ЧЕРТОВО КОЛЕСО
Как журналистка Нелли Блай стала мировой сенсацией, достойной приключенческого романа
ЕСТЬ ТАКИЕ ЛЮДИ, В КОМ ИНТЕРЕС К ЖИЗНИ НАСТОЛЬКО КИПУЧ, ЧТО ИМ ТРУДНО УСИДЕТЬ НА ОДНОМ МЕ
СТЕ. И хорошо, если они находят занятие, которое полностью удовлетворяет жажду новых впечатлений. Леди-сенсация прошлого века, журналистка Нелли Блай — из таких. Ее жизнь достойна приключенческого романа. Не каждому удается побыть пациентом психушки, совершить кругосветное путешествие, побив рекорд книжного героя, выйти замуж за миллионера, разориться и усыновить ребенка на старости лет.
Элизабет Кокран появилась на свет в мае 1864 года в городе Кокран-Миллз, штат Пенсильвания. Ее детство прошло в розовом цвете в буквальном смысле слова. Девочка очень любила розовый, выбирала платья исключительно этой расцветки, за что и получила прозвище Пинки. Ее мать была домохозяйкой и занималась детьми, которых в семье было десять (пятеро от предыдущего брака отца). И всем хватало любви и внимания. Отец, который вначале был скромным рабочим мельницы, проявил хорошую бизнес-жилку и вскоре не только купил собственную мельницу, но и земли вокруг нее и стал крупным землевладельцем. Так что большая семья не бедствовала. Однако все закончилось, когда Элизабет исполнилось шесть лет. Отец умер, и с его смертью настала черная полоса. Мать вышла замуж второй раз. Однако этот брак оказался неудачным. Новый муж, горький пьяница, не упускал случая, чтобы поколотить жену и пасынков. Кошмар длился пять лет, пока несчастная женщина не приняла непопулярное для того времени решение развестись. Элизабет к тому времени поступила в колледж Indiana State Normal School в штате Индиана и готовилась стать учительницей. Однако уже после первого семестра поняла, что это дело не ее, и бросила учебное заведение. Наша героиня неожиданно открыла в себе дар писать. И каким-то образом уговорила семью переселиться в Питтсбург, чтобы попробовать себя в этом качестве. Судьба оказалась к ней благосклонна. Работа нашлась, но довольно неожиданным образом.
Пробы пера
В 1880 году местная газета Pittsburgh Dispatch опубликовала сексистскую статью «На что годятся девушки?». Автор утверждал, что женщины по своему уровню развития гораздо ниже мужчин, а потому их удел — рожать детей и заниматься домоводством. Юную Элизабет это возмутило до глубины души, и она написала гневное письмо главному редактору, мистеру Ханнему. Подписалась она как «Одинокая сиротка», однако сотрудники редакции почему-то решили, что автор мужчина – столь блестящим и остроумным был слог. В следующем же номере поместили заметку, в которой «неизвестному джентльмену» предложили место в штате. А когда в редакцию явилась хрупкая девушка, идти на попятную было уже как-то некрасиво. Элизабет приняли на работу.
Полная энтузиазма, она бралась за любое дело, но лучше всего ей удавались журналистские расследования. Обычно дамы писали о светской жизни, новинках моды и садоводстве, но для нашей героини эти темы казались пресными. Взяв звучный псевдоним Нелли Блай (имя из популярной в то время песни Стивена Фостера), она начала с серии разоблачительных статей о положении работающих женщин. Затем отправилась в Мексику как иностранный корреспондент. Провела там полгода, писала о тяготах жизни мексиканского народа, обличала тираническое правление Порфирио Диаса, протестовала против ареста местного журналиста, и в результате под угрозой ареста ее выдворили из страны. Высокопоставленные чиновники уже не раз рекомендовали главному редактору унять строптивую журналистку. Поэтому по возвращении в Питтсбург мисс Блай узнала, что ее переводят в женский от- дел. С таким поворотом дел она была категорически не согласна и объявила, что больше не намерена работать в этой консервативной газете и отправляется в Нью-Йорк.
Это клиника
Чтобы просто так, с улицы, заявиться к главному редактору New York World Джозефу Пулитцеру с предложением о сотрудничестве, надо было обладать большой наглостью. Но у Нелли не было выхода. Уже четыре месяца она жила в Нью-Йорке: без
работы, друзей, связей, постоянного жилья. Да еще и кошелек украли! К тому же мисс Блай явилась к Пулитцеру с интересной идеей: написать репортаж из психиатрической клиники. Причем она решила проникнуть туда под видом душевнобольной женщины.
«Мы отправляем тебя не за сенсационными открытиями. Опиши происходящее таким, каким ты его увидишь: плохим или хорошим, обвини или оправдай — сделай так, как считаешь нужным. Главное, чем ты должна руководствоваться, — это правда и только правда» — таким было напутствие Пулитцера. Когда Нелли спросила, как они собираются вызволять ее из лечебницы после того, как она туда проберется, главный редактор ответил, что не знает. Тем не менее авантюрная жилка взяла свое – и журналистка решилась.
Первым делом она отправилась в приют для бездомных женщин, где стала изображать душевнобольную. «Я пыталась вспомнить все, что читала о поведении сумасшедших. Прежде всего широко открытые глаза. Свои я открывала так широко, насколько это было возможно, и, не мигая, вглядывалась в саму себя». Нелли придумала историю о девушке, у которой умерла мать, после чего она сошла с ума от горя. Обитательницы приюта купились на эту игру, поверив, что перед ними настоящая сумасшедшая. Но предстояло обмануть еще и профессиональных психиатров. Так вот, из пятерых докторов четверо признали Блай невменяемой и лишь один заподозрил в ней симулянтку. Тем не менее Нелли отправили в Блэкуэллскую больницу.
Только попав туда, отчаянная журналистка поняла, насколько рискованным было предприятие. Позже она назовет лечебницу «человеческой крысоловкой, куда легко попасть, но откуда невозможно выбраться». С больными обращались ужасно: часами заставляли сидеть на жестких скамьях, запрещали разговаривать и передвигаться, кормили объедками, обливали ледяной водой и запирали в карцере. По помещениям бегали голодные крысы. Нелли постоянно приходилось слушать бред своих соседок. Пробыв в лечебнице десять дней, она испугалась, что на самом деле сойдет с ума. И решилась открыться Фрэнку Ингрему — тому самому врачу, который сомневался в ее безумии. И он выписал ее как излечившуюся.
Выйдя из клиники, Блай опубликовала несколько разоблачительных статей, которые произвели сенсацию. (Позже они вошли в книгу «10 дней в сумасшедшем доме».) По результатам расследования возбудили уголовное дело, журналистку вызывали в суд. Городская администрация приняла серьезные меры — была уволена большая часть персонала клиники, за ней усилили надзор, а на улучшение положения больных выде-