Не снимал, но должен
С мужчины требуют деньги за квартиру, которую он, по его словам, не арендовал
Уж сколько ни писали про съемное жилье и нюансы как сдачи, так и аренды, но проблемы на этой почве у людей не заканчиваются. То маклеры или арендодатели обманут, то жильцы окажутся несчастными. Но история Андрея Додатко не похожа на остальные – с него хотят взыскать долг за квартиру, на аренду которой, по его словам, он не подписывался. Почему такое могло произойти, разбиралась «МК-Эстония».
Андрей Додатко сам из Рапла, но по работе часто бывает в командировках – то в Швеции, то в России. В столице живет его бывшая супруга Наталья, с которой они развелись около восьми лет назад и которой он до сих пор помогает. Недавно мужчина узнал, что инкассо-фирма требует с него долг за квартиру, которая находится в том же подъезде, где раньше проживала его бывшая жена.
Дома нет, а долг есть
Наталья несколько лет жила в старом деревянном доме на Рауа, 28, снимала там квартиру № 9. Андрей, так как постоянно ездить в Рапла неудобно, указывал этот адрес, чтобы получать различную корреспонденцию. Помимо этого, он периодически навещал бывшую супругу и помогал ей.
«Наталья перенесла инсульт, и сама не справляется. Я приезжал и по хозяйству помочь, и в аптеку сходить. Оплачивал ее счета за квартиру со своего счета, – рассказывает Андрей Додатко. – Никакого долга у меня перед ней не было и нет, наоборот, она мне должна. Но Наталья сейчас в таком положении, что я не могу не помогать ей. Да и был такой момент, что и она мне помогала, потому она очень умная, владеет эстонским».
Три года назад Андрей решил снять недорогую квартиру № 2 в том же доме на Рауа, 28, где жила его бывшая супруга. Но до заключения договора, по словам мужчины, дело не дошло. Ключи от квартиры Андрею передали через Наталью. Никакой расписки, никаких других документов не подписывалось.
«Я даже не знал толком, как называется фирма, которой дом принадлежит. Мало того, я выселил оттуда человека, который там незаконно жил. Просто занял квартиру и не платил, – рассказывает Андрей. – Хозяин сказал мне, что, если я его выселю, кварти- ра моя. Этот жилец был человек криминальный, я его припугнул. В общем, помог хозяину. А потом сам хозяин мне сообщил, что квартира месяца через три пойдет под снос вместе со всем домом. Зачем мне тогда туда вселяться? Ключ был у меня на руках примерно месяц, за что я заплатил 150 евро. Я просто оставил его в квартире, когда узнал, что дом идет под снос, и закрыл дверь, потому что квартира была ветхая, не страшно было так оставить».
Три года Андрей не вспоминал об этой ситуации. Дом на Рауа, 28, снесли, а его бывшая жена переехала в другое место. И вот две недели назад мужчине позвонили из инкассо-фирмы и сказали, что он должен заплатить 1400 евро.
«Мне даже не объяснили, за что. Стал выяснять, прислали договор – ни моей подписи, ни второй стороны. Просто мои данные, и якобы я снял квартиру № 2 на Рауа, 28, на три месяца. Показал эту бумагу бывшей жене, она сказала, что это какое-то вымогательство, да и как с меня могут требовать деньги, если я там не жил и никакого договора на съем не подписывал и даже не держал в руках, – возмущается Андрей Додатко. – Я ходил в полицию. Там просто сказали, что я должен заплатить то, что инкассо-фирма назначила. Пошел в прокуратуру, написал заявления. Пока со мной никто не связывался».
Переводы были
На запрос «МК-Эстонии» в фирме Ellis OÜ, которой принадлежал до сноса дом на Рауа, 28, в Таллинне, ответили, что Андрей Додатко проживал в арендованной у них квартире № 2 и не заплатил за нее. В качестве доказательства прислали выписку со счета за 2014 год, подтвержда- ющую, что Андрей был их арендатором.
Однако по этой выписке можно сказать только одно: Андрей Додатко периодически платил фирме Ellis OÜ, но совсем не за квартиру № 2. Везде в пояснениях значится «Raua 28–9». Платежи были не каждый месяц, то подряд, то через один. В одном переводе была опечатка, и квартира была написана как 9А. Также в пояснениях к платежам был указан номер клиента и имя и фамилия бывшей супруги мужчины.
В качестве другого подтверждения, из Ellis OÜ прислали договор аренды с Андреем Додатко… без подписей, в формате Word.
«Поскольку я вышла из отпуска по уходу за ребенком, то не могу показать подписанный договор, но думаю, что в архиве есть, – комментирует это Леане Пюви из Ellis OÜ. – Дом уже снесен! С ним не собираются торговаться. Он сам хорошо знает, что снимал недолго, и сейчас не стоит нести чепуху».
На замечание, что данный договор не может считаться доказательством, потому что больше похож на форму договора, ведь подписей на нем нет, а в пояснениях к платежам значится другой номер квартиры, Леане Пюви возмутилась, что не обязана тратить свое время на выяснение этого вопроса и доказывать что-то. Но прислала другую выписку, уже за 2015 год.
Она во многом похожа на предыдущую, однако в сентябре в отличие от предыдущих месяцев есть пояснение «Raua, 28–2 15.08– 30.09.2015» и стоит сумма 150 евро. В договоре, который не подписан, значатся похожие даты аренды: 12.08–01.11.2015 года. При этом Андрей Додатко утверждает, что передумал снимать квартиру, как только узнал о сносе дома. А номер счета получателя в договоре и на выписке не совпадает…
Также, согласно договору, арендатор должен был внести депозит 120 евро, который, по словам Андрея Додатко, он отдавал наличными и обратно не получил. То есть, если учитывать, что стоимость аренды жилья составляла 100 евро в месяц, и предполагается, что Додатко заплатил 270 евро, эта сумма должна была покрыть аренду за два с половиной месяца, указанные в договоре. Ситуация запутанная, и все эти моменты можно трактовать как в пользу одной, так и в пользу другой стороны. Но на каком основании всетаки можно доказать факт платежных обязательств?
Договорились – плати
«Прежде всего, стоит обратить внимание, что некоторые сделки можно заключать в любой форме – нотариально, письменно, устно или даже невербально, а некоторые сделки будут считаться действи- тельными, только если они совершены в указанной в законе форме, – говорит присяжный адвокат Евгений Твердохлебов из Advokaadibüroo Vindex. – Например, договор продажи недвижимости должен быть нотариальным, иначе он не действует. Договор дарения, если он подлежит исполнению не сразу, должен быть письменным. Обязательной формы для договора найма жилого помещения не предусмотрено, это значит, что договор может действовать, даже если стороны его не оформляли письменно».
Сделать выводы о том, заключен ли договор, если он не оформлен письменно, по словам присяжного адвоката, можно на основании показаний свидетелей, объяснения сторон под присягой, переписке, банковским выпискам, звукозаписи.
«В данном случае имеется выписка со счета, из которой видно, что человек совершал платежи, в том числе и указывая данные из договора. Из этого можно понять, что он считал себя обязанным по договору, то есть заключил договор», – отмечает Твердохлебов.
Он добавляет, что срок давности по требованию заплатить наемную плату отдельно не урегулирован, поэтому применяется обычный срок давности по сделкам – требование устаревает через три года.
Так как обязанности возникли в августе-октябре 2015 года, то к данному моменту три года прошло. Но, подчеркивает Евгений Твердохлебов, есть исключение: срок давности в отношении повторяющихся обязанностей начинает исчисляться со следующего года, то есть в данном случае с 01.01.2016. В то же время Госсуд выражал мнение, что ежемесячные платежи устаревают каждый отдельно. Поэтому присяжный адвокат считает, что в данном случае можно спорить в суде, являются ли платежи по договору найма повторными в смысле вышеуказанного правила. И если не являются, то требование может быть признано устаревшим. Евгений Твердохлебов обращает внимание, что суд не применяет срок давности, если ответчик об этом не просит.
«Среди документов, которые я получил от газеты для изучения, есть письмо арендодателя о том, что переданное им жилое помещение для жилья не пригодно и его нужно немедленно освободить. В такой ситуации наниматель может или отказаться от исполнения своей обязанности, или предъявить арендодателю требование о возмещении ущерба и потом зачесть встречные требования в совпадающей части, – отмечает Твердохлебов. – Следует иметь в виду, что, согласно недавней позиции Госсуда, делая заявление о зачете, сторона признает адресованное против нее требование. Поэтому при формулировании своих возражений нужно быть предельно осторожным, чтобы у суда не сложилось впечатления, что ответчик признал требование, против которого возражает».