ХУТОРЯНКИ 86- летняя мать вместе с дочерью- пенсионеркой живут вдали от цивилизации
СуетаС уединению не товарищ ДалекоеД и близкое
Отправляясь в Петриковский район, захотелось отведать своих давних знакомых — жителей хутора Белолесское.
От бывшего поселка с одноименным названием осталась только хата Лидии Дмитриевны Миксюк — кругом лес и болото. Лишь одичалые кусты сирени вдоль травянистой дороги изредка нагадывают о бывших усадьбах — природа возвращает себе то, что у нее отняли. В свое время Лидия Дмитриевна наотрез отказалась переезжать к городским дочерям, одна осталась доживать в своей хате. С тех пор пролетело ни много ни мало — 18 годков. Но 86- летняя хозяйка хутора и сегодня уверена, что лучшего места на земле не сыщешь. Лес дает ей силу и здоровье. Настоянный на смолистых соснах воздух круглый год лечит лучше аптечных таблеток.
В свое время именно лес помог ей восстановиться после инсульта. Досматривать свою мамочку на хутор приехала Галина — дочка из Ельска. Вроде как временно, но так и осталась здесь: дети уже взрослые, сама на пенсии, да и с мужем как- то не заладилось. Галине пришлась по душе вольная жизнь на лоне природы, сейчас даже не планирует возвращаться на городской асфальт. Напротив, у нее словно крылья за спиной выросли. Получает огромное удовольствие от такой уединенной жизни.
Впрочем, такой она кажется только на первый взгляд: здесь у хуторянок овцы и куры, коты и собаки, свой огород, осы, которые норовят поселиться на чердаке хаты. А в дупле дуба у калитки завелись шершни, муравьи облюбовали порог хаты. Травить их химией рука не поднимается, признается Галина. Все живое жить хочет, но веником на насекомых она изредка машет: чтобы не забывали, кто у кого на квартире. Одним словом, человек и лесная живность друг друга не обижают, стараются жить мирно. Как- то охотники лосиху у болота подстрелили, так лосенок прибежал спасаться в их сарайчик. И таких историй мать с дочерью могут рассказать много.
Вот и получается, что одни под старость стараются окружить себя бытовым комфортам, быть к докторам поближе. А другие находят отдушину вдали от цивилизации, среди леса, который их кормит и поит, согревает и лечит, дарит сердцу радость.
Любители шашлыка и “бенцеля”
Мать с дочерью спешат поделиться последними новостями: удалось подлатать сарайчик, где два петуха выгуливают свой куриный гарем. гарем Вот обновленный забор: негоже в лесу с заваленным ограждением. К сожалению, в прошлом году пропала овчарка Дана, которая понимала их с полуслова и верно несла сторожевую службу. Сейчас только Рыжик с Шариком встречают редких гостей. Псы забывают даже облаивать их, несказанно радуясь незнакомцам. А самая главная новость — удалось сбыть многочисленную овечью отару, которая во время нашей прошлой встречи насчитывала под девяносто голов. На зиму для них требовалось не менее 10 тонн сена. Нашлись купцы на экологически чистую баранину с петриковского хутора! Сейчас в загоне чуть более десятка голов осталось: легче прокормить зимой. Да и со стрижкой проблем меньше, признается Галина. Правда, лет пять назад кроме отары овец держали еще две коровы, их пришлось тоже сбыть.
Галина управляется с хозяйством и огородом, мать находит себе работу возле печи, поддерживает в хате порядок. Еще вяжет, штопает, что- то перешивает, складывая каждый клочок застиранной старой ткани: бережливость оттуда, из голытьбы ее детства. “Вот так и зарастаем хламом, — улыбается Галина. — Ай, лишь бы маме занятие, она же закиснет без работы”.
И сейчас труд на хуторе — главный закон жизни. И лекарство от старости. Только позволь себе залежаться в постели да раскапуститься — одолеют болячки, почувствуешь себя развалиной, признаются женщины. В трудах и заботах жизнь идет веселее, а самое главное — никому они не обуза, ни у кого ничего не просят. Напротив, сами помогают детям и внукам, в состоянии “по- людски принять гостя”. Например, вкус их фирменного пирога “бенцель” знаком работникам лесничества и Петриковского сельсовета, которые наведывают лесных хуторянок. Да и водитель автолавки не против такого угощения.
Услышала я на хуторе еще одну житейскую мудрость, которая передается от родителей к детям: все, что оставляешь себе — пропадает, что людям отдаешь — остается твоим перед Богом. Поэтому чем больше отдашь — тем богаче станешь: удвоенное добро к тебе возвращается через другие руки, даже чужих людей. Чтобы было чем привечать — угощать гостей хутора, Галина нынешней весной посадила 29 рядов картошки, похвалилась грядами с высаженными помидорами и огурцами. Много посеяла свеклы с морковкой, посадила капусту. В прошлом году на солнцепеке даже вызрели арбузы. А сколько насушила грибов- ягод, разных травок! Имеется и свое фирменное лекарство от суставов — спиртовая вытяжка из лисичек. Кстати, при натирании помогает при любой боли.
б
На подворье хутора высажено море цветов — для матери с дочерью это святое. Заставлены цветочными горшками и все подоконники в хате: вместе с геранями теснятся азалии и аристократки- орхидеи. Почти до потолка вымахала пятнистая диффенбахия. Висят на стенах деревянные застекленные рамки с фотографиями детей и внуков, близкой и дальней родни. Это корни, которые держат их в жизни. Но хозяйки хаты не застряли в прошлом веке: есть телефонная связь, в том числе и мобильник, плазменный огромный телевизор на стене кухни — подарок старшей дочери Маруси, которая частенько их наведывает из Минска. Хуторянки следят не только за сериалами, но и в курсе всех новостей: ждут Европейские игры, симпатизируют новому президенту Украины, обе поругивают Трампа.
Бабушка жалуется на то, что стала забывать вчерашнее, зато в мелких деталях помнит события 60- летней давности. Вспомнила, как бесприданницей замуж выходила. У подружки полный сундук вышиванок, а у нее лишь пара фабричных одеялец, да чугунок, который мама в посаг выделила. Кто- то из родни жениха тогда и хмыкнул: “Надо, чтоб скрыня ( сундук) была набита рушниками, а она пустая”.
Брат тогда вступился за Лиду: если жениху важнее тряпки, то он готов сестру забрать домой. Разве во время войны было до вышиванок? Бегали по лесам от немцев, которые лютовали в соседних селах. Дважды поджигали и ее родную деревню. Одним словом, едва тогда перевели эту свадебную перепалку на безобидную шутку, улыбается бабушка. И вздыхает: и потом не до вышиванок было. В землянке жили до 1951 года. Сидели на щавеле и крапиве. Из- за того, что не вступили в колхоз ( трудились с мужем на торфозаводе), им отказали выделить пять соток земли. Сам прокурор тогда за них вступился. Сколько было радости! Завели огромное хозяйство, работали с утра до ночи. На комбинат стройматериалов, куда устроилась потом, каждый день бегала по 12 километров. И столько же обратно. Потому что дома ждали малые детки, скотина, огород. Успевала! И не одна она, все хотели сытой, мирной и такой хорошей жизни.
Лидия Дмитриевна вытирает набежавшие слезинки… “Теперь жить добре, только нема коли, — сокрушается бабушка. — Но даст Бог здоровья — поскриплю еще трошки”.