Кто и куда заманивает детей на улицах Гомеля?
Кто и куда зазывает детей на улицах Гомеля?
Всегда спокойная и рассудительная подруга в этот раз была очень взволнована:
— Представляешь, в кармане у сына нашла небольшое картонное сердечко. На нем телефоны и адрес детского лагеря, а главное — надпись: “Если тебе уже есть 7 лет, то приходи”. Что значит приходи? Один? Куда? К кому? Для чего?
Еще пять минут поработав оператором службы психологической разгрузки, получила полезные данные. К десятилетнему мальчишке, игравшему на улице, подошла женщина, предложила чупа-чупс, на палочку которого было прикреплено послание в виде сердечка. Конфету ребенок тут же съел, обертку с приложением машинально засунул в задний карман джинсов. Из него-то заботливая мама и извлекла “снаряд”, взорвавший ее спокойствие.
Как только в разговоре факты пришли на смену эмоциям, вопросы стали возникать у меня. Имеет ли право посторонний человек приглашать куда-либо несовершеннолетнего без ведома родителей? Может ли детский лагерь быть организован не учреждением образования? И, в конце концов, за чьим сладким приглашением мог последовать сын подруги, если бы его любопытный нос не упирался в монитор компьютера?
Дня хватило, чтобы узнать много интересного. Но не буду пересказывать услышанное, а дам возможность всем специалистам, вовлеченным в беседу, самим заговорить с газетной полосы и быть услышанными.
Девушка Аня, принявшая звонок на номере, указанном на приглашении в детский лагерь, что прикреплялось к конфете:
“Мы из церкви “Милость Господня” (религиозная община христиан веры евангельской — прим. автора). С детьми буду работать я, учитель воскресной школы. Будем с ними играть, петь, разыгрывать призы, рассказывать истории, кушать и тому подобное. Желательно, чтобы в первый день ребенок пришел с родителями, нужно написать заявление. Посещение бесплатное. Стараемся каждое лето организовывать лагеря. В июне, например, было 54 ребенка. С ними еще работают медики, настоящие медики, которые отучились. Я — студентка”.
Ирина КАЗИМИРОВА, начальник отдела образования, спорта и туризма администрации Железнодорожного района Гомеля:
“Лагерь церкви “Милость Господня” не регистрировали. Это не входит в нашу компетенцию”.
Сергей ПОРОШИН, начальник главного управления образования облисполкома:
“У Министерства образования подписана программа сотрудничества только с Белорусской православной церковью. Согласно этому документу организуем совместные мероприятия, открываем в школах православные классы, проводим встречи духовенства и учеников, разумеется, с письменного согласия родителей. Аналогичных программ с другими конфессиями нет, а это значит, что не могло быть и разрешения отдела образования на регистрацию летнего лагеря”.
Василий ЗУБЕЦ, начальник представительства областного управления Республиканского центра по оздоровлению и санаторно-курортному лечению населения:
“Неоднократно сталкивались с тем, что служители культа используют термин “лагерь”, а на деле организуют нечто вроде воскресной школы для юных прихожан. Когда речь идет о настоящем лагере, допуск на его открытие дают специалисты санитарной службы, милиционеры, пожарные, медицинские работники. Только учреждение, прошедшее все стадии согласования, может рассчитывать на нашу финансовую поддержку. Тот “лагерь”, о котором говорите вы, ее не получал”.
Денис ДАВЫДОВ, заместитель начальника отдела идеологической работы и молодежной политики главного управления идеологической работы, культуры и по делам молодежи облисполкома:
“Церковь “Милость Господня”, о которой идет речь, владеет собственным зданием. В нем, согласно законодательству, могут организовываться оздоровительные лагеря для воспитанников воскресной школы, действующей при церкви, а также для детей прихожан без какого-либо разрешения. Если бы организовывался, к примеру, палаточный лагерь в лесу, действовали бы иные требования. Но важно помнить, что письменное разрешение родителей на посещение детьми лагеря обязательно в любом случае”.
После общения с представителями исполнительной власти журналист во мне подутих, а внутренняя мама взяла слово. Заговорила не только в унисон со звонившей подругой, но и во весь голос. С той лишь разницей, что меня интересовал вопрос не “Кто виноват?”, а “Что делать?”. Что делать для того, чтобы наши дети собственную безопасность ценили выше одной конфеты? Дело ведь не в элементарных гигиенических нормах (неизвестно кто, как и при каких обстоятельствах закручивал фантик), а в глобальных этических (если ты не родитель, не лезь в жизнь ребенка). Сегодня незнакомец предлагает на улице сладость, завтра пообещает счастливое детство, а послезавтра позовет за собой. Газеты то и дело пишут о вовлечении несовершеннолетних в наркобизнес, порнодеятельность, деструктивные секты.
Есть и другая, более печальная статистика. В нашей небольшой Беларуси только за шесть месяцев этого года десять несовершеннолетних стали жертвами торговли людьми. Количество случаев педофилии за пять лет выросло в 15 раз! Без вести пропавшими числятся 35 детей, большинство из них уже взрослые люди. 16 сентября исполнится год со дня исчезновения Максима Мархалюка. Прошлой осенью всей республикой искали мальчишку в Беловежской пуще. К сожалению, не нашли. Следствием в том числе прорабатывалась криминальная версия в расследовании исчезновения.
Можно долго искать виновных и даже перекладывать ответственность с одной службы на другую. Куда важнее признать: мы в ответе за детей, которых родили. По большому миру, где полно опасностей, они не смогут всегда идти за руку с мамой и папой. Но умение за себя постоять, заложенное в детстве, внутри быть должно.
Помните латинскую мудрость “Предупрежден — значит вооружен”? Не оставляйте детей безоружными. Люди, которые вопреки логическим и юридическим нормам в обход родителей и законных представителей общаются с детьми, были, есть и будут. И если их, на ваш взгляд, противоправное поведение не подпадает ни под одну статью государственного закона, смело пускайте в действие “закон о родительской любви”. Все его разделы и параграфы точно разрешают родителем не подпускать посторонних к сыновьям и дочерям. Каким образом? Беседами с детьми.