Ни одно уголовное дело не обходится без эксперта
Завтра Государственный комитет судебных экспертиз Беларуси отметит пятилетие со дня образования. О том, какую роль играют экспертизы в раскрытии преступлений и какие исследования заказывают гомельчане, рассказал начальник управления ГКСЭ по Гомельской области Иван СЫСА.
— Как выглядит Гомельщина на фоне остальных областей?
— Для начала хочу отметить, что Государственный комитет судебных экспертиз — самая молодая структура в стране. Что касается Гомельской области, то в прошлом году эксперты приняли участие в 14,5 тысячи осмотров мест преступлений. По постановлениям правоохранительных органов и заявлениям граждан специалистами управления проведено более 48 тысяч различных экспертиз и исследований, которые помогли установить объективную картину. Это самый высокий показатель в стране. По изъятым с мест происшествия следам выявлено свыше 2,5 тысячи совпадений, половина из которых помогла в установлении преступников и раскрытии преступлений. — Насколько активно эксперты задействованы в борьбе с наркотиками?
— На Гомельщине на постоянной основе ведется работа по изъятию из оборота наркотических средств. Чтобы оперативно реагировать и исследовать найденные вещества, наши эксперты работают в две смены. В основном гомельчане употребляют марихуану. В меньшей степени — героин и опий. Хочу отметить, что с 2013 года Госкомитет судебных экспертиз внедрил систему мониторинга наркоситуации в странах ближнего и дальнего зарубежья, стал уделять внимание выявлению новых психоактивных веществ на территории других государств и предложениям их продажи на сайтах. По состоянию на 1 апреля 2018 года в республиканский перечень наркотических веществ уже входят более 650 видов. Кроме того, в области введена двухуровневая система исследования этих веществ. В Мозыре установлено современное оборудование.
— Нередки случаи, когда граждане травятся суррогатами алкоголя. Какие примеси эксперты находят в паленом спиртном?
— В прошлом году суррогатами алкоголя отравились 18 жителей области. В крови умерших судебные медики обнаружили метиловый и пропиловый спирт, этиленгликоль. Так, в феврале 2017 года 33-летний мужчина выпил стеклоочиститель. Судебная медицинская химическая экспертиза показала, что в жидкости был метиловый спирт. В том же месяце 52-летний мужчина нашел на свалке жидкость розового цвета и выпил ее. Отравился этиленгликолем.
— Эксперты предоставляют ряд платных услуг населению. Какие пользуются спросом у гомельчан?
— Наиболее востребованы среди граждан трасологические (исследование идентификационных маркировок транспортных средств) и баллистические (исследования оружия и боеприпасов) экспертизы. Что касается последних, в основном исследуются охолощенное оружие и массогабаритные макеты, которые хранятся в частных коллекциях или используются любителями во время исторических реконструкций при съемках в кино, на массовых мероприятиях, шествиях. Также нередки генетические (установление отцовства и других кровных связей) и судебно-медицинские (установление наличия и степени тяжести телесных повреждений) экспертизы. А вот за дактилоскопическими, портретными и компьютерно-техническими экспертизами, экспертизами документов или радиотехнических устройств обращаются единицы. Зато они весьма востребованы у правоохранительных органов при расследовании уголовных дел.
— Как часто на наших дорогах можно встретить авто с поддельными идентификационными номерами (VIN-номерами)?
— Эта проблема актуальна для Гомельщины. Свой отпечаток накладывает большой авторынок и отсутствие границ с Россией, а также не новый парк техники, которым пользуется население. В первом случае умышленно изменяют номера для легализации ворованных авто. Во втором — в силу времени, небрежного ухода либо повреждений при ДТП VIN-код становится нечитаемым. Есть два основных способа изменения маркировок: изменение самих знаков (цифр, букв) либо замена полностью всей маркированной кузовной панели или ее фрагмента. Довольно редко, но встречаются “конструкторы” (автомобили, собранные из нескольких частей различных авто, даже послеаварийных) или “автораспилы” (разрезанные поперек машины или отрезанные части). Делается это для того, чтобы не оплачивать таможенную пошлину при ввозе транспортного средства в страну. Сейчас недобросовестные продавцы настолько искусно научились конструировать железных коней, что человеку самому невозможно определить, целую он купил машину или нет. Как показывает практика, измененные VIN-номера встречаются как в старых, так и практически новых авто. По моделям и производителям у преступников разные предпочтения. Например, в середине 2000-х набрали популярность маршрутные такси, и из России поступило много автомобилей “Газель” с перебитыми номерами. Несколько лет назад в Гомельской области были выявлены “сваренные” номерные площадки у автомобилей “Рендж Ровер Эвок”, которые также приехали из России.
— Многие водители в последнее время жалуются на дорогостоящий техосмотр автомобилей. В связи с этим не увеличилось ли количество подделок соответствующих сертификатов?
— Сейчас нередко можно встретить подделки документов о прохождении техосмотра. Чтобы не платить деньги, умельцы различными способами наносят изображения оттисков штампа “Белтехосмотр” на бланк сертификата и ездят, пока подделка не обнаружится. Обычно ее легко находят инспекторы ГАИ и “Белтехосмотра”. Хочу добавить, что бланк сертификата техосмотра — не единственное, что пытаются подделать граждане. В области практически ежедневно выявляются поддельные документы и деньги. Среди них водительские удостоверения и свидетельства о регистрации транспортных средств Беларуси, России, Украины и Казахстана. Также находятся фальшивые деньги банков России, США, Евросоюза, Украины. Чаще всего фальшивками оказываются купюры 1000 и 5000 российских рублей, 100 долларов США, 50, 100 и 200 евро. Раньше подделывали белорусские рубли старого образца. — Насколько востребованы на Гомельщине генетические экспертизы?
— Эти экспертизы проводятся с 2006 года по определению суда, заявлениям граждан и анонимно. Также есть возможность заказать генетическую карту (индивидуальный профиль ДНК) для отдельных граждан. Для троих человек (матери, ребенка и предполагаемого отца) процедура стоит в среднем 300 рублей, но мы стараемся снизить цену и сделать ее более доступной для наших граждан. Отмечу, что с каждым годом количество подобных обращений снижается. Если в 2014-м было 372 заявления, то в 2017-м — всего 190. За три месяца этого года их уже более 60. Конечно, наибольшее количество обращений составляет установление отцовства. Так, некоторое время назад пришла женщина с шестью детьми и двумя мужчинами. Экспертиза показала, что один мужчина был отцом двоих детей, второй — ни одного. Остальные дети были кровными братьями и сестрами от третьего лица. Бывают случаи, когда женщина обращается с просьбой установления материнства. Это происходит в тех случаях, когда женщина рожала на дому и ей нужен документ, подтверждающий, что именно она является биологической матерью новорожденного.
— Есть информация, что вскоре будут введены новые виды экспертиз. В частности, судебные лингвистические. Расскажите, в чем они заключаются.
— Новые виды экспертиз не появляются сами собой. Мы исходим из потребностей правоохранительных органов, судов, граждан и организаций. Например, с 2014 года проводятся судебные психофизиологические экспертизы с использованием полиграфа. Также введены судебные ботанические экспертизы, экспертизы ДНК животных, востребованные по делам о незаконной охоте, хищениях домашнего скота или мясных продуктов. В этом году запланировано введение двух новых экспертиз — судебной лингвистической и культурологической. Это связано с тем, что часто люди подают в суд на тех, кто их оскорбил — на словах, в интернете, в средствах массовой информации. И порой невозможно определить в ходе разбирательства, действительно ли высказывания носили негативную окраску. Особенно это касается скрытого призыва к террористическим актам и расовой вражде, оскорбления чести и достоинства, клеветы. Эксперты будут давать в спорных вопросах конкретные ответы, учитывая все обстоятельства.
— Реально ли запутать эксперта, уничтожив все улики на месте преступления?
— Это невозможно. Не бывает такого, чтобы преступник не оставил следов. Он может чихнуть, случайно взяться за какой-либо предмет, зацепиться курткой за гвоздь. Даже если злоумышленник специально стер все отпечатки, их можно восстановить. Не получится и запутать эксперта. Вот, например, был случай в декабре прошлого года в одном из районов области. В дежурную часть обратился мужчина и заявил об убийстве супруги. По его словам, утром неизвестные в масках ворвались в квартиру, убили его супругу, а его пытали. Эксперт обнаружил на месте происшествия следы рук, ног, образованные кровью, и направил их для сверки по базе данных. Оказалось, что отпечатки принадлежали тому самому мужчине. По данным предварительного расследования, между бывшими супругами вспыхнул конфликт, в результате которого мужчина несколько раз ударил женщину. Супруга умерла, а мужчина пытался покончить с собой. Когда наложить на себя руки не получилось, он выдумал эту историю. — Описанный случай похож на сцену из детективного сериала…
— В повседневной работе эксперта гораздо меньше романтики, чем это показано в фильмах. Преступление — это всегда отсутствие каких-либо позитивных эмоций. Особенно тяжело, когда жертвами становятся пожилые люди, женщины и дети. И эксперту важно абстрагироваться от этого негатива и хорошо выполнить работу. Ведь от ее качества зависит процесс раскрытия и расследования преступлений. Ни одно уголовное дело не обходится без участия эксперта. И каждое третье раскрывается благодаря его работе. Поэтому у нас нет права на ошибку. Да и имеющееся оборудование позволяет выполнять экспертизы с точностью не менее 99,9%.