Как Робсон собирался открывать ресторан в Кремле
Новый отрывок из книги Александра Львова
Мы уже публиковали отрывок из вышедшей в издательстве «Просвещение» не так давно в свет книги Александра Львова «От «Спартака» до сборной: судьбы, скандалы, трагедии» — про Олега Романцева и Павла Садырина. Сегодня — глава, посвященная экс-форварду спартаковцев бразильцу Робсону, который запомнился болельщикам...
Зимой 2001 года в нашем футболе произошло событие, которое можно отнести к разряду исторических. Впервые обычную клубную команду, а не сборную страны, принял в Кремле Президент России. И не по случаю победы в тогда недосягаемом даже в самых смелых мечтах Кубке УЕФА (что произошло уже позднее с ЦСКА), а после очередного, восьмого выигрыша звания чемпиона России.
Сейчас и не припомнишь, кто подал Владимиру Путину идею встретиться со «Спартаком» Олега Романцева и какие аргументы при этом приводились. Возможно, сыграло какую-то роль, что в этот же день по соседству, в Кремлевском дворце, игрокам и тренерам должны были вручать золотые медали. А может, сработал статус «народной команды», коей «Спартак» считался в футбольном мире. В назначенный час, пройдя короткий инструктаж, наша компания при полном параде, в строгих клубных костюмах прибыла на автобусе в Кремль. Но там нам с извинениями сообщили, что аудиенция откладывается на час, предложив скоротать время в сопровождении экскурсовода в здешнем музее. Все было бы ничего, если бы после проведенного накануне праздничного застолья я не находился в состоянии, которое испытывает космонавт, только оказавшийся на родной земле после многомесячного пребывания в космосе. Короче, внутренний голос настойчиво требовал: «Немедленно поправь здоровье, а не то я за себя не ручаюсь!» Экскурсия в этом плане помочь никак не могла, а грозила только усугубить страдания организма. Казалось, вариантов изменить ситуацию не представлялось, поскольку общепитовских точек в длинных коридорах замечено не было. Но, видно, Всевышний увидел с небес мои страдания и послал мне встречу, о которой невозможно было и мечтать: когда я вместе с остальными, понурив голову, уже был готов проследовать в музей, меня окликнул знакомый голос давнего приятеля Евгения, большого поклонника «Динамо», оказавшегося заместителем директора кремлевского комбината питания. Я понял — это спасение! И на зависть остальным отправился знакомиться с местным буфетом, вернувшим мне не только пошатнувшееся здоровье, но и своими ценами веру в светлое завтра. Сами понимаете, что время там пролетело незаметно. Наконец всех нас пригласили в зал, где президент обычно принимает гостей. Представитель протокольной службы строго предупредил пишущую и снимающую прессу, что ей для работы отведены только первые пять минут. А нам сообщил, как следует себя вести при появлении Владимира Владимировича, которого согласно этикету встречать надлежит стоя. Так мы и поступили, когда Путин в сопровождении помощника решительным шагом вошел в зал. И вдруг, направляясь к своему креслу, он пожал руку обомлевшему от неожиданности Робсону.
Почему для персонального приветствия был выбран именно бразилец, так и осталось загадкой. Возможно, сыграла свою роль экзотическая внешность спартаковского форварда, а может, Владимиру Владимировичу запомнился один из его голов. Но факт остается фактом — Максимке президент уделил особый знак внимания. Что сразу же было взя- то на заметку штатными остряками команды.
Сама встреча, выражаясь протокольным языком, «прошла в теплой, дружеской обстановке». Кстати, собеседником гостеприимный хозяин оказался на редкость информированным и задавал вопросы, которые могли бы поставить в тупик даже такого тертого дипломата, как тогдашний президент Российского футбольного союза Вячеслав Колосков. К примеру, Владимира Владимировича интересовало, когда же российская сборная выйдет на передовые позиции в мире. На что получил деликатный ответ: «Видимо, уже скоро, но пока есть объективные трудности». Полюбопытствовав, насколько опасен для здоровья футбол, Путин услышал: «Намного меньше, чем горные лыжи и дзюдо, зато платят в нем намного больше». Словом, все правила подобной встречи были соблюдены: президент вел себя предельно радушно, гости — скромно и сдержанно.