ГДЕ ДЕНЬГИ, ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ?

Президент России провел 15-ю по счету прямую линию с населением

«Где деньги, Владимир Владимирович?» — именно этот крайне актуальный для 90% граждан России вопрос является сейчас наиболее болезненным для российской власти. И именно этот самый болезненный вопрос Владимир Путин сделал кульминационным моментом своей прямой линии с народом. Согласно всем писаным и неписаным законам политического ремесла, ВВП не мог официально объявить в этот четверг о своем выдвижении в президенты на новый срок. Но то, что не являлось стартом президентской кампании де-юре, стало таковым де-факто.

Представ в роли мудрого, стоящего над схваткой лидера, которому одинаково дороги и интересы православной церкви, и интересы культуры, Путин одним ударом разрубил гордиев узел конфликта вокруг Исаакиевского собора. Представ в роли смелого и дальновидного правителя, которому чужды популизм и погоня за дешевой популярностью, Путин почти что проанонсировал грядущее повышение пенсионного возраста.

Представ в роли отца (или, после признания о недавнем появлении у президента второго внука, теперь правильнее говорить — дедушки?) народа, Путин пообещал защитить права дачников, на которые покушается алчная и несправедливая газовая монополия.

Каждое из этих заявлений тянет на сенсацию само по себе. Но, сведенные вместе, они позволяют составить исчерпывающее представление о стратегии ВВП в президентской гонке-2018. Суть этой стратегии, на мой взгляд, укладывается в одно предложение: Путин и народ против обленившийся и зажравшийся власти.

Стратегия дерзкая, спору нет. Владимир Владимирович Путин — это сердце, мотор, архитектор и родитель нынешней российской пирамиды власти. Но, судя по тому, как прошла прямая линия с президентом, в Кремле не просто считают, что такой план может быть реализован. В Кремле уже засучили рукава и приступили к его реализации.

«Важнейшим из искусств для нас является кино» и «поэт в России больше, чем поэт» — то, что в нашей современной реальности эти два философских изречения из прошлого плавно трансформировались в формулу «телевидение рулит всем», уже давно не является ни для кого секретом. Но то, с какой преднамеренной безжалостной эффективностью телевидение использовалось в качестве инструмента повышения авторитета «доброго царя Владимира» и принижения авторитета всех прочих «бояр и воевод», наверное, стало новостью даже для самых прожженных политтехнологов путинской эры.

Губернаторы и прочие начальники регулярно превращались в боксерскую грушу для президента и в ходе предыдущих прямых линий Путина с народом. Но тогда в этом был элемент случайности, своего рода лотереи. Телезрителю Х везло, он дозванивался до Владимира Владимировича, получал возможность рассказать о местных безобразиях, и на «воеводу» Y об- рушивался ураган президентского гнева. В 2017 году элемент случайности был почти полностью исключен. С того момента, как съемочная группа федерального телеканала десантировалась в тот или иной регион, соответствующий губернатор уже был обречен. Обречен если не на отставку — уход с должности ставшего объектом путинского гнева губернатора Ставрополья Владимира Владимировича Владимирова был быстро опровергнут, — то как минимум на публичное осмеяние и роль мальчика для битья в большом президентском телевизионном шоу.

«Хочу задать вопрос своему тезке, губернатору Ставропольского края: Владимир Владимирович, где деньги? Это какой-то бред! Мы обязательно с этим разберемся. Надеюсь, что Владимир Владимирович уже сегодня у вас побывает!» — я представляю, с какими чувствами всесильный владыка Ставропольского края смотрел этот диалог президента с жертвой наводнения, которую в худших традициях российской бюрократии оставили без обещанной помощи и обещанной компенсации. Не требуется обладать большой фантазией, чтобы представить, как губернатор орет на подчиненных: «Как же вы, гады, это допустили? Кто из вас меня подставил?!» — и судорожно пытается принять все «необходимые меры» в русле исполнения путинского поручения. С не меньшей легкостью можно себе представить и чувства орловского губернаторакоммуниста Вадима Потомского, ставшего после жалобы местной жительницы получателем следующего зловещего обещания ВВП: «Мы проверим, что они могут обеспечить и что они не могут обеспечить!»

Кроме заранее запланированного списка «ритуальных жертв прямых включений» в путинской прямой линии-2017 была еще одна очень важная политтехнологическая новация. Путин постарался уйти от привычного для России шаблона: добрый и справедливый правитель милостиво удо- влетворяет челобитные своих смиренных подданных. «Андрюша, мы вместе с тобой все посмотрим. Расскажешь мне потом, какие меры приняты!» — я бы дорого дал, чтобы посмотреть на картину маслом: Путин вместе с мальчиком Андрюшей из Находки рассматривает меры, принятые местным портом для снижения объема выбросов угольной пыли в атмосферу.

Но дело, как мне кажется, совсем не в конкретном мальчике Андрюше из Находки. Дело — в принципиальной линии Кремля: создать образ партнерства между президентом и простыми гражданами в деле укрощения амбиций зарвавшийся политической элиты.

Однако довольно о политических технологиях. Поговорим о содержательных моментах путинской прямой линии.

Путинский план прекращения конфликта вокруг Исаакиевского собора — «нужно деполитизировать эту проблему, не нужно использовать это как инструмент мелкой политической возни» — это, на мой взгляд, однозначно попадание в яблочко.

Что меня удивляет, так это то, что власть так поздно пришла к этому очевидному с самого начала конфликта решению. Всем разумным людям давно были понятны две вещи. Исаакиевский собор должен быть объектом совместного использования. А чтобы это решение было признано и принято всеми сторонами конфликта, объявить о нем должен лично президент.

Мне понравилась и та откровенность, с какой президент говорил о болезненной теме повышения пенсионного возраста. Честность в этом вопросе — это самая лучшая политика. А путинский тезис — «надо признавать реалии» — это, безусловно, проявление честности.

А вот что вызвало у меня глубокое недоумение, так это путинский ответ на вопрос о конфликте депутата Думы Натальи Поклонской и режиссера фильма «Матильда» Алексея Учителя. В самом конце своего телевизионного общения с народом ВВП произнес: «Если и будет какая-то линия, то она будет только прямая, как сегодня». Однако в вопросе о действиях Поклонской, которая объявила войну еще не вышедшему фильму, Путин был верхом уклончивости. Привычный для нас Президент РФ, для которого не существует скользких тем и который готов с легкостью парировать любой вопрос, вдруг куда-то исчез. Вместо него вдруг появился человек, из которого ответ в фигуральном смысле пришлось вытаскивать клещами.

Но это длилось всего минуту или даже меньше. А потом привычный для нас Путин вернулся — вернулся полный сил и желания идти на новый президентский срок. «Я тоже человек, и меня тоже обманывают. Даже в таком случае, когда я это вижу, я не действую суетливо. Прежде чем отреагировать, я всегда сначала посмотрю, каковы мотивы, чего человек хотел... Но я этого не забуду» — звучит как продуманный план действий не только на 2018-й, но и на 2024 год.