КУПИ КИРПИЧ!
Вторая жизнь старинных стройматериалов начинается на «сером» рынке
Ну что ж — можно констатировать: в России в последние годы появилась-таки целая индустрия «строительного антиквариата». Кирпич, ежели он с клеймами и вообще старинный, — он, знаете ли, теперь денег стоит. Так что чугунные гири, возможно, скоро останутся только для бетонных пятиэтажек, а действительно ценные стройматериалы уже сейчас разбирают аккуратно и хранят бережно. Вопрос только в одном: не опасен ли такой рынок для исторического наследия?
На границе с Тульской областью. Заброшенная усадьба через дорогу от уже давно отреставрированной церкви. Здесь до 70-х годов прошлого века была школа, а теперь уже лет 40 — ничего. Два десятилетия назад по развалинам ходили все мальчишки с местных дач: подбирали шоколадного цвета выщербленные кирпичи с двуглавыми орлами на клеймах. «СИДОРОВЪ» — или чтото подобное — значилось под орлами. Сейчас и хотелось бы испытать те ощущения первооткрывателей, да не выходит. Не только потому, что «взрослые — это мы», но еще и потому, что клейменых кирпичей на виду нет как нет. Впрочем, несколько десятков сложены в дальнем углу — аккуратно, друг на друга — и чего-то ждут.
— Это что, барский дом реставрировать будут?! — радостно спрашиваю у сотрудников церкви.
— Да что вы, это один в деревне бизнес наладил: продает кирпич в Москву…
Кирпич — двигатель прогресса
— Продать? Легко! — весело отвечает Алексей, наладивший малый бизнес на развалинах усадьбы, и присматривается к марке машины «покупателя». — Двести рублей за штучку! Много? Так это не советских времен кирпич, а настоящий царский! Попробуйте найдите еще где-нибудь! В районе, кроме меня, никто вам такого и не продаст. А то еще подделку подсунут — знаю, где их делают... У них там огромный завод…
Конкуренции у Алексея в деревне нет: он единственный молодой мужчина, работающий прямо здесь, а не в Москве или на крупном пищевом производстве международной компании по соседству. Развалины он, конечно же, не покупал, а пользуется, по его словам, бесхозным имуществом: уже ни школы, ни даже страны нет, в которой эта школа работала. А помещиков, которые строили, нет и подавно — вот появится наследник, поговорим.
Вот только по поводу уникальности своего бизнеса он ошибается: фирмы, продающие старинные стройматериалы, уже развернулись на широкую ногу. По крайней мере, в Москве. «Наша компания с 2014 года занимается разбором старинных зданий и продажей старинного кирпича и плитки из старинного кирпича XVIII–XIX веков, — рассказали в одной из фирм, предлагающих антикварные стройматериалы. — У нас есть в продаже подлинный старинный кирпич, сделанная из него фасадная и интерьерная плитка, напольное покрытие. Кроме того, мы делаем реставрационные и монтажные работы, занимаемся проектированием и строительством, делаем дизайн-проекты с визуализацией, комплектацией и авторским надзором, строим винные погреба и комнаты, сигарные комнаты».
— Старинный кирпич (с клеймом) по сути не является предметом антиквариата, поскольку его производственные количества не позволяют говорить о его уникальности, — рассказал коллекционер старинных кирпичей Владимир Смирнов. — Это не более (но и не менее!) чем материальное свидетельство прошедшей эпохи. Средний кирпичный завод в Петербурге производил несколько миллионов кирпичей в год и работал около 5–7 лет. Таким образом, различия в редкости самих кирпичей заключаются либо в весьма коротких сроках работы завода
(мало уцелевших экземпляров), либо в локальности распространения клейм (небольшие кустарные производства в пределах волости), либо в особых малотиражных клеймах, специально использовавшихся в рекламных или выставочных целях.
Сам Владимир Смирнов, к слову, начал коллекционировать кирпичи в 2007 году, когда, будучи краеведом, столкнулся с кирпичами, клеймеными «Г.Л.», на Карельском перешейке, на месте разрушенной дореволюционной дачи. Занявшись изысканиями, Владимир выяснил, что кирпичи производил завод графа Левашова в Дибунах.
— Меня поразило это, поскольку образ графа как-то до этого не вязался у меня в голове с производством кирпича, — вспоминает коллекционер. — Дальше я стал обращать внимание на другие кирпичи с клеймами в Санкт-Петербурге и понял, что практически нет никакой информации об их производителях, сроках и месте работы завода. Это и стало моим предметом исследования, которому посвящаю все свободное время, — в частности, в 2017 году я стал соавтором каталога кирпичных клейм Санкт-Петербургской губернии. А коллекция в настоящее время насчитывает более 3000 различных экземпляров из 70 губерний и областей Российской империи и 25 стран.
Коллекционеры кирпичей, по словам Владимира Смирнова, имеются помимо Петербурга в Москве, Владивостоке, Калининграде, Самаре, Рославле, а также на Украине, в Белоруссии, Эстонии, Венгрии, Англии, Шотландии, США и других странах.
— Рост интереса к старинным кирпичам как объекту архитектурного декора связан с лофт-эстетикой, — говорит эксперт. — Они используются для украшения внутренних помещений баров, ресторанов, выкладки стенок каминов, барных стоек частных домов. Отсюда — внутренний рынок таких кирпичей и продажа их как массовыми партиями (после разборки старых строений), так и единичными экземплярами через интернет-аукционы и другие онлайн-площадки. Люди стали осознавать, что держат в руках материальные свидетельства истории своей страны, которые могут быть интересны другим. В настоящее время цены на рынке более или менее устоялись, однако это не мешает отдельным лицам безуспешно предлагать некоторые экземпляры за сотни тысяч рублей.
Клейменый кирпич может быть и поддельным — причем подделывались знаменитые марки еще во время их производства. Так же, как в 90-е годы на наших вещевых рынках продавались «абибасы» и «кавасоники», 150 лет назад переменой одной-двух букв имитировали знаменитые и дорогие
английские марки кирпичей. Известны, по словам Владимира Смирнова, и современные подделки: на старинный кирпич без клейма наносится фантазийное название или рисунок клейма, выполненный современными т е х н ич е с к ими с редствами. Бывает и так, что полностью новодельный кирпич делается с клеймом, скопированным со «старых мастеров». — Покупатель, не знакомый с фактурой старинного кирпича и не владеющий знаниями по способам нанесения клейма, может вполне принять такие подделки за подлинники, — предупреждает коллекционер. — Правда, некоторым потребителям, которые не заботятся об исторической правдивости объекта, может вполне сгодиться просто красивый оттиск на кирпиче.
До «столярки» не дозрели
— Рынок старинных стройматериалов, мне кажется, сформировался не так давно, — рассказывает краевед Александр Усольцев. — Но любители таких вещей были всегда, даже в начале 2000-х годов. Другое дело, что они чаще всего используют старинные кирпичи не для оформительства, а для коллекции. А широкие масштабы и, соответственно, формирование рынка — это уже 2010-е годы, когда началась масштабная реновация промзон, построенных в так называемом кирпичном стиле. Лофт-стилистика пробудила интерес к историческим кирпичным интерьерам. Из такого материала, конечно, не строят, но в отделке используют — в том числе дорогие рестораны.
Сейчас сбором таких материалов при демонтаже старых зданий занимаются уже не столько из любви к истории, сколько на продажу, констатирует краевед. Основной «полигон» для добычи кирпича — регионы, а также Санкт-Петербург и Ленинградская область: там не только богатое наследие кирпичного строительства, но и хороший спрос на материалы для дизайна интерьеров. При этом история конкретных кирпичей — откуда они взяты, какие на них клейма — чаще всего оформителей не волнует.
— Где и как достают материалы, не рушат ли ради этого памятники истории — к сожалению, никому из потребителей не интересно, закупают там, где получается, — говорит Усольцев. — Цивилизованного рынка пока нет. И это речь только о кирпичах: другие материалы — такие, как «столярка», то есть двери, окна и тому подобное, — и в наши дни безжалостно выламывают при ремонтах, как это недавно было на Плющихе в Москве, и заменяют на новодел. Сознательность заказчиков пока не дошла до того, чтобы требовать сохранения старой «столярки»: ограничиваются стилизацией, функциональность важнее. Старые двери и наличники порой используются, но опять же не по назначению, а как стенные панели и заглушки.
Впрочем, так происходит только в Москве: уже в Подмосковье на наличники существует самый прямой и недвусмысленный спрос. Их покупают, чтобы украсить дачные дома и коттеджи — те, что выполнены в более или менее традиционной эстетике.
— Дом выстроили новый в 2015 году, а наличники уж очень хотелось, чтобы настоящей деревней пахло, — рассказывает Алина, хозяйка дома в деревне Талдомского района. — На старом доме, когда мы его купили, наличников уже не было: он разваливался, кто-то еще до нас их «сдернул». Соседи подсказали, где можно купить: в Тверской области, в Кимрах, нашли по объявлению мужика, который продает наличники. У него, когда мы приехали покупать, было много комплектов — домов, наверное, с двадцати. Говорит, что покупает наличники, когда сносят старые дома, но я не очень-то верю: возможно, он «обдирает» выселенные деревни, которых тут много.
Отдельный сегмент рынка стройантиквариата — старинная фурнитура: дверные ручки, шпингалеты, кнопки звонков… На эти предметы спрос имеется, отмечает Александр Усольцев.
— Это бывает нужно реставраторам, восстанавливающим старинную мебель, — объясняет краевед. — Да и дизайнерам современных интерьеров нравится старая фурнитура: она дешевле качественной современной, а выглядит лучше. Хотя уже сейчас в Китае делают копии чего угодно за сходную цену.
Чтобы купить старую фурнитуру, не обязательно ездить по объявлениям или обращаться в фирмы: достаточно рано утром поехать на блошиный рынок (можно не на московский, а в провинцию). И будет счастье: деревенская фурнитура первой половины ХХ века представлена в изобилии. А вот с бронзовой и латунной, а также с предметами XIX века, и тем более старше, — сложно: такая фурнитура высвобождается только при сносе или реконструкции действительно исторических зданий — усадеб, храмов, доходных домов. И торговля такими предметами идет с осторожностью — через Интернет. Как и канализационными люками, например: на сетевых порталах объявлений иногда попадаются люки «Мюр и Мерилиз» и другие старинные изделия.
Снос на продажу?
— С одной стороны, казалось бы, для большого города мода на старинные стройматериалы — это благо, — рассказывает Александр Усольцев. — Люди научаются отличать старое от новодела и ценить аутентичные вещи. Рост такой сознательности хорош и для городского наследия: люди начинают понимать, что новоделы никогда не заменят подлинных зданий. Но нельзя забывать, что эта мода оборачивается бедой для регионального наследия: в маленьких городах и деревнях люди, стремящиеся заработать денег на чем угодно, «обдирают» все. Историческая Россия массово развандаливается, причем выносят и отдают стройматериалы на продажу сами местные жители.
Однако по всей России хватает руинированных и разрушающихся строений, не стоящих на охране и не подлежащих восстановлению, говорит эксперт. Их разбирать подчас приходится — и вот тут, чтобы зафиксировать для истории «биографию» этих зданий (датировку, заказчиков строительства), пригодятся клейма на старинных кирпичах...