Эхо Великого Октября

(окончание. Начало в № 84) Большевики, взяв управление государством в свои руки, хорошо понимали, какой груз взвалили на себя. Им предстояло управлять страной, когда все рычаги управления были утрачены, а враг наседал со всех сторон. Они должны были действовать с беспрецедентной энергией и были к этому готовы.

Ленин свое решение принял: судьба России — социализм и интернационализм. Он верил в эту новую судьбу России, и его вера стала нашей национальной идеей. Другой национальной идеи быть не могло, потому что другая идея ведет к распаду и гибели. Это было доказано Б Ельциным и его американскими «советниками» методом, который в школьной математике называется «от противного»…

Гражданская война принесла царство террора. Это проклятие всех гражданских войн. И, возможно, только деятельность Ф. Э. Дзержинского, в силу качеств этого «большевистского Савонаролы», была не столько террором, сколько борьбой с контрреволюцией и бандитизмом. В тылу у белых полыхала крестьянская война, и когда белые были разгромлены, эта жакерия со своими озверевшими атаманами досталась в наследство большевикам.

Красные не ожидали такой Гражданской войны, которая была инициирована интервенцией и иностранной агентурой. Гражданскую войну «забросили извне». Англия и Франция позаботились о том, чтобы вооружить А. Деникина, П. Врангеля и А. Колчака. В январе 1921 года в Париже состоялось совещание 33 членов бывшего Учредительного собрания под председательством П. Милюкова и А. Керенского. Прозвучали слова запоздалого признания: «Внутренняя контрреволюция сознательно пошла на приглашения иностранных войск из-за своего бессилия, хотя отдавала себе отчет о совершении этим предательства национальных интересов» Совещание отметило, что «приглашение союзников (иностранных интервентов. — В. Е.) обернулось захватом ряда регионов на территории России в безраздельное владение оккупантов».

Между белой армией и русским народом установились крайний антагонизм и непримиримая ненависть…

Когда началась интервенция и усилилась Гражданская война, бывшие дворяне, не утратившие чувства долга перед страной и своим народом, не могли не видеть в большевиках, в Советской власти единственную силу в России, способную отстоять ее национальную независимость. Нелегко далось это прозрение, но оно состоялось, что художественно сильно показал А. Толстой в своем романе «Хождение по мукам»: один из главных его героев Вадим Рощин — блестящий офицер из дворян — бежит из белой армии, убедившись, что она воюет против русского народа; он выстрадал свою веру в Советскую власть и с ней связал свою судьбу — перешел на сторону красных. История Рощина типична: 43% офицеров бывшей царской армии пошли на службу в Красную Армию в годы Гражданской.

К тому же, к концу братоубийственной войны каждый седьмой офицер Белой армии перешел к красным. Что примечательно: почти половина самой подготовленной, элитной части офицерского корпуса — офицеров Генерального штаба — оказалась в Красной Армии (639 человек, в том числе 252 генерала, включая легендарного А. А. Брусилова). Наш земляк в генеральском звании Антон Станкевич в боях под Орлом попал в плен к деникинцам, ему предложили перейти на сторону белых, он отказался и был повешен. Генерал, награжденный орденом Красного Знамени, похоронен у Кремлевской стены…

Что сдвинуло российский патриотизм в сторону большевиков? Что повлекло российское офицерство к Красной Армии? 22 апреля 1918 года ВЦИК издал декрет о создании Красной Армии с участием военспецов. На съезде трудовых казаков Ленин говорил: «…Военные науки знает только офицерство — полковники и генералы… нужно было набирать командный состав из бывших офицеров, чтобы рабочие и крестьяне могли у них учиться, ибо без науки современную армию построить нельзя…» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., Т. 40. — С. 182—183).

Нет, не случайно каждый седьмой офицер Белой армии бежал из нее: рушилась вера в единую и неделимую Россию по-деникински, по-колчаковски. Становилось понятным: русский патриотизм для Деникина и Колчака не более чем риторика, ширма для прикрытия их прозападной политики.

Исторически назидательно то, что было причиной верноподданности Западу вождей белого движения. Классовый интерес — вернуть власть буржуазии и помещикам во что бы то ни стало — вот причина, заставившая пойти их на национальное предательство. И произошел исторический поворот в Гражданской войне. «…История сделала так, что патриотизм теперь поворачивает в нашу сторону» — таково ленинское заключение (Ленин В. И. Полн. собр. соч., Т. 37. — С. 216).

Данный поворот Ленин воспринял как необходимое условие перехода к социализму. Как условие преодоления раскола народа. Именно в связи с поворотом патриотов страны в сторону Советской власти, большевиков Ленин определяет новую тактику партии, ее новые задачи. Вот о чем говорил Владимир Ильич в ноябре 1918 года: «Нам предстоит целый ряд задач, целый ряд соглашений, технических заданий, которые мы, господствующая пролетарская власть, должны суметь дать. Мы должны суметь: дать среднему крестьянину одно задание, помочь в товарообмене, в разоблачении кулака. Кооператорам другое: они обладают аппаратом для распределения продуктов в массовом размере; этот аппарат мы должны взять себе. Интеллигенции мы должны дать совсем другое задание; она не в силах продолжать саботаж и настроена так, что теперь она занимает позицию по отношению к нам добрососедскую, и мы должны брать эту интеллигенцию, ставить ей определенные задачи…» (Там же. С. 222—223).

***

Небывалая политизация отечественной истории порождена не «воинствующим дилетантизмом» (что, конечно, также имеет место быть), как представляется некоторым научным авторитетам, а прямыми искажениями исторического прошлого в угоду современной политической конъюнктуры. При всей пестроте аргументов и концепций к величайшим революционным событиям в России 1917—1920 годов, суть посылок сводится к следующему: в России якобы существовала реальная и лучшая альтернатива революции, обеспечивавшая развитие страны по «цивилизованному», иными словами, эталонно-западному пути. А в качестве ведущей социально-политической силы, способной де-направить страну на такой путь, могла бы выступить российская либеральная буржуазия. Исторический опыт максимально объективно засвидетельствовал иные позиции…

Ответом на антисоветскую пропаганду, искажающую советское прошлое и разрушающую историческое сознание, должны стать наши усилия по распространению подлинных знаний об Октябре и о его великом наследии. Такое вот ЭХО Великого Октября.