МАНЬЯК С ЛИЦОМ КАЗАНОВЫ
Наш репортер пообщался с серийным убийцей женщин, который совершал свои преступления уже в тюрьме
Передо мной сидит самый обаятельный серийный убийца из всех, что были в истории современной России, — Сергей Шипилов. Про него так и писали: «маньяк-секси». Его широкая улыбка, открывающая ряды ровных белых зубов, стала смертельной ловушкой для 12 женщин.
Ни один маньяк, как считают криминалисты, не похож на другого. Но этот уникален еще и тем, что насиловал и убивал, отбывая срок в колонии (за хорошее поведение его расконвоировали, так что он мог свободно покидать территорию).
Не так давно Шипилов признался в убийстве еще двух женщин и был за это осужден на 9,5 года. Но что будет, если любой срок прибавить к пожизненному? Это почти как умножить на ноль. Сейчас Шипилов говорит, что сделал «доброе дело» — взял два старых «висяка» на себя — в обмен на небольшую услугу со стороны следствия. Но был якобы обманут. Впрочем, маньяк-секси за решеткой самой страшной тюрьмы России «Черный дельфин» не унывает и обещает прожить минимум до 90 лет. А еще он дает советы женщинам — как не попасть в лапы такого серийного убийцы, как он.
Архангельский Чикатило
Сергей Шипилов совершал убийства в городе Вельске Архангельской области с 1995 по 1999 годы. Первый срок он получил за изнасилование. Уже через полгода в колонии за хорошее поведение был расконвоирован. Дважды в неделю он выезжал за пределы исправительного учреждения на машине-ассенизаторе — вывозил отходы. Как раз в это время и совершал свои преступления. Шипилов предлагал женщинам, стоявшим на остановках, подвезти их, вместо этого отправлялся в лес, где убивал. В качестве орудия использовал веревку, заточку и нож. Трупы закапывал. Самой юной жертве было 16 лет, самой взрослой — 49. В 2000 году суд признал его виновным в 12 убийствах и 9 изнасилованиях. В колонии «Черный дельфин» находится 18 лет.
— Я архангельский Чикатило, — произносит вместо традиционного представления собеседник. И улыбается, глядя прямо в глаза. Что интересно, эта его улыбка не вызывает ужаса (как было с другими маньяками, у которых я брала интервью).
Шипилов — высокий, отличного телосложения и вообще очень неплохо выглядит для своих 60 лет (юбилей отметил в мае этого года в колонии). Да что там — он вживую такой же, как на фото из зала суда. Как так можно законсервироваться?!
— Почему Чикатило? Вы его последователь? Напомните, за что вы здесь оказались, — я специально делаю вид, что плохо знакома с его биографией.
— Нет, я не последователь Чикатило. Так меня прозвали за то, что я убивал женщин. Но мотивы у меня и Чикатило совершенно разные. Особенность моего дела в том, что преступления я совершал не ради удовольствия, а ради самого преступления. И все это я делал, будучи на зоне. Еще нюанс — у меня по делу свидетелей нет. Я, по сути, сам себя осудил, дав против себя все показания. Сделал я это, потому что хотел остановиться. Вот это, если коротко, моя история.
— Расскажите о своей жизни до того, как вы начали убивать.
— Самая обычная жизнь. Ничего примечательного. Родился в Архангельске. Мама умерла, когда мне было 7 лет, а сестренке 5. Воспитывал нас отец. Он приводил в дом разных женщин, с которыми пьянствовал.
— С этого и началась ваша ненависть к женщинам?
— Я не чувствовал ненависти к женщинам как таковым. Не любил только тех, кто соглашается с мужчинами пить. Сам я рано женился, у нас родилось трое детей (а теперь еще шесть внуков). 16 лет с женой прожили. Жена не пила, я ее любил. Работал после армии сначала водителем, потом был слесарем. Много разных профессий освоил.
— То есть все было хорошо. Почему же тогда решились на первое преступление?
— Дело было так. Ехал по дороге, увидел, как девушка на автобус опоздала. Я ее подсадил. До Архангельска ехать минут 20. Но мы, пока ехали, разговорились, понравились друг другу и вместо работы приехали на природу. Вечером я ее домой отвез, она была в состоянии алкогольного опьянения. Я не прятался, ничего не боялся: все, что между нами было на природе, происходило по обоюдному согласию. А она работала на базаре, торговала говала у нерусских. Они ей платили 20 тысяч рублей в день (теми деньгами). Вот она и спрашивает: «Кто будет компенсировать эту сумму?» Я деньги достал, отдал ей и уехал. А через две недели за мной приехала милиция, забрали меня в отделение. Оказалось, она написала заявление об изнасиловании. Потом она предложила забрать это заявление в обмен на круглую сумму. Но в милиции сказали, что обратного хода нет.
— И за это изнасилование вы получили 8 лет?
— Да, но не только за него. Меня судили за три эпизода. Так получилось, что на меня повесили все изнасилования, произошедшие в том районе в тот период. Один эпизод — кем-то побитая женщина (в больницу попала). Второй эпизод — девушка домой вся в грязи вернулась под утро, ее тетя написала заявление (но она девственницей осталась, как выяснилось). В общем, дали мне срок, попал на зону. За хорошее поведение вышел на «бесконвойку», стал работать на ассенизаторской машине (мы ее «бочкой» называли); и тут то же самое получилось.
— Что именно?
— Подвез женщину. В пьяном виде она сказала, что пойдет на зону и расскажет, чем я занимаюсь. Безвыходное положение у меня было. Убил ее.
— А дальше что?
— То же самое. И после второго убийства я просто остановиться не мог. Болезнь, не болезнь — я не знаю, как это называется. Затянуло. Я уже автоматически выискивал женщин. Я не издевался над ними. Цели мучить не было. И я их не всегда насиловал — они часто сами соглашались на половой контакт. Мне не нужно было даже уговаривать, на меня женщины всегда клевали. Убил 9, хотя вменили 12. Я сам милиции дал расклад, показал, где трупы захоронены. Без этого они бы меня не поймали, потому что не было улик и ни единого свидетеля.
Шипилов не врет про то, что улик он не оставлял. Единственное, за что следователи зацепились, когда искали маньяка, — за слова напарника (второго водителя ассенизаторской машины). Тот сообщил, что в день одного из убийств в салоне отсутствовала ручка на пассажирской двери. Шипилов откручивал ее, чтобы женщина не смогла открыть дверь и убежать. Но не нашлось ни одного человека, который бы видел, что в машину к Шипилову кто-то садился, или который бы видел «бочку» в лесополосе. Уже после того, как Шипилов попал под подозрение, следователи нашли у него дома часы и украшения, снятые с жертв (он дарил их жене и тете, когда приезжал из колонии в отпуск).
Природа Приро маньяка
— Вы у убивали только тех, кто садился к вам в маш машину?
— Нет. Только тех, кто соглашался ехать со мной вод водку пить. Только их.
Кто со мной ехал водку пить в лес, тот там и остав оставался. У меня из 9 жертв 7 неблагополучные. Меня следователь спрашивал: «Ты специально неблагополучных выбирал?» Не специально. Но как получалось: по дороге едешь, с женщиной общаешься. Если она нормальная — то до дому довезешь и еще поможешь чем можешь, а если нет — то в лесу закопаешь.
— Вы считаете, что имели право судить — кто из женщин достоин жить, а кто нет?!
— Не считаю. Убивать не должен был, конечно. Но так вышло.
Я много чего читал, разобраться хотел. Но ответа так и не нашел. Природа серийного убийцы остается загадкой. Что получается: человек сам собой не управляет. Убивает он, но от него это не зависит. Не может остановиться — и все тут. Я со своей колокольни понимаю этих людей (а в «Черном дельфине» есть такие, как я).
— И что делать с такими, по-вашему? Казнить? Лечить?
— Я не знаю, лечится это или не лечится. Меня не лечили. Сейчас я бы уже не согласился ни на какую терапию (она мне не нужна уже), а в молодости можно было попробовать.
— Если бы вдруг вышли на волю, продолжили бы убивать?
— Нет, сейчас я уже управляю собой.
— А какие гарантии?
— Никаких. Как я их дать могу? Но я выходить не собираюсь. В мае 60 лет исполнилось, я пенсионер. пен Зачем мне на волю? Что я там делать буду? Кому я нужен? На свободе я лет 10 прож проживу максимум, копаясь на грядках. А тут до 9 90 запросто. (Хохочет.) Я интересовался средним возрастом в России. На воле мужчины много не живут. А за решеткой получается, что дольше. И у меня в роду все долгожители. Так что я за решеткой еще проживу не один десяток лет. Буду наблюдать отсюда за тем, что в стране происходит.
Я вообще стараюсь не зацикливаться на своем положении. Много читаю, мне все любопытно. Здесь люди живут каждый по-своему. Одни жалобы пишут каждый день, другие в религию ушли. А я нашел себе нишу — морковку выращиваю и книжки ремонтирую.
— А где морковку сажаете? Неужели прямо в камере?
— Я ее виртуально выращиваю — выписываю журналы по садоводству и огородничеству.
— Книжки тоже виртуально ремонтируете?
— Нет, это реально. Я читать вообще обожаю. А самые интересные книжки всегда потрепанные. Вот я их стал чинить. С 2002 года этим занимаюсь на общественных началах. Я в колонии на производстве не работаю, от меня там пользы мало, потому как шить не приспособлен. От меня пользы больше в книжках.
— Семья вас навещает?
— Внуков недавно привозили. Посмотрел на них, порадовался. Тетка была. Попрощался с ней — ей 80 лет уже. А я ей благодарен за все, особенно за то, что она меня поддерживала все время.
За годы пребывания в колонии Шипилов словно бы подзабыл некоторые обстоятельства своего страшного дела. Он внушил себе, что все его жертвы с ним пили. Однако на следствии он подробно рассказывал, как вливал в них водку и даже придумал для этого приспособление (водку переливал в пластиковую бутылку, к которой сделал накладку для удобства вливания жидкости сразу в пищевод).
После истории с Шипиловым в колониях фактически прекратили практику расконвоирования осужденных за изнасилования и убийства. Каким бы примерным ни было их поведение, такие персонажи не могут покидать территорию. С тех пор убийств, совершенных во время отбывания наказания, не было.