Здесь даже камни вслух кричат

В Калинковичском районе появилось два новых знака жертвам холокоста, напоминающих о зверствах фашистов в годы Великой Отечественной войны.

Так Союзом белорусских еврейских общественных объединений и общин увековечена память мирных жителей — жертв нацизма. Ранее установленный вблизи деревни Ситня памятный знак давно требовал реконструкции, в результате которой появился по сути новый памятник. Лаконичная надпись на белорусском, английском и иврите сообщает о трагедии, которая разыгралась в сентябре 1941-го. Из Калинковичей в Ситню приехали четыре фашиста. Вместе с местным старостой они собрали 18 евреев, в основном стариков, женщин и детей, под конвоем вывели за деревню и на опушке леса расстреляли.

Это не единственный факт жестокой расправы с мирным населением. Всего в сентябре 1941 года за Ситней было расстреляно 30 еврейских семей — около 120 человек.

Еще одно место массового расстрела еврейского населения, в окрестностях деревни Огородники, до недавнего времени никак не было обозначено. Недалеко в лесу в декабре 1941-го зверски уничтожены 20 жителей Огородников и соседних деревень. Трупы расстрелянных сбросили в яр и засыпали землей. В зональном Государственном архиве Мозыря хранится акт Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию преступлений немецко-фашистских захватчиков и их пособников от 9 декабря 1944 года, в котором засвидетельствовано одно из многочисленных преступлений нацистов на калинковичской земле. Для установки памятного знака выбрали место около деревенского клуба.

Девять тысяч земляков-калинковичан отдали свою жизнь на фронтах и в партизанской борьбе с врагом, более 1,5 тысячи угнаны в рабство. На территории района гитлеровцы уничтожили также более 3 тысяч мирных жителей. По данным книги “Память”, жертвами холокоста в районе стали более 1,5 тысячи евреев.

С первых дней оккупации захватчики установили режим террора, проводили политику уничтожения мирного населения. В окрестностях города, сельских населенных пунктах создавались лагеря, в том числе еврейские гетто. Сотни людей уничтожались одновременно в результате карательных операций.

В 41-м захватчики до конца сентября разрешали евреям жить в своих домах, но они должны были носить отличительные знаки и беспрекословно выполнять немецкие приказы. Однако уже ровно через месяц, после того как фашисты заняли Калинковичи, люди увидели истинное лицо нацизма. Распоряжением гебитскомиссара Полесского округа бургомистру города Калинковичи от 20 сентября 1941 года требовалось безотлагательно создать в этом городе “квартал, где должны проживать только евреи”, в гетто “должны быть помещены и полукровки”.

Вооруженные автоматами немецкие солдаты оцепили собравшихся и загнали в лагерь за колючую проволоку, а на рассвете 22 сентября всех евреев вывезли на грузовиках к Дудичскому железнодорожному переезду и зверски расстреляли при участии местных полицаев. Солдаты стаскивали людей с машин, волокли к яме, укладывали вниз лицом и убивали. Было уничтожено и захоронено в одной яме человек 600. Затем последовал еще один расстрел евреев, жителей близлежащих деревень и местечек, их захоронили в другой яме.

Осенью 1941-го нацисты и полицаи вывели из Озаричского гетто 262 его узника, в большинстве стариков, женщин и детей, и зверски убили. Их могилы находятся в 500 метрах от еврейского кладбища.

В книге “Память” приведены воспоминания свидетеля юровичских погромов, впоследствии комиссара партизанского отряда Б. Катцена: “Колонну из 400 — 500 евреев гитлеровцы погнали по улице Мозырской к реке. Между пристанью и озером Грибным всех расстреляли из пулеметов. Добивали из винтовок, трупы бросали в Припять. Один из ублюдков-полицаев сам застрелил свою жену-еврейку с дочерью…”

Тех, кто пытался спрятаться в местечке, нашли и тоже убили. Возле Припяти людская кровь в тот день стекала к реке ручьями. Кровавую расправу учинил специальный отряд из полсотни извергов — немцев и полицаев, прибывших из Калинковичей.

Жертвам холокоста в местах массового уничтожения установлено четыре памятных знака на территории района, один из них — в городе, на том самом железнодорожном переезде.

Один из полицаев сам застрелил свою жену-еврейку с дочерью