Знак препинания имеет значение

На прошлой неделе президент Керсти Кальюлайд попала в крайне неловкую ситуацию. Причем даже не по своей воле. История эта поучительна с точки зрения того, насколько важна каждая запятая и как быстро распространяется негативная информация в современном мире. Выступая на конференции по вопросам э-государства и технологий будущего, президент рассуждала о роботах, которых в нашей жизни становится все больше. Одна из фраз в пересказе журналиста оскорбила огромное сообщество, объединяющее людей с особыми потребностями. Написано было так: «По оценке Кальюлайд, опасно, например, то, что средний робот, который умеет делать что-то специфическое, в общении с людьми является обычным аутистом – он глуп, а мы не в состояние этого учитывать». Из такой словесной конструкции однозначно выходит, что президент назвала аутистов глупыми. Даже более завуалированная мысль в нашем политкорректном мире, где давно уже нет места инвалидам, а остаются только люди с особыми потребностями или недостатками здоровья, может вызвать нешуточный скандал, а тут такое… Неравнодушные люди стали передавать возмущение по цепочке. При этом мало кто задумался о том, что это даже не было прямой цитатой из речи Керсти Кальюлайд. Да и в подобном вольном пересказе один лишь знак препинания мог передать мысль совершенно иначе. Достаточно вместо тире поставить точку и начать новое предложение, в результате чего местоимение «он» лучше будет заменить словом «робот», чтобы нивелировать скандал. Собственно, в таком виде исправленная фраза сейчас и находится в интернете: «По оценке Кальюлайд, опасно, например, то, что средний робот, который умеет делать что-то специфическое, в общении с людьми является обычным аутистом. Робот глуп, а мы не в состояние этого учитывать». То есть теперь выходит так: президент говорит, что робот – как аутист В ОБЩЕНИИ С ЛЮДЬМИ. И потом уже отмечает, что робот глупый. А это совсем другой посыл. Сравните с другой похожей конструкцией, условно аналогичной: «Нам тяжело понять роботов точно так же, как русским трудно понять эстонцев. Роботы – они глупые». Разве тут можно усмотреть оскорбление эстонцев или русских? Ну если только с очень богатым воображением и воспаленной фантазией. Я не записывался в адвокаты президента, дело вообще не в персоналиях. Дело в нашем восприятии и скорости передачи информации. Мы очень часто совершенно не способны отличить зерна от плевел, и ложные представления продолжают тянуться за нами по жизни эдаким шлейфом, искажающим картину мира. И наши знания – как в анекдоте: «Уже никто не помнит – то ли он украл, то ли у него украли… Но какая-то некрасивая история была!».