семью сделать что-то, чтобы мальчик закончил шесть начальных классов. История завершилась относительно хорошо, потому что многие другие дети после таких перерывов не возвращаются за парту никогда.
С нижней ступени
Øкола Би находится рядом с бирманской границей, после шестого класса преподавание там не ведется в принципе. В заведении учатся примерно 400 детей, многие – из семей с низким уровнем дохода, у других семьи к тому же неполные. Кто-то живет с бабушками и дедушками, поскольку оба родителя работают в за пределами провинции и лишь изредка приезжают навестить.
Директор Sin Rae Siam School Панупонг Мунплай говорит, что хочет, чтобы его ученики закончили хотя бы начальные классы. Педагоги сообща работают над программами поддержки для детей, чтобы минимизировать «риски» их выпадания из учебы. Особо велика угроза для представителей этнических групп.
Как говорилось выше, средних и старших классов в школе попросту нет, зато есть уроки практических навыков, которые могут многим пригодиться во взрослой жизни. Ученики с малых лет сами выращивают овощи, ухаживают за домашней птицей, готовят школьные обеды.
Господин Мунплай рассказывает, что родители большинства его подопечных – фермеры или работники низкооплачиваемых профессий. Ýто те, у кого работа сейчас есть, ведь многие банально лишились ее в пандемию – их дети в школу ходить перестали, поскольку любое образование требует денег, а их без взять неоткуда.
Тонг сейчас заканчивает шестой и последний класс. На просьбу прочесть что-нибудь вслух он отвечает смущенным отказом и поясняет, что чтение дается ему не очень хорошо. Тонгу больше нравится работать руками: заниматься фермерским трудом, готовить. Ýто выходит лучше.
«В этом году я заканчиваю шестой класс, но на среднюю школу денег нет. Когда я рассказал об этом учителям, они ответили, что есть возможность учиться в Rujiraphat School в следующем семестре. Но у меня не очень хорошо работает голова. Когда я был совсем маленьким, я чуть не умер. Мама говорит, что много пила, пока была беременна. Почти каждый день», – говорит Тонг.
Родители мальчики – рабочие на стройке, регулярно завершающие выматывающий трудовой день стаканом алкоголя. План на взрослую жизнь у Тонга простой – жить иначе, найти стабильную работу, которая бы позволила бы заботиться о матери и отце. Тонг хочет продолжать ходить в школу.
Вирус не учебы
Ôонд справедливого образования (Equitable Education Fund, EEF) в ходе собственных исследований подтвердил, что с началом пандемии количество школьников, которых можно отнести к малообеспеченным, предсказуемо выросло. Согласно данным EEF, еще до появления коронавируса 900 тыс. учащихся росли в очень бедных семьях с доходом менее 1,2 тыс. бат в месяц. Затем показатель подскочил до 1,2 млн детей. Семьи еще 700 тыс. – дети из просто бедных семей с доходом менее 3 тыс. бат в месяц. Итого – 1,9 млн, говорит управляющий EEF Крайот Патраварт.
В плане учебы самый опасный период – каникулы между учебными годами, особенно переходные между начальной и средней школой.
«Дело в том, что многие семьи испытывают финансовые трудности. Если они хотят, чтобы дети получали образование дальше, то должны платить за саму учебу и транспорт, покрывать повседневные расходы.
Все это может быть тяжкой ношей, если школа ребенка далеко от дома», – говорит господин Патраварт.
Еще один установленный EEF факт – выпадение детей из системы образования из-за того, что во многих семьях даже детские руки требуются в качестве рабочих. Бедность заставляет детей начинать работать до достижения трудового возраста, выталкивая их в сферу серой занятости, где нет ни государственного контроля за условиями труда, ни социальной защиты.
Ôонд EEF сейчас реализует кампанию «Нулевое выпадание из учебы». Один из элементов заключается в том, чтобы школьники открыто обращались к педагогам в ситуациях, когда они хотят учиться, но возможности для этого исчезают. Ôонд обещает финансовую поддержку за счет частного и государственного секторов для того, чтобы в следующем семестре выпавший из цикла школьник вернулся за парту.
Президент Независимого комитета за реформы в образовании (ICER) указывает, что без помощи выпавший студент имеет призрачные шансы продолжить учебу. Воронка бедности затягивает.