У меня спирт – и значит мы умрем
Доктор, спасавший жертв алкогольного отравления в Пярну: «Нейтрализовать действие метанола водкой невозможно»
Случай с отравлением метанолом в Иркутске стал самым массовым в истории постсоветского пространства. 15 лет назад похожая трагедия случилась в Пярну: тогда от яда пострадали 154 человека. 68 из них умерли, несколько десятков остались инвалидами. Руководитель анестезиологической и реаниматологической службы Пярнуской больницы Райдо Паасма и весь персонал госпиталя приложили огромные усилия, чтобы спасти жизнь и здоровье соотечественников. Спустя 12 лет он защитил диссертацию на тему клинических исследований массовых отравлений метанолом и пришел к неутешительным выводам.
После лечения в больнице выздоровели тогда 86 человек. При этом у некоторых остались проблемы со зрением и неврологией. Через шесть лет после случившегося врачи вызвали их для контрольного наблюдения. И выяснилось, что больше 30 человек за это время уже умерли. Как отмечает Райдо Паасма, из разговоров с пострадавшими выяснилось, что около 70% из них по-прежнему употребляли алкоголь. – А те люди, которые стали инвалидами, не поменяли образ жизни? С какими повреждениями их выписывали?
– Кто-то ослеп, кто-то потерял память, не смог больше ходить. У некоторых постоянно тряслись руки и ноги. Эти люди тоже продолжили пить, потому что они потеряли цель жизни. – Вы говорите, что больше 30 человек в течение шести лет умерли. Каковы причины смертей?
– Основная все та же – чрезмерное употребление алкоголя. Это привело к различным травмам, сер- дечно-сосудистым заболеваниям, воспалению легких… – Получается, что и метанол не понадобился… Возвращаясь к нашей основной теме – каким образом метанол воздействует на организм? Насколько легко справиться с таким отравлением?
– Дело в том, что сам по себе метанол не токсичен. Но он метаболизируется, то есть, говоря простым языком, начинает оказывать токсическое воздействие на организм в течение 12– 24 часов после попадания внутрь. И здесь интересна разница между людьми и животными. У животных в организме есть вещество – фолиевая кислота, она нейтрализует метанол. У нас она тоже содержится, но в очень маленьком количестве, поэтому нам оно не помогает. Отравление метанолом очень сложно диагностировать. Ведь время от употребления до первых клинических симптомов может быть довольно долгим. И оно может быть еще длиннее, если люди одновременно с метанолом или после него пьют нормальную водку. Симптомы поя- вятся тогда, когда алкоголь будет выводиться из организма. – То есть качественный алкоголь не нейтрализует действие метанола? Это же самая распространенная версия – мол, для того, чтобы не отравиться метанолом, достаточно просто выпить водки. Значит, это не панацея?
– Этиловый спирт действительно нейтрализует метиловый. Но всего лишь на время. Смотрите, время токсического распада метанола – 72–90 часов. Чтобы оказать противодействие, ты должен держать в крови концентрацию этанола не менее одного промилле на протяжении трех-четырех суток. Пока в крови содержится такое количество чистого спирта, метиловый спирт может даже не начать метаболизироваться. Но выполнить это условие очень трудно, люди банально захотят спать. Поэтому так лечиться невозможно. – Неужели никак нельзя самостоятельно себе помочь? Вот человек понял, что выпил метанол, что ему делать? Может быть, стоит вызвать рвоту, съесть что-то?..
– Дело в том, что сразу после употребления человек не поймет, что он выпил метанол. Симптомы появятся через 10–12 часов, когда сам себе уже не поможешь: метанол метаболизировался и начал разрушать организм. Нет смысла в самодеятельности – нужно сразу вызывать врача. У нас же выходит так: люди прочитали где-то в газетах, что можно просто выпить водки и вылечиться. Они напиваются, засыпают, а просыпаются уже слепыми. Потому что за это время этанол вывелся и перестал нейтрализовывать действие яда. Такое очень часто бывает. И это очень страшно. – А в больнице как будут спасать отравившихся людей? Отличается ли современное лечение от того, что было 15 лет назад?
– В 2001 году главная наша сложность была в том, чтобы диагностировать отравление метанолом. У первых поступивших не было четких клинических симптомов. Конечно, когда вызовов стало много, и диагноз был поставлен, мы начали лечить их этанолом. Пациенты получали процедуру гемодиализа – очищения крови. Пострадавших было так много, что мы сразу отправляли их в другие больницы – в Таллинн, Тарту… Для метаноловых отравлений есть два антидота. Первое – этанол, но я уже говорил, что его нужно постоянно поддерживать в организме. Теперь уже есть другой: фомепизол. С ним гораздо легче. Потому что его достаточно давать два раза в день, с промежутком в 12 часов. И тебе не надо следить за его уровнем. Ты можешь быть уверенным, что метанол дальше не метаболизируется. В этом существенная разница между двумя препаратами. Конечно, этанол гораздо дешевле. Но я считаю, что если есть возможность, больницам нужно иметь фомепизол. – В 2001-м его еще не было? – Он только что вышел, в Эстонии его еще не было. – Те, кто отравился «Боярышником» в Иркутске, все-таки принадлежали к определенной прослойке населения. А кто в Эстонии покупал подпольный алкоголь?
– Самые разные люди. Это и бедняки, и обычные работяги, и молодежь, которая пришла на вечеринку: алкоголь закончился, кто-то знал место, где можно купить, пошли, купили, распили… Ту водку люди приобрели как раз в тот день, когда все получили зарплаты и пенсии. Причем купили у людей, у которых были постоянными покупателями. – Но почему именно нелегальное спиртное? Только из-за цены?
– Как я узнал из разговора с пострадавшими, было три фактора. Главное, конечно, цена. Другая группа объяснила поступок тем, что хорошо знают продавца, «работают» с ним годами, и всегда он продавал им достойный товар. Третья причина: в магазинах можно купить алкоголь только до 22:00. Если тебе понадобится спиртное в более позднее время, то ты пойдешь искать его в другие места…