Павел Прилучный: «Два актера в семье – это много»
Павел Прилучный – актер, каждая роль которого привлекает внимание, и особенно этой осенью, когда на экраны вышло долгожданное продолжение популярного детективного сериала «Мажор» (в эфире ПБК по будням). Правда, недавно о нем заговорили вовсе не из-за очередной творческой удачи. Буквально по всем СМИ прокатилась мощная волна публикаций о разводе Прилучного с супругой, Агатой Муцениеце.
– Павел, что это было за цунами в СМИ по поводу вашего развода с Агатой?
– Это, к сожалению, не первый раз, когда случилось такое «цунами» в СМИ из-за якобы некой нашей с женой проблемы. Но какая это проблема? Ну отписались люди друг от друга в соцсети. Какая кому разница? Почему некоторые связывают Инстаграм и личную жизнь супружеской пары? Соцсети – это просто бизнес-платформа для людей, которые этим занимаются. Я вот не отношусь к их числу. У меня есть там некоторое количество людей. И если мне что-то дико понравилось, я сфотографировал и выложил. Все. Но связывать жизнь и соцсети для меня – идиотизм. – У вас на Ютубе свой канал под названием «Прилучные будни». Что это такое? Зачем?
– Этого хотела Агата. За Ютубом будущее. Непонятно, сколько проживет телевизор, а Ютуб будет жить еще долго. И пока есть возможность туда влиться, надо в него вливаться. И Агата снимает. Сначала она сама все монтировала. Сейчас мы взяли монтажера, который помогает снимать и монтировать. Ей интересно. Почему бы и нет? Я купил все необходимые гаджеты, чтобы все было профессионально: компьютер, камеру и прочее. – Если вы вдруг ссоритесь, кто первым идет на уступки?
– Мы как-то вместе стараемся. И я вредный, и она… не то чтобы вредная, но с характером. Пытаемся сделать так, чтобы было справедливо. Ты – мне, я – тебе. – Два популярных актера в одной семье – это как? – Мне кажется, это много. (Смеется.) Если бы моя супруга
была бухгалтером, то я, видимо, больше был бы рад этому факту. Но тогда вряд ли бы мы встретились, конечно. (Смеется.) Но я был бы рад. – Обсуждаете друг с другом рабочие моменты каждого? Или домашняя зона – исключительно зона комфорта и отдыха?
– Конечно, мы советуемся. И обсуждаем абсолютно все. Есть вещи, в которых она мне очень помогает. Например с китайским языком – это в связи с проектом «Янтарь». Я китайским абсолютно не владею, а супруга у меня говорит на нем достаточно хорошо. – У вас двое детей. Они дружат?
– Как и все дети – то дружат, то дерутся. Я, если честно, не могу сказать: «У нас идиллия!» Такое только в Инстаграме бывает у некоторых личностей. (Смеется.) – Вы сами занимались боксом, сына не собираетесь отдавать туда же?
– Пока супруга против. Мы его в хоккей отдали. Это поближе. Отдельно возить в Москву по пробкам лично я смысла не вижу. Пока делаем так, чтобы он попробовал себя во всех ипостасях. Думаю, может быть, к кудо приобщить. Хороший вид спорта. Он и не очень травмоопасный. Посмотрим, что из этого выйдет. – А у вас какое хобби?
– Мне очень нравилось фотографировать. Есть даже небольшой альбом, который радует глаз. Фоток сто, которые я считаю хорошими. Если получится, выставку забубеню. – Как вы отдыхаете в свободное время? – Сейчас мы взяли ипотеку, поэтому пока не отдыхаем. (Сме-
ется.) И ближайшие пару лет будем трудиться, пока есть силы, возможности и интерес к нам как к исполнителям. – Вы ведь решили себя еще попробовать и в роли продюсера? Я имею в виду ваш сериал «В клетке».
– Мне хочется сделать мировой продукт, имиджевый, за который будет не стыдно не только в России. Собственно, поэтому я и взялся за продюсирование, так как изнутри уже многое прочувствовал и понял, на чем можно экономить, а на чем нельзя. Сценарий жесткий. В общем, это очень честный, очень смелый продукт про спортсменов и их отношения. – Актер и продюсер в одном лице – это тяжело? – Дико тяжело. Я даже не думал, что до такой степени. Фанаты и поклонники – Вы сказали, что с фанатами у вас отношения хорошие. Получается, что они вам не надоедают, не раздражают, дежуря у подъезда вашего дома?
– Мы сейчас переехали за город. Правда, не из-за того, что ктото нам надоедал. Просто так легче. И поспокойнее, чем в Москве. Но поклонники и за город приезжают. У нас был такой случай, когда мы только переехали, три года назад. Под Новый год вдруг на охране сказали, что к нам пришел Дед Мороз. Какой Дед Мороз? Мы же нигде не говорили, что переехали и куда. Но охранник утверждал, что он у нашего дома. Подъезжаем. Никого нет, но есть следы от санок. Я в панике: думаю, может быть, какой-то маньяк пробрался? Взял оружие, поехал смотреть, никого не нашел. Минут через пятнадцать откуда-то из-за горы идет парень в шапке Деда Мороза с огромными санями подарков. Поклонники каким-то образом вычислили, где мы живем. Но это было дико приятно. Огромное им спасибо. Они на все праздники привозят нам подарки. Ходят на все спектакли. – Что у вас сейчас с театром, кстати?
– Сейчас мы делаем антрепризу «Авантюристы поневоле». И готовим историю с Ваней Макареви-
чем – «Косметика врага». Сложный, но очень интересный материал. Тату на память – У вас на шее татуировка, которую вы обычно не закрашиваете даже во время съемок. Это ваша принципиальная позиция? И как удается убеждать режиссеров?
– За долгие годы эта татуировка стала уже родимым пятном. Если раньше, в девяностые, можно было удивить тату на шее, то сейчас это в порядке вещей. Моя татуировка уже не принадлежит какому-то конкретному герою. Поэтому продюсеры и не давят на то, чтобы мне закрасили ее. – Еще собираетесь делать?
– А я уже сделал тату на груди, что-то меня понесло немного. Я по случаю делаю. Каждая тату что-то означает лично для меня. Несет некий тайный смысл. – Что набили, если не секрет?
– Это кардиограмма. История восстановления, возрождения. Начинается просто со строчки, а потом происходит колыхание кардиограммы. Жизнь.