Проза жизни и стихи
Пара, отметившая 60 лет брака, рассказала, как жить и не ругаться
Посвятить стихотворение любимой женщине – это дорогой подарок. Но есть мужчины, которые посвящают своим женам целые сборники собственных стихов! При этом не боятся решения бытовых вопросов и активно участвуют в воспитании детей. Наверное, такое сочетание романтики и практичности и сделало этот союз столь прочным. Аркадий и Галина Долгоновские из Таллинна, ставшие героями рубрики «Драгоценные отношения» в этом номере, летом отметили бриллиантовую свадьбу.
Они вместе начинали строить свою жизнь в Эстонии, вместе вырастили двух детей и трех внуков, вместе ходят гулять и вместе путешествуют. И если позвонить им домой, то дома они либо окажутся оба, либо их обоих не будет, потому что они вместе куда-то ушли. Глядя на эту пару, с уверенностью можно сказать, что это две половинки одного целого, настоящей крепкой семьи.
– Как вы познакомились?
А.: – Я сирота, родился в Керчи. Родственник после потери родителей привез меня к старшей сестре нашего клана в Подмосковье. Там я окончил школу, потом мореходку. После Ломоносовского мореходного училища я получил направление в Таллинн. Начал с третьего помощника капитана, дослужился до капитана, работал с военными. Как-то раз я приезжал к своим тете и дяде в отпуск в город Загорск, ныне Сергиев Посад. Там, 28 июля 1957 года, когда открылся Московский международный фестиваль, я пошел потанцевать и встретил девочку.
– Помните, как впервые увидели будущую жену?
А.: – Все помню, как вчера! Стоят под деревом две девчушки, разговаривают. А я подслушал, что это обе Гали. И когда я потом подошел пригласить ее потанцевать, то обратился по имени. Она раскрыла глаза от удивления.
Г.: – Он был в фуражке, с усиками. Я подумала, милиционер что ли… Такой интересный был!
– И так завязались отношения?
А.: – Уезжая, я дал ей адрес: Таллинн, до востребования, Долгоновскому Аркадию. И потом начался период переписки. 127 писем! Каждую неделю писали друг другу по дватри письма. И все до единого письма, не сговариваясь, сохранили. Перед этим интервью мы сели и, не обедая, перечитывали. 127 писем, на каждое письмо ответ.
На следующий год я снова поехал
в Загорск. Повидались, пообщались, она позволила мне себя поцеловать.
Г.: – Все мальчишки, они как, – накидываются, у них одно желание. А этот сказал: «Разреши тебя поцеловать в ушко». Я разрешила, но сразу подумала, что хороший мальчик. Он еще такой красивый был, волосы черные! И видно было, что воспитанный, потому что вокруг было одно хулиганье.
– То есть в следующий раз вы встретились только через год?
А.: – Да. Встретились, съездили в Москву, побывали в Большом театре, сходили в Кремлевский дворец на ансамбль им. Александрова.
– Поженились вы еще через год?
– Да, два года мы переписывались, виделись только в отпуске. Я писал о том, где был, что видел, она – о своей заводской жизни, что ее повысили. Я стал коммунистом, спросил у нее добро на это дело, получил визу в паспорт, стал очень много плавать в Финляндию.
Поженились мы 11 июля 1959 года, приехали в Таллинн и решили четыре года не иметь детей, пожить для себя. За это время успели съездить на Кавказ, получили значки «Турист СССР», посетили озеро Рица… Жизнь такая интересная была!
– Родители не наседали на вас на тему внуков? В то время не было так распространено понятие «пожить для себя».
Г.: – Нет, моя родня жила бедно, никто не интересовался.
А.: – Да и собственного жилья у нас не было. Привез я жену в чужой подвал со швейной машинкой. Как выпускник, я имел право на жилье. Но нас тогда приехало сразу 16 человек, из них ребята были уже женаты. А я три года женат не был, стоял в очереди. Но я был мальчик нахальный, 16 раз ходил к председателю жилищной комиссии, доказывал, что у меня есть желание получить жилье.
Г.: – Нам дали полуподвальное помещение 7 кв.м на Вана-Каламая. Там была железная кровать, и все. Дверь прямо на улицу. Но нам и там хорошо было. Помню, идет начальник, который нам все обещал, что скоро жилье будет, а мы бежим на танцы. Я и говорю мужу: «Давай скорее прятаться за дерево! А то он посмотрит, что нам плакать надо – жилья нет, а мы бежим на танцы».
– Долго прожили в этой комнатке?
Г.: – Какое-то время. Однажды Аркадий ушел в плавание, и несколько дней его не было. Так как с военными связан был, я ничего не знала. Не приходит домой ночевать, нет и нет. Я, помню, плакала, мне все снилось, что на меня нападают… А потом на второй день приходит начальник: «А где Аркадий Николаевич? Дом подлежит ремонту». Всех выселяли, и меня выселили без мужа – «Давайте, берите ее сумку на дорогу, и ее посадите сверху». Я говорю: «А куда мне дальше идти? Аркадия-то нет!». Ну, меня отправили на Нису, там была комнатка 9 кв.м.
Спать там было не на чем, я поехала тахту купить. А потом одна тащила эту тахту. Привезла, поставила, и мне казалось, что я царевна! Дома у меня тоже была 8 кв.м. комната, мы с бабушкой на полу спали, доски раскладывали.
Мы с мужем были так рады этой комнатке! Купили приемничек и считали, что шикарно живем. А потом еще переезжали и еще. В общей сложности семь раз.
– Да, семь раз – это немало. Сложно было получить квартиру в то время?
А.: – Квартира, где мы сейчас живем, раньше принадлежала известному эстонскому скрипачу Иосифу Шагалу. Мы дружили с ними, они нас немного опекали как молодых. Его семья собиралась уезжать в Израиль, и однажды после майской демонстрации он предложил: «Давай махнемся». В те времена квартиры надо было сдавать государству. Галя уже ходила беременная второй дочкой, а у них четырехкомнатная квартира. Мы пошли, где-то здесь недалеко была избушечка, заплатили по пять рублей, нам поставили штампики, и мы перенесли вещи из квартиры в квартиру.
Вообще, в нашей жизни столько великолепнейших людей встретилось! Старшая дочка Ира родилась ножками вперед, и у нее была проблема с тазобедренными суставами. Нас разыскала врач, доктор Еремеева, до сих пор помню ее, сама пострадавшая от этого дела. Через милицию нас нашла! Объяснила, что надо делать, чтобы дочка нормально ходила. Дочка у нас маленькая, худенькая до сих пор, но доктор нам ее спасла. Потом у нее же был туберкулез. Нашлась великолепный врач доктор Спирка, эстонка. На полгода определила в санаторий, выправили девочку!
А еще пара была одна, офицер и его жена, он флагманский штурман. Гале нужна была прописка для работы, когда она приехала. У себя в однокомнатной квартире прописали! Жизнь столько великолепных людей нам дала встретить! Дружили компа
ниями, много друзей было. А сейчас уже стольких нет в живых…
– Есть ли у вас в семье какие-то традиции?
А.: – Мы стали заядлыми туристами. 18 стран Европы объездили плюс США. Дети, внуки тоже постоянно ездят куда-то. Этим заболели все! Это наша традиция – каждый год куда-то ездить.
А три месяца лета мы каждый год проводим на даче. Сами построили ее за недельку вдвоем, не умея ничего, даже держать топор. И пруд сами выкопали, тогда еще не было ни воды, ни света. Дачей до сих пор занимаемся. Там сейчас уже и банька есть, и вода горячая.
– Это правда, что вы никогда не ругаетесь?
А.: – Никогда! Не за что обидеть! Жена – золотой человечек для меня. После того, как она мне дочку родила, я ее по имени не называю, только «мамуля». А она меня официально – Аркадий.
Г.: – А как ругаться? Если у него чуть только слеза, я расплачусь, потому что мне его жалко. Поэтому нет, никак. У нас обоих было тяжелое детство. Поэтому ругаться и обижать… а потом что? Самой рыдать? Не стоит.
– Вспоминая вашу первую встречу, это была любовь с первого взгляда?
А.: – Понравились друг другу сразу, да. Но в первых письмах ни целую, ничего такого не было. Потом потихоньку стали просачиваться какието слова. Я почувствовал, что это мой человек.
Г.: – У нас ходила на танцы всякая шпана. Мама мне всегда говорила: «Доченька, смотри, потому что будешь потом плакать». А этот был такой, что даже лишнего слова не скажет.
А.:
– Мы поженились: мне почти
после знакомства Аркадий и Галина переписывались два года и виделись до свадьбы только в отпуске.
18 стран Европы объездили вместе Аркадий и Галина.