РОССИЯ В УГАРЕ... КОРОЛЕВСКОМ

Свадьба британского принца Гарри лишила покоя россиян. Невеста! На ком он женился? «История Золушки», — восхищенно шепчут про Меган Маркл в мире. «Простолюдинка! Окрутила парня!» — возмущаются российские кумушки. И спасибо, что хотя бы не говорят «охмурила нашего мальчика»! Не говорят... Но думают.

Казалось бы, кому как не нам радоваться за безродную красавицу, внесшую свежую кровь в старое монархическое семейство! Разве не мы 70 с лишним лет жили под лозунгом «кто был никем, тот станет всем»? Какое там! Эти годы, за исключением Великой Отечественной войны, легко вычеркнуты из воспоминаний, а в генетическую память пролетарские равенство и братство прописаться так и не успели. Россия по-прежнему живет своей исторической монархией. Мы можем без конца слушать про Матильду — чем она хуже Меган Маркл? С замиранием сердца читать про исследование зубов, обнаруженных среди останков Николая II, — те ли? Тому ли принадлежат? И с одобрением относиться к факту причисления последнего российского императора к лику святых, хотя с чисто человеческой — не церковной (у них свои аргументы) — точки зрения уж кто-кто, а Николай Второй менее других властителей России достоин канонизации.

Мы просто страшно скучаем по монархии. По царю-батюшке, который решил бы все геополитические проблемы и каждому дал персональную пенсию из своих личных доходов; по дворянству, чьей гульбой в мирное время и доблестью в военное можно было бы восхищаться и в ряды которого хотелось бы стремиться. Нам не хватает светских дам — не тех, что с надменными лицами, перекроенными пластическими хирургами, тусуются на Рублевке, а выпускниц института благородных девиц, которые днем бы на свои средства учреждали богадельни, а вечерами блистали на балах; и меценатов, влюбленных в картины и театр. И мы даже как-то пытаемся эту парадную сторону монархии воспроизвести: лениво интересуемся светскими дамами, но тут же вздыхаем: «Какие они львицы? Кошки драные!», — требуем от доморощенных миллиардеров благотворительности, а получаем уголовные дела и судебные процессы. Мы и голосуем-то за одного и того же правителя в надежде вырастить из него настоящего, голубых кровей монарха. Но понимаем, что нет, пока еще не все получается...

И тогда взгляды россиян устремляются в Лондон: «Как там они, наши старики Виндзоры? Чай ведь не чужие, хоть дальняя, а родня!». И смотрим прямой эфир свадьбы их младшенького, нашего любимца Гарри. И огорчаемся: «Взял в принцессы американку! Без хоть каких-нибудь королевских корней! Ах, боже мой, какой провал! Это же морганатический брак!». Мы по внутренним ощущениям как-то против невесты-янки вместе со всеми ее разорвавшими вековые королевские каноны приколами: например, священникомафроамериканцем и прозвучавшим ритм-эндблюзовым гимном в монаршей часовне. Мы ощущаем нюансы и сочувствуем Елизавете II, которая взирала на это с поистине каменным лицом: «Бедная бабуля! Ох уж эти внуки!». Хотя во всех остальных случаях, не касающихся законов монархии, сильная, но простецкая Америка нам намного ближе, чем чопорная Англия с ее отдельными от всей Европы визами на въезд. Но когда эту самую визу получает россиянин, он не просто собирается посмотреть заграничную страну. Он едет в гости к королеве.