Репрессии – вырезать
Кино снимали в Башкирии под Уфой в ряде сел. Когда приезжала группа, колхозная жизнь останавливалась. Все хотели поучаствовать в массовке, помочь актерам советом в вопросах сельского быта. Однажды вечером Усков и Краснопольский шли по деревенской улице удрученными и встретили местного парторга. Оказалось, что на завтра назначена сцена с бандитами, а тех, кто мог бы их сыграть, не нашли. Парторг успокоил их и пригласил на утреннее партсобрание. Весь сельский партийный актив своими лицами и фактурой был похож на экранных злодеев. Коммунистов из партячейки переодели, усадили на лошадей, и они совершили налет согласно сценарию!
Героиня Елены Драпеко по сюжету исполняла роль дочери персонажа Тамары Сёминой. Мать должна была в кадре ударить дочь по щеке ладонью. Проходил
очередной дубль с пощечиной, а режиссер из-за камеры кричал: «Не верю!» Тогда Сёмина с размаха дала коллеге такую оплеуху, что та упала и обрушила декорацию избы. Щека, естественно, распухла.
В ожидании своей сцены актер Валерий Хлевинский как-то дремал в автобусе. Водитель, несмотря на склон, ведущий к пропасти, забыл поставить машину на ручник. И транспортное средство покатилось. К счастью, колесо наскочило на большой камень, автобус перевернулся и кубарем приближался к пропасти. Актер в нем барахтался как белка в колесе. Этот переворот спас жизнь, так как машина остановилась на самом краю обрыва колесами вверх.
Вообще, с автобусами много любопытных историй. В дни осенней распутицы киношники ежегодно не могли проехать по местным дорогам. Колхоз выделял группе несколько тракторов, которые таскали автобусы за собой, как прицепы.
Когда последняя часть картины была готова, постановщиков вызвали в КГБ и потребовали исключить всё связанное со сталинскими репрессиями, мол, народ стал всё это забывать, а вы бередите раны. Авторам пришлось подчиниться.
Уже в середине 1990-х Усков и Краснопольский вернули в фильм всё вырезанное. Полная версия получилась продолжительностью 27 серий!