Разбудить спящую красавицу
На 4-летнюю Карину Короленко из Гомеля упал телевизор, после полученной травмы она 21 день пребывала в коме. Эта чудом выжившая девочка заставила задуматься о серьезных проблемах.
ВСПОМНИТЬ ВСЁ
Совсем недавно Карина была обычным подвижным ребенком. Любила играть во дворе с подружкой Машей, ходить в детский сад, петь песни, танцевать, наряжаться, читать книжки, смотреть любимые мультики, играть с живыми хомячками, которых купили для нее родители. И много еще чего любила. Не любила разве что плакать, потому что папа всегда говорил ей, что девочки не плачут.
1 июля прошлого года случилась беда, кардинальным образом изменившая жизнь семьи Короленко. В тот день в гости к ним пришла бабушка. 25-летняя Кристина и ее мама сделали уборку в квартире. Позвонил Андрей, муж Кристины. Они собирались ехать к морю, и он хотел обсудить с женой покупку билетов. Сначала с папой поговорила 4-летняя Карина. Он сказал, что купил для нее подарки. “Огласите весь список, пожалуйста”, — весело ответила девочка. Тогда никто не мог предположить, что это последние слова Карины, прозвучавшие за несколько минут до кошмара, который длится до сих пор. Закончив разговор с папой, девочка передала трубку маме, находившейся с ней рядом. Бабушка в это время была на кухне. Кристина, разговаривая по телефону, на секунду отвернулась к окну. В это время ее дочь потянулась за пультом, и вдруг на нее упал большой телевизор, стоявший на тумбочке с колесиками более четырех лет. Девочка даже закричать не успела, произнесла тихонько “ой” и… замолчала. Она лежала на полу, кровь хлестала у нее из ушей, заливая ковер... Жуткое зрелище…
Сразу же вызвали скорую. Прибежали соседи. Было невыносимо смотреть, как маленькая девочка истекает кровью. Сосед предложил вынести ее во двор, чтобы сократить драгоценные минуты до приезда скорой. Мама Карины говорит, что скорую ждали долго. Девочку вынесли из квартиры, она лежала на лавочке во дворе, вокруг нее столпился народ. Предлагали свои машины, чтобы доставить Карину в больницу, не боясь испачкать их кровью. Маме и бабушке тяжело вспоминать тот день.
— Мы живем в новостройке, дома тут разбросаны и спецтранспорту сложно сориентироваться, как въехать во двор — подъездные пути не продуманы совершенно, — рассказывают жильцы дома № 44 по улице Чечерской, в котором живет семья Короленко. — В декабре 2008 года сдали наш дом, дороги обещали построить. Уже 2013 год, а подъезда от основной дороги ко двору до сих пор нет.
В тот страшный день скорая так и не смогла подъехать к дому, остановилась в соседнем дворе. Врачи выскочили из машины и побежали к лавочке, где лежала Карина. Путь им указывали люди, выстроившиеся по дороге, чтобы врачи не тратили время на поиски.
— Карина потеряла много крови, она была уже в состоянии клинической смерти. Врачи были молодые, но действовали слаженно, они спасли Карину. В это время скорая въехала в наш двор из соседнего по тротуарной плитке, потому что времени на поиски въезда не было. Нас должны были везти в областную больницу, но Карина задыхалась, давление резко падало, она умирала, и врачи приняли решение везти ее в больницу на улице Жарковского, — вспоминает мама Карины.
Бабушка добавляет, что скорая ехала без мигалки и кислородной подушки в ней не было. Водитель не ориентировался, будто был на своей волне: пропустил мимо ушей просьбу врачей ехать на улицу Жарковского и погнал почему-то на Полесский мост. Мама Карины закричала, чтобы он разворачивался и ехал по Кирова, куда ему сказали. В областной детской больнице врачи отлично сработали: реаниматологи уже ждали девочку на улице. После оказания необходимой помощи Карину незамедлительно доставили в областную клиническую больницу.
Мама Карины называет с благодарностью фамилии врачей областной клинической больницы: нейрохирург Михаил Олизарович, делавший девочке операцию, врач-реаниматолог Алексей
Тихомиров, а также медсестры реанимационного отделения, где Карина пролежала почти месяц, из которых 21 день — в коме, заведующая неврологическим отделением Ольга Толкина.
С особой теплотой говорит о детском неврологе Галине Шевко из городской центральной детской поликлиники, она постоянно уделяет Карине внимание.
Но не всё так идеально. Некоторые медики, забыв, что слово врач происходит от “върати” — “лечить словом, заговаривать”, откровенно унижали молодую маму, бросая ей в лицо: “Такую мать, как ты, нужно лишать родительских прав” и другие обидные фразы. На мой взгляд, родители уже наказаны дальше некуда, независимо от того, какой была степень их вины. Зачем морально добивать в тот момент, когда почва и так уходит из-под ног? Это даже не отсутствие профессионального такта, а чисто человеческого. Мать Кристины рассказала, что у ее 25-летней дочери после таких разговоров начали возникать суицидальные мысли. “Заведующая филиалом № 5 детской поликлиники сделала из нас каких-то врагов своему ребенку. Но ведь это жизнь, и никто не застрахован от подобных ситуаций”, — говорит она.
Сейчас практически все средства у Короленко уходят на поддержание и реабилитацию Карины. Эта статья расходов в семье на первом месте. Разумеется, девочку бесплатно возят в реабилитационные центры “Живица” и “Аксаковщина”, посещает она занятия и в коррекционном центре на улице Кожара. Тем не менее расходы на лечение Карины немалые. Все лекарства приходится покупать по полной стоимости, потому что они не производятся в Беларуси. В месяц курс лечения обходится в 4 миллиона рублей.
— Когда Карина была здорова, мы редко обращались в поликлинику, — говорит мама Карины. — Теперь, когда нуждаемся в услугах дефектолога, логопеда, специалиста по ЛФК, нам в детской поликлинике отказывают. Приходится делать эти процедуры в частном порядке, хотя у Карины IV степень потери здоровья. За услуги этих специалистов мы платим еще 4 миллиона рублей в месяц.
Сейчас они просчитывают стоимость дельфинотерапии. В Минске 10-минутный сеанс оценивается в 950 тысяч белорусских рублей. Всего требуется 10 сеансов с перерывом на месяц, затем — снова 10 сеансов с перерывом и так полгода. Сумма получается впечатляющая…
Недавно по рекомендации невролога Карину начали возить на иппотерапию. Совершенно бесплатно. Девочке очень нравится кататься на лошади. Правда, возникла проблема с транспортом. Волонтеры не всегда могут отвезти, а услугами социального такси можно пользоваться один раз в неделю. Кристина говорит, что заявку нужно подавать чуть ли не за две недели до выезда, потому что, когда звонишь дня за четыре, все машины уже заняты.
Теперь для родных Карины главная задача — разбудить мозг девочки. С момента трагедии прошел почти год. Они говорят, что за это время ее состояние заметно прогрессирует: девочка стала сама глотать пищу, растет, набирает вес, реагирует на слова — не любит, когда при ней говорят на повышенных тонах. У нее сохранились те же привычки в еде, та же мимика, что и до травмы, она начала понемногу держать голову самостоятельно.
СЕКУНДЫ ЦЕНОЮ В ЖИЗНЬ…
Маленькая девочка заставила задуматься над важными проблемами. Частое ли явление — серьезные детские травмы, приводящие здорового ребенка к инвалидности? Всегда ли такие ситуации — стечение обстоятельств, не зависящее от ответственных за жизнь ребенка взрослых, или есть в этом и их вина? Готовы ли наши службы оказывать мгновенную помощь травмированным детям?
В голове напрочь засела картинка — лежащая на лавочке девочка истекает кровью, блуждающий между дворами автомобиль скорой помощи, бегущие к месту происшествия врачи, люди, показывающие им дорогу. Хотелось бы верить, что всё это — жуткое стечение обстоятельств. И, конечно же, после знакомства с Кариной не отпускает главный вопрос: есть ли хотя бы малейший шанс разбудить спящую красавицу, вернуть ее к прежней жизни?
— Делать какие-то прогнозы по поводу состояния Карины сложно. В данном случае это невозможно, потому что это ребенок и многое зависит от резервных возможностей и степени поражения головного мозга. Это не простуда, которую можно быстро вылечить, — говорит Галина Шевко, заведующая отделением раннего вмешательства Гомельской городской центральной
детской поликлиники. — Плюс в том, что близкие Карины делают всё возможное для ее реабилитации. Ну и временной фактор нельзя сбрасывать со счетов: состояние девочки становится более стабильным. Очень медленно идет этот процесс, но уже есть подвижки в эмоциональном состоянии ребенка, она окрепла физически. Сейчас девочке показана иппотерапия. Мама и бабушка возят ее в Старое Село, где обученный инструктор катает Карину на лошади. Возможно, в последующем ей понадобится дельфинотерапия…
Еще Галина Анатольевна сказала, что случай, произошедший с Кариной, к сожалению, не особый. Ей приходится лечить разных детей, даже грудных, которые падают с диванов и получают при этом травму черепа. Самое обидное, что они родились здоровыми, но по недосмотру стали инвалидами.
Доктор рассказала всего лишь несколько ситуаций, от которых становится не по себе: бабушка смотрела за внуком. На 2-конфорочной плите стоял чайник с кипятком, духовка открыта. Малыш, став на дверцу духовки, потянул на себя чайник и получил страшные ожоги. Получил ожоги и другой малыш, которого папа оставил в машине, выбежав куда-то на минутку. Мальчик нашел зажигалку, машина загорелась, и в ней горел малыш. Немало случаев, когда отцы, подбрасывая ребенка, не успевают его поймать — и такие ситуации больше всего вызывают возмущение врача.
— Когда ребенок рождается с проблемами в развитии — это одно, но когда он родился здоровым и по беспечности родителей стал инвалидом — это совсем другое. Родители должны осознавать свою ответственность за жизнь малыша уже с первых дней его жизни, — говорит Галина Шевко. — Как только у малыша появляется двигательная активность, нужно перемещать его на пол, создав для него безопасное пространство…
Об этом безопасном пространстве в разных смыслах этого слова нужно думать до тех пор, пока ребенок не станет взрослым, самостоятельным и думающим человеком.
Солидарен с мнением коллеги и Михаил Олизарович, нейрохирург, доцент кафедры нейрологии и нейрохирургии Гомельского медуниверситета. Он также обеспокоен нехорошей тенденцией:
— К сожалению, такая операция, которую мне довелось делать Карине, для нейрохирургов сегодня не редкость, это раньше по-
добная ситуация оценивалась как ЧП. Чтобы не быть голословным, приведу статистику за прошлый год. В нейрохирургическое и реанимационное отделения областной клинической больницы поступили дети до 1 года, или груднички, как мы их называем: с сотрясениями головного мозга — 7, с переломами черепа — 14, ушибами головного мозга — 3. Как правило, их роняют взрослые. В возрастной категории от 1 года до 17 лет: сотрясения головного мозга — 53, переломов черепа — 26, ушибов мозга — 7 и внутричерепных гематом, требующих операционного вмешательства, — 4. Причины: падения, ДТП, драки и так далее.
Валентина Любина, заместитель главного врача Гомельской станции скорой медицинской помощи, прокомментировала жалобы родственников Карины на долгое ожидание скорой помощи в тот роковой день:
— Журнал поступления вызовов — документ строгой отчетности, и вносить правки в него не представляется возможным. У нас зафиксировано, что с момента вызова скорой и до доставки девочки в стационар на Жарковского прошло ровно 17 минут. Бригада получила вызов на подстанции Волотова. Я прекрасно понимаю родственников девочки, в той ситуации каждая секунда казалась для них минутой.
Также она рассказала о том, что с 1 января этого года произошла реорганизация: КУП “Автобаза скорой медицинской помощи” стала государственным учреждением. Теперь это транспортное предприятие, функционирующее для нужд медицинской помощи, финансируется средствами из бюджета и подчиняется напрямую центральной городской поликлинике, как и служба скорой помощи.
Разговор с Александром Роговым, начальником отдела эксплуатации государственного автомобильного учреждения “Гомельская городская автобаза организации здраво
охранения”, потряс до глубины души. Озвученные им проблемы — далеко не медицинского характера. Они настолько серьезны, что требуют, на мой взгляд, серьезнейшего осмысления и экстренного принятия мер.
— Пока речи об оснащении навигаторами автомобилей скорой помощи не ведется. Собираемся устанавливать GPS. Спутниковая система навигации поможет отслеживать место нахождения наших автомобилей и регулировать их потоки более эффективно, — рассказывает Александр Рогов. — Самая большая проблема — это дефицит кадров. Требования, предъявляемые к водителю скорой помощи, — наличие водительских прав 3-го класса категорий B и С и стаж работы не менее 2 — 3 лет. Раньше у нас был костяк, водительская элита, обладавшая профессиональными навыками: большой стаж работы, безукоризненное знание города, умение принимать решение в экстренной ситуации. Теперь зарплата у нас невысокая, а нагрузки очень большие. Профессионалы уехали работать в Россию. Найти им замену проблематично. Приходят неподготовленные, не знающие города, водители.
Если ситуацию с кадрами нельзя разрешить быстро, может, стоит все же оснастить автомобили скорой помощи навигаторами? Ведь это тот самый случай, на котором экономить нельзя: каждая потерянная минута может стоить чьей-то жизни, подумала я.
Поразило и то, что на весь наш областной центр нет ни одного заводского реанимобиля, так называемого типового крафтера. Ни одного! Есть один реанимобиль — “Газель” — оснащенный реанимационным оборудованием сотрудниками станции скорой медицинской помощи. В голове не укладывается: на город с 500-тысячным населением — всего один реанимобиль…
— Что касается новостроек, то для нас это еще одна большая головная боль. Нумерация не поддается никакой логике, вечером проблемы с освещенностью и номер дома практически невозможно увидеть, запутаны подъезды к дворовым территориям, отсутствуют сквозные проезды из одного двора в другой, не редкость и тупиковые заезды во дворы. Выражаясь профессиональным языком, наши водители попадают в “колодцы”. Врачи подгоняют водителей: “Скорей!”, и приходится проезжать через бордюры, по тротуарной плитке, чтобы попасть к нужному дому. Потом на нас пишут жалобы в ЖЭС, мол, скорая по зеленой зоне проехала... Плюс ко всему в этих “колодцах” всегда большое количество личного транспорта и зачастую скорая не может развернуться, и выезжать из двора приходится задним ходом, — продолжает вводить в курс дела Александр Рогов.
Рассказал он еще об одной проблеме — правовой. Оказывается, при использовании проблесковых маячков и сирены скорая не имеет 100-процентного преимущественного права на дороге и очень часто при возникшем ДТП водителя неотложки признают виновным в ДТП с участием автомобиля, не уступившим ему дорогу. Хотя в правилах четко оговорено, что спецтранспорту с включенными проблесковыми маячками и сиреной обязаны уступать дорогу. Я бы отнесла эту проблему еще и к разряду нравственных: неоднократно наблюдала, как некоторые машины даже скорость не сбавляют, когда по дороге мчится неотложка с мигалками.
P.S.
Хотелось бы, чтобы прочитавшие эту статью отодвинули на задний план свои проблемы и задумались над тем, что дороже жизни ничего нет. И что каждый из нас может продлить чью-то жизнь. Способов для этого великое множество. Главное — очень захотеть…
Сейчас Карина Короленко находится под патронатом Гомельской команды Белорусского детского хосписа. Таких, как она, в хосписе единицы: парень, которого жестоко избили на улице, и девочка, попавшая под машину. Остальные дети — с врожденными особенностями развития.
Карина напомнила мне спящую красавицу, которая долго находилась в глубоком сне, проснулась и пребывает в полудреме. Злополучный телевизор отнесли в женский монастырь. Купили другой, небольшой, с плоским экраном. Бабушка и мама включают Карине видеозаписи утренников, на которых она читает стихи Деду Морозу, танцует и поет. А также ее любимые мультики и детские передачи. Надеются, что девочка вспомнит всё, проснется и вернется к прежней жизни.
К ним в гости приходят воспитатели детсада и дети, приносят игрушки. Не забывает и лучшая подружка Маша, целует постоянно и спрашивает: “Карина, когда ты уже будешь ходить? Когда мы будем кататься на качелях с тобой?”