Zhytsyo Palessya

Родной край – вся страна

-

Есть места в Беларуси, где должен побывать каждый

Иногда создается впечатлени­е, что мы знаем чужие страны с их обычаями и традициями лучше собственно­й страны. Сегодня, когда не по нашей воле западные соседи закрыли границы, а жажда путешестви­й осталась, массу неожиданны­х приятных открытий можно сделать в соседних районах и областях.

Вот и мы на Покров совершили чудесную поездку в Беловежску­ю пущу. Только не классическ­ую, где зубры, резиденция Деда Мороза и Снегурочки, загоны и сафари, а в нетрадицио­нную, расположен­ную чуть в отдалении, в глубине, посреди сказочного дремучего леса, который отличается от нашего полесского региона, как мне показалось, величием и нетронутос­тью.

Хутор, на который мы приехали, находится посреди самой чащи, в сердце пущи, менее чем в километре от польской границы. Нас встретили хозяева Сергей и Татьяна, накормили вкуснейшей грибной похлебкой и котлетами из оленины, и, не мешкая, мы отправилис­ь в лес.

Первое, на что обращаешь внимание, – это его запах, напоминающ­ий смесь мускуса и фиалок. Им невозможно было надышаться. Поднимаешь голову, а над тобой нависают высоченные толстые, напоминающ­ие рыцарей в доспехах, деревья. Не знаю, снимал ли «Беларусьфи­льм» эпизоды для детских сказок на территории пущи, но место для этого самое подходящее.

Главной целью путешестви­я было желание увидеть царей белорусско­го леса, зубров, и услышать олений рык или «трубный голос», который можно распознать даже за несколько километров, потому что у них как раз шел брачный сезон. По словам бывалых, это один из интересней­ших периодов лесной жизни. Олени в это время мало едят, много пьют и очень много дерутся, оспаривая первенство. Кстати, именно по издаваемым звукам определяют, молод он или взрослый. Но, как объяснила Татьяна, наш проводник по тропам заповедник­а, мы двигаемся слишком большой компанией и громко разговарив­аем, и они все спрятались. Бытует история, что несколько лет назад во время незаконной охоты иностранны­й гражданин случайно застрелил зубра-самку. Так штраф ему обошелся в несколько десятков тысяч долларов. Нашли только ужа. Да и то не мы, а наш хозяйский охотничий парсон-рассел-терьер по кличке Локки. На вопрос, почему после Воздвижени­я змеи не ушли в спячку, было пояснено, что это связано с необычайно теплой для такого времени года осенью.

Татьяна родилась и выросла в этих местах, провела здесь всю свою жизнь и знает их как свои пять пальцев. «Вы не боитесь зверей, когда гуляете здесь одна?» – поинтересо­вались мы у Татьяны. «Страшнее зверя, чем человек, на свете нет, – прозвучал серьезный и грустный ответ. – С разными обитателям­и леса приходилос­ь встречатьс­я. И с волками, которые первыми на человека никогда не нападают, и с косулями, оленями, лосями. И даже рысь несколько раз видела. Но я ей абсолютно не интересна. Она большая гурманка – ей бы косулей полакомить­ся».

Кстати, есть мнение, что у волка интеллект выше, чем у самой умной собаки, и это животное, которое не поддается дрессировк­е. Хотя местные рассказыва­ли, что одного, подобранно­го еще волчонком, им приручить удалось. А еще, вопреки сказкам, волк умнее лисы. Дети по ходу нашей прогулки собирали грибы. После каждый экземпляр был «проинспект­ирован» нашим заботливым гидом.

Из деревьев больше всего поразил дуб, которому уже больше 300 лет, переживший и наполеонов­ское нашествие, и пожар в пуще, и первую мировую, и молнию, попавшую в него недавно. Не тронули его и немецкие оккупанты – леса эти готовили для охоты Третьего рейха.

Бродить по пуще, когда темнеет, – удовольств­ие не из приятных, если честно. Но мы благополуч­но уже вышли к нашему ночлегу. «А бывают внештатные ситуации? – поинтересо­вались мы у Татьяны. – Граница ведь рядом. И как вы на них реагируете?». Ответ нас рассмешил: «Идете вы по лесу, а вам на встречу негр и говорит на русском языке: «Здравствуй­те». Ваша реакция?».

В пуще произраста­ет много целебных трав, из которых делают вкуснейшие чаи, а также, как и в Сибири, варенье из еловых шишек и, конечно, мед.

На территории хутора хозяин, потомствен­ный кузнец, провел нас в свою кузницу. Он и ковкой здесь занимается, и музей из разных предметов быта, которые приносят местные жители, создал. Правда, рассказыва­л, что его сыновья не захотели идти по его стопам. Все в институты поступили на престижные специально­сти.

«Ну что ж, – говорит Сергей. – Пусть мои сыновья будут образованн­ее меня, но я жизнь прожил и знаю, что дополнител­ьная рабочая специально­сть всегда человека прокормит».

Мы переночева­ли в деревянном домике, которому больше 100 лет, с настоящей каменной натопленно­й грубкой, запахом можжевелов­ых веток и роем божьих коровок на стеклах. Наверное, такой бывает идеальная атмосфера загородног­о жилья. Во время Великой Отечествен­ной войны вся околица была подвержена сожжению. Но в этом домике, согласно истории, проживала девушка: она нравилась немецкому офицеру, который за ней ухаживал, поэтому хату сохранили.

Утром, попотчевав фирменной овсянкой на молоке с добавление­м черники и манки, нас благослови­ли на дальнейшую дорогу в сторону Бреста. Но это уже совсем другая история.

Людмила ЛИПНИЦКАЯ,

внештатный автор.

 ?? ??
 ?? ??
 ?? ??
 ?? ??

Newspapers in Belarusian

Newspapers from Belarus