Старикам одна у нас дорога?
Чиновники говорят одно, жизнь показывает совсем другое – пожилых пациентов лечат неохотно
Средний возраст населения становится все выше – это утверждает статистика, это уже видно даже простым обывателям. В Эстонии, например, в 2012 году впервые общее количество пенсионеров составило 30% от всего населения страны. Это более 400 000 человек. Почти население целой столицы. Тем страннее и обиднее то, что пожилые очень часто жалуются на то, что их не хотят лечить.
Возраст – это то, что рано или поздно коснется почти каждого из нас. Сначала первые звоночки, потом усугубляющиеся проблемы, и наконец человек становится завсегдатаем врачебных кабинетов. И одно дело, когда от скуки старушка то скорую вызовет – мол, кольнуло тут в боку, – то к семейному притащится.
Совсем другое, когда равнодушием окатывают серьезно болеющих людей. Которые проработали всю жизнь, исправно платя налоги и имея полное право надеяться в своем возрасте не только на квалифицированную помощь, но и на человеческое отношение.
Тяжелый случай
«Мужу моему 68 лет, – рассказывает Галина Иосифовна. – 40 лет он наблюдается у гастроэнтеролога по поводу вирусного гепатита С. При очередном плановом обследовании в феврале 2016 года была обнаружена опухоль в печени. Состоялся консилиум, на котором было принято решение оперировать – откладывать было нельзя».
Стоит отметить, что у пациента есть ряд особенностей, например, низкий показатель тромбоцитов, на что семья отдельно обратила внимание онколога, который собирался оперировать. Врач сказал не волноваться, все учел, и операцию назначили на начало апреля.
«Утром муж пришел на операцию, а ему объявляют, что она отменяется в связи с низким показателем тромбоцитов, – продолжает Галина Иосифовна. – Это нормально? Два с половиной месяца ждали, отдельно об этой проблеме предупредили врача, и вот что получили! Но дальше стало еще круче».
Мужчине предложили новую методику оперирования – это лазерная процедура, мол, она больше подходит такому сложному пациенту. Конечно, семья согласилась. Сделали ее лишь в самом начале июня. И опять шок:
«К нашему удивлению, операция по удалению четырехсантиметровой опухоли проходила под местной анестезией, – воспоминает женщина. – Муж испытывал нестерпимую боль, кричал. В течение трех суток в больнице боль купировали. А затем выписали домой, порекомендовав купить… ибупрофен или парацетамол. Больному после такой тяжелой операции! Разумеется, уже через два часа после выписки начались сильные боли. Мы вызвали скорую помощь, обезболили. Но в больницу не взяли».
Как только препарат перестал действовать, боль вернулась. Истерзанный мужчина вновь вызвал скорую, его увезли в больницу, где уже в четыре часа утра снова отправили домой. Как он будет добираться, никого не волновало.
Вопросы остались
Только через неделю врач наконец-то согласился госпитализировать пациента. А на следующий же день снова выписал.
«Но хоть назначил сильное обезболивающее и противовоспалительное, которое помогло мужу продержаться. А когда муж спросил, когда снова прийти на прием, ему ответили, что теперь это дело семейного врача и гастроэнтеролога, – отмечает Галина Иосифовна. – Это больному после онкологической операции! Мы больше не могли терпеть такого отношения: я сама медик, у меня огромный стаж, я все прекрасно знаю и понимаю. Но с нами разговаривали как с умственно отсталыми надоедливыми людьми. В итоге после этих мытарств мы сменили врача. Сейчас мужу стало полегче – как в физическом, так и в моральном смысле».
Но вопросы у семьи все равно остались. Во-первых, больной – не самый «простой»: тут и тромбоциты, и перенесенный инфаркт, и букет других заболеваний. Неужели нельзя было сделать ему анестезию? Но больница, по словам хирурга, подобные операции проводит лишь с местным обезболиванием. А то, что после операции мужчина чуть не умер от боли, никого не волнует.
«Непонятно было и с биопсией. На приеме мы спросили, пришли ли результаты. Нам ответили, что там и без биопсии все ясно. Но ведь каждый человек, у которого взяли биопсию, имеет право знать, что именно там. Раковые опухоли бывают разного типа. И что значит «все ясно»? – возмущается женщина. – И после операции: образ жизни, диета – все надо искать самим. Если кто сам медик, то знает, что делать, но ведь большинство людей по привычке будут и дальше питаться тем, чем питались, а может, даже и выпивать, а этого категорически нельзя делать. Но никто ничего не говорит...»
Успокоились, потому что устали
Уставшая от этой истории пара отказалась от любых попыток выяснить что-то у больницы официальным путем.
«Если поначалу я еще была готова искать правду, то сейчас решили успокоиться. Муж только-только стал лучше себя чувствовать, наблюдается у другого врача, там совершенно иное отношение, – вздыхает Галина Иосифовна. – Сейчас мы не хотим даже возвращаться к тому кошмару. Но все же хочется получить ответы на два простых вопроса: в каких пределах мы имеем право на информацию и почему пожилых настолько не хотят лечить?»
Официальные ответы, почему пожилым уделяется намного меньше внимания, чем более молодым людям, конечно, ни одно медучреждение не выдало, ссылаясь на защиту личных данных пациента. Но что касается прав пациента, ответило Министерство социальных дел. Анне Полл, главный специалист отде-
ла развития системы здравоохранения, прокомментировала это так:
«Государственный надзор за соответствием медработника требованиям системы здравоохранения проводит Департамент здоровья, – говорит она. – А вот взаимоотношения пациента и врача регулируются Законом о долговом праве. И по закону врач отвечает за причиненный здоровью пациента вред по причине неправильного диагноза или схемы лечения. Но это в суде должен доказать пациент».
Перед делопроизводством у пациента есть право ходатайствовать о бесплатной экспертизе со стороны независимых экспертов, для чего создана Экспертная комиссия по качеству услуг здравоохранения.
«Также у пациента, будь то взрослый человек или же родители ребенка, есть право доступа к истории болезни, – поясняет Анне Полл. – Это может быть копия документа или доступ к ней. Если врач отказывает в этом, он должен обосновать свой отказ. В случае необоснованного отказа пациент может обратиться за помощью в Инспекцию по защите данных».
Круговая порука
К сожалению, система круговой поруки лишает пациентов практически любой возможности получить хоть какую-то компенсацию. Одно дело – официальная переписка. И совсем другое – реальные истории, которые подбрасывает жизнь.
Врачебных ошибок, неправильного лечения, некорректного отношения к пациентам у нас категорически не признают. А в большинстве случаев экспертная комиссия ограничивается фразами вроде «врач выполнял свою работу грамотно и по правилам», а представители больниц делают все, чтобы замять происшествие.
Совсем недавно Северо-Эстонская региональная больница со скандалом отказалась принимать незастрахованного пациента, тогда как буквально днем ранее нами был по- лучен официальный ответ от этой же больницы, в которым черным по белому значилось, что в случае экстренной необходимости лечение незастрахованных оплачивается за государственный счет.
Стариков у нас не лечат?
Депутат Рийгикогу, доктор Виктор Васильев не согласен с тем, что пожилых у нас не лечат.
«Я не верю в то, что по- жилым пациентам у нас не оказывают медпомощь, – комментирует он. – Врач должен лечить, и лечит всех, независимо от возраста пациентов. Я все же думаю, что там возникло какое-то обоюдное недопонимание, но если го- ворить в целом, то врачу нет никаких резонов отказывать пациентам в лечении в силу их возраста. Они также застрахованы Больничной кассой, имеют право на медпомощь, как и работающие жители страны».
Другое дело то, что иногда с проблемой пациента невозможно справиться – в силу возраста больного, в силу его диагноза.
«Но и тут, конечно, сказать об этом можно поразному, – говорит Васильев. – Одно дело, когда тебе отрезают: «В паспорт загляните, чего вы еще хотите в 80 лет», и совсем другое, когда врач немножко становится психологом: «Понимаю, это тяжело, давайте пропьем курс этих препаратов, сделаем вот такие процедуры» и так далее. Многое от подхода зависит».
И конечно, врачу сложно, когда престарелый пациент приходит просто так, соскучившись по общению. Но в описанной выше ситуации сложно подозревать пожилых людей в том, что они вышли радикулит проветрить…