Шансы и риски Евразийского союза
Р.С. ГРИНБЕРГ, Директор Института экономики РАН, член-корреспондент РАН
В последнее время наблюдается существенное продвижение в реализации интеграционных планов на постсоветском пространстве. Фактически была выработана обновленная концепция евразийской интеграции применительно к новым геополитическим и геоэкономическим условиям и начата ее поэтапная реализация с наиболее подготовленными партнерами из числа стран СНГ. 2010–2012 годы можно с полным основанием назвать периодом интеграционного рывка. В очень сжатые сроки был создан и заработал Таможенный союз (ТС) России, Беларуси и Казахстана (2010 год), а с 1 января 2012 года началось формирование Единого экономического пространства (ЕЭП). Впервые за весь постсоветский период реально заработали институты международной интеграции, наделенные наднациональными функциями регулирования интеграционного процесса. Появилась конкретная перспектива – создание Евразийского экономического союза.
Позитивная и негативная интеграция
Дальнейшее развитие евразийской интеграции предполагает как углубление уровня взаимодействия участников группировки, так и возможное расширение ее состава в соответствии с принципом открытости. Успешное решение этих задач требует уточнения ряда положений интеграционной концепции, устранения перекосов и дисбалансов.
Согласно общепризнанной теории, эффективность региональной международной интеграции в решающей мере зависит от степени координации ее двух нуждающихся во взаимном дополнении самостоятельных процессов. В первом случае речь идет о так называемой негативной интеграции, а во втором – о позитивной. Оба определения употребляются исключительно в нейтральной коннотации, то есть не носят ценностного характера. Просто под негативной интеграцией понимается процесс сокращения и отмены всяческих ограничений во взаимных хозяйственных отношениях стран, вступивших в тот или иной региональный союз. Это значит, что, вступив туда, все они обязуются постепенно или одномоментно уничтожить все барьеры на пути взаимного движения в его границах товаров, услуг, капиталов и людей. Что же касается позитивной интеграции, то речь идет о согласовании государственных действий стран – членов регионального союза в его общих интересах. И если один процесс пошел, а вто- рой начался только в риторике, то в действительности мы имеем чисто «бумажную» интеграцию, что и произошло с Содружеством Независимых Государств.
Тем не менее неудача с реализацией проекта СНГ вовсе не ставит под сомнение необходимость создания на постсоветском пространстве интеграционной группировки, в которой Россия могла бы играть роль локомотива. Но для этого она сама должна измениться, стать привлекательной для стран-членов, превратиться в важнейший фактор их внутреннего развития. Исторически решение задачи по налаживанию интеграции на постсоветском пространстве крайне осложнено, превращая ее для России в затратный и длительный процесс. Но другого выбора у нее нет. Если исходить из того, что чисто экономические аспекты интеграции при определенных условиях перспективны, то нет никакой альтернативы российской щедрости. Москва не должна быть скрягой и бороться за каждый рубль или доллар в своих действиях, газовых или негазовых войнах. Если Россия действительно хочет консолидировать постсоветское пространство, у нее нет никакого выбора, кроме как платить за интеграцию. В краткосрочном плане это потери, в долгосрочном – однозначный выигрыш для всех, в том числе для России.
В научной среде давно идет дискуссия о влиянии интеграции на экономический рост. Априори считается, что чем выше степень взаимного притяжения, тем выше