МЕЖДУ МиЖ

Почему все больше людей хотят поменять пол?

Многие страны признают право человека вместо привычных половых ориентиров «мужчина» и «женщина» выбрать неопределенное «другое». То, что российская психиатрия считает патологией, на Западе предлагают воспринимать как варианты нормы. Если еще недавно трансгендерность (несовпадение половой принадлежности с полом, определенным при рождении) рассматривалась в рамках «психических и поведенческих расстройств», то в новой версии Международной классификации болезней (МКБ-11) ее исключили из этого печального списка. В некоторых странах уже понизили возраст согласия на смену пола до подросткового.

Что получится в результате гормональной терапии из этих подростков, не знает никто, считает доктор медицинских наук, врач-сексолог Георгий Введенский.

— С определением пола все запуталось окончательно. Европейский союз признает шесть видов, на самом деле их гораздо больше, если рассматривать в психологическом ключе. Но любая классификация должна строиться по какомуто принципу. Сейчас — полная каша. Тут и гомо, и гетеро, и трансгендеры. Еще появилась группа, которая осознает себя как асексуалы, часть из них испытывают половое влечение, но декларируют добровольный отказ от секса, а часть отрицает сексуальную потребность. И во всей этой путанице разбираться бывает очень сложно.

— Кто из них чаще обращается к сексологу?

— Самый распространенный вариант — это синдром половой дисфории. Речь идет о неудовлетворенности собственной половой принадлежностью, когда человек не может полностью принять свои биологические особенности. Таких пациентов у нас наплыв. Проблема заключается в том, что часть пациентов приходит не для того, чтобы просить о врачебной помощи с целью разобраться в своих переживаниях.

Их цель — получить справку для операции по смене пола. И врачи идут у них на поводу: раз пациент хочет, почему бы и нет?

— Если желание поменять пол продиктовано психической болезнью, то после операции у человека может возникнуть желание вернуться в прежний пол, значит, он придет к врачу с таким запросом.

— И такие случаи уже происходили. У меня был больной шизофренией, которому когда-то сменили пол. Он пришел ко мне со словами: «Доктор, а что же мне никто не сказал из врачей, когда меня обследовали, что у меня в жизни ничего не изменится? Я думал, все проблемы свои после смены пола решу». Оказывается, нет, не решил. Или совсем недавний случай: больной 19 лет, биологический мужчина, ему сменили пол в Питере, а он потом влюбился в девушку. Говорит: давайте назад!

— Ошибочка вышла?

— Последнее время такие случаи участились. Проблема в том, что многие западные да и некоторые российские психиатры в упор не видят психической патологии. Это какой-то комплекс, очевидно. Если раньше гомосексуалов и представителей других сексуальных меньшинств считали поголовно психически больными, что, конечно, неправильно, то сейчас, наоборот, не видят существующей патологии. Это приводит к тому, что вопросы с такими больными решаются не в той плоскости. Если нет диагностики, то нет и надлежащего решения проблемы. Получается, мы диагностируем такие серьезные вещи, как шизофрения, биполярное психическое расстройство, а многие врачи ориентируются прежде всего на жалобы пациента.

— Что дальше происходит с людьми, которым поменяли гражданский пол?

— Результаты такие, что 20 процентов, по опубликованной зарубежной статистике, вообще не чувствуют никаких перемен после смены пола. Кроме того, присутствуют высокий суицидальный риск, опасность наркотической и алкогольной зависимости, психических расстройств. И все это никак не расценивается. В 80-е годы были исследования, результаты которых показывали, что во многих случаях операция ничего не дает. А сейчас на первом плане работа с жалобами. Дай пациенту то, что он хочет, и он от тебя отстанет. Одно дело, когда речь идет об истинных транссексуалах. Им надо помогать. Но таких людей не так уж много. Другая история, когда мы имеем дело с психически больными людьми, которые некритичны к своему состоянию. Пациент приходит к психиатру и говорит: я хочу сменить пол. Но если мы диагностируем психическое расстройство, возникают неудобные вопросы: насколько он (она) понимает последствия, которые наступят после смены паспортного пола, гормонотерапии и хирургической коррекции пола?

— Читала, что ООН включила в перечень базовых (критически необходимых) прав человека свободный доступ к операциям по смене пола. Минимальный возраст для смены пола без согласия родителей должен составлять 15 лет, при наличии согласия родителей — 9 лет…

— Понижение порога возможного согласия на смену пола — еще одна неприятная особенность, которая приводит к тому, что несчастных подростков начинают подвергать действию гормональных препаратов или антиандрогенов (угнетающих выработку тестостерона), если речь идет о биологических мужчинах. Это эксперименты на людях, по-другому даже не скажешь. Делается это якобы с благородной целью — облегчить подросткам пубертат. Известно, что такие

больные тяжело переживают признаки взросления: оволосение, утреннюю эрекцию, рост груди. Но опасность заключается в том, что гормоны оказывают влияние не только на соматику, но и на психику. Какие личности сформируются в результате такой терапии, никто не знает!

— А что, есть уже тревожные факты?

— Да, уже есть сообщения, что такие больные часто совершают суицидальные попытки, они проявляют агрессию, отличаются неуравновешенностью. Далеко не все специалисты готовы проводить опыты на подростках. Читал, что из клиники, специализирующейся на подобных операциях и методах терапии в Великобритании, увольняются врачи, которые не согласны с этим. Дело доходит до абсурда: мне звонят из Швейцарии, Германии родители больных с половой дисфорией, которые видят, что у их детей психическое расстройство. Они подробно излагают симптомы, а врачи твердят одно: меняем пол! Родители не доверяют врачам.

— Получается, несовершеннолетний может прийти к врачу с такой серьезной проблемой без родителей?

— Больше того, есть прецеденты, когда в суд подавали на родителей, когда они не желали ребенку сменить пол. Но существует статистика, которая свидетельствует: большинство таких больных передумывают. Это черта подросткового возраста, связанная с неприятием себя, своей внешности. С половым созреванием подобная особенность проходит. У подростков мозг перестраивается, многие клетки головного мозга погибают. Надо пережить этот период без гормональных воздействий. Подростковая психика неустойчивая: сегодня — одно, завтра — другое.

— Но как-то можно помочь такому подростку в трудный период?

— Естественно. Ему можно назначить лечение, в каких-то ситуациях даже психотропными препаратами, но ни в коем случае не гормональными, после приема которых неизвестно что получится. Я вижу в этом прямое нарушение врачебного принципа «не навреди».

— В Великобритании число молодых людей, которые считают, что природа ошиблась с их телом, за 10 лет увеличилось в 25 раз. Быть трансгендером модно! Замечаете рост обращений по поводу смены пола?

— Во всем мире сегодня наблюдается рост пациентов, которые обращаются с данной проблемой. Надо понимать, чем это вызвано. Есть гипотезы, что, мол, раньше скрывали, а теперь все об этом прочитали и пошли дружными рядами менять пол. По моему впечатлению, а я с этим двенадцать лет уже работаю, во многих случаях мы имеем дело с психически больными людьми, начитавшимися СМИ и решившими, что все их проблемы в неправильном поле, или инфантильными личностями. Бывают, конечно, и истинные транссексуалы, но их мало.

Каждый пациент нуждается в тщательном обследовании разными специалистами: психологом, психиатром, эндокринологом, сексологом. Потом собирается комиссия и решает вопрос о диагнозе. Надо понять, что проблема заключается именно в половой самоидентификации человека и что она не является последствием психического заболевания, например шизофрении.

— Как долго наблюдаются такие люди, прежде чем им выдают вожделенную справку?

— Раньше срок наблюдения составлял не менее двух лет. В DSM-5 (американская классификация психических и поведенческих расстройств) его сократили уже до 6 месяцев, а сейчас даже этого особо не требуют. Хотя такой период необходим для исключения хронических психических расстройств.

— У меня есть знакомая молодая женщина, которая не считает себя ни мужчиной, ни женщиной, она человек. При этом социально вполне успешный. Понятно, что она не кричит на каждом углу о своей особенности.

— Не могу комментировать конкретный случай, не видя человека, однако пол — фундаментальная характеристика, и для того, чтобы от него отречься, нужны серьезные внутренние основания.

— На Западе ее вряд ли сочли бы психически больной!

— Возможно, потому что многие современные западные психиатры считают, что все это разнообразие — норма. Сейчас там тенденция — депатологизация, то есть исключение из списка заболеваний. Взяли и вывели из классификации эгодистоническую гомосексуальную ориентацию. Гомосексуальность официально не входит в МКБ-10 (классификацию психических и поведенческих расстройств), кроме этой формы — когда человек тяготится своим гомосексуальным влечением и хочет от него избавиться. А мне говорят: нет таких больных! Но я клиницист, вижу все это в жизни, работаю с этими людьми.

— Какие у них проблемы?

— Эти люди борются со своим влечением, не хотят себя вести как гомосексуалы. Им надо помогать. Западные коллеги пишут, что такая психотерапия неэтична. Но есть работы, подтверждающие, что чем позже проявляется влечение к представителям своего пола, тем больше шансов, что личность уже сложилась и она будет сопротивляться. Кстати, некоторые женщины с такой проблемой обращаются с запросом на смену пола, поскольку не в силах примириться с гомосексуальным влечением.

Другой пример — фетишизм. Это классическая парафилия, но теперь нет такого в МКБ-11. Оказывается, сексуальное влечение к неживым предметам — тоже вариант нормы. Мазохизм — тоже классика жанра, но опять-таки вариант нормы. А фетишистский трансвестит? Сегодня переодевание в одежду другого пола в целях улучшения сексуального возбуждения тоже норма. Вспоминается недавний случай, о котором сообщали СМИ, когда в квартире нашли труп человека, бывшего сотрудника правоохранительных органов, в лифчике и в колготках.

— Ничего себе! А какие аргументы позволяют считать все это нормой?

— Основания: не нарушает закон, никому не приносит ущерба. Значит, это не болезнь. Даже педофилия вызвала дискуссию в свое время. Это расстройство сохранили в классификации только по правовым соображениям. Все больше заболеваний выводится из патологий. Абсурд!

Елена СВЕТЛОВА.