МОЛИТВА ВЛАДИМИРА ЗАМАНСКОГО
95-летие известный актер отметил в уединении
6 февраля выдающемуся актеру Владимиру Заманскому исполнилось 95 лет. В расцвете карьеры, имея за плечами такие фильмы, как «Проверка на дорогах» Алексея Германа, «Трясина» Григория Чухрая, «Вечный зов» Владимира Краснопольского и Валерия Ускова, «Бег» Александра Алова и Владимира Наумова, «Скорбное бесчувствие» Александра Сокурова, он неожиданно покинул Москву, просто куда-то исчез. В течение нескольких лет даже близкие люди ничего не знали о том, где он находится. Накануне юбилея нам удалось дозвониться до Владимира Петровича и его супруги.
В 1998 году вместе со своей любимой женой и актрисой Натальей Климовой, которую все знают по роли Снежной Королевы в одноименном советском фильме, Заманский уехал во Владимирскую область. Как оказалось, навсегда. Живет он в старинном Муроме, рядом с Николо-Набережной церковью, стоящей на высоком берегу Оки. Место удивительное и укромное. Купола ярко-желтой церкви видны из окна их дома. По преданию, стояла когдато она рядом с дворцом Ивана Грозного, а знаменита, помимо прочего, еще и тем, что крестили в ней изобретателя современного телевидения Владимира Зворыкина. Заманский крестился в 49 лет.
В отличие от жены, родившейся в Москве, Владимир Петрович родом из Кременчуга, что под Полтавой. Наталья Ивановна вспоминает, как мыкался он когда-то в столице, не имея жилья. А жизнь прожил трудную. Рос с матерью, погибшей в самом начале войны, когда в город вошли фашисты. Сироту приютила тетка, вместе с которой Владимир Заманский подростком оказался в эвакуации в Узбекистане. Оттуда он и пошел на фронт, прибавив лишние годы. Ему тогда не было и 18. Сражался под Оршей, был ранен в голову, спасая командира, потом вернулся в строй. Был награжден медалью «За отвагу» и орденом Отечественной войны II степени. Остался в армии, где в 1950 году с сослуживцами избил молодого командира взвода, оказавшегося слишком требовательным (кто-то говорит, что подлым). Трибунал приговорил Заманского к девяти годам лагерей. Но на свободу он вышел по амнистии после смерти Сталина, проведя в неволе три с лишним года. Поехал в Москву и поступил упил в Школу-студию МХАТ, хотя по мермеркам театрального вуза считался стариком.
Все складывалось успешно. На протяжении восьми лет Заманский работал в, наверное, лучшем тогда театре «Современник». Его собственная актерская индивидуальность, созвучие времени как нельзя лучше отвечали тому, чем привлекал тот молодой театр. В нем он практически и жил с женой и актрисой «Современника» Натальей Климовой, обустроив складское помещение. Подушка, простыни и одеяло — вот и все, что у них было. Зато жили весело и дружно. В 1970-х Заманский перешел в Театр-студию киноактера, где числились почти все артисты, снимавшиеся тогда в кино. Недолго работал в Театре им. М.Ермоловой.
Одной из двух его ранних работ в кино стала картина «Каток и скрипка» молодого Андрея Тарковского, вышедшая в 1960-м. Органика у Заманского была редкая. А глаза, как аквамарины — прозрачные и чистые. Мало у кого такой бездонный взгляд. После первых же работ Заманского заметили, он начал много сниматься, но главную роль своей жизни — полицая Лазарева — сыграл в 1971 году в великой «Проверке на дорогах» Алексея Германа, получившей официальное признание только в 1988 году. Казалось бы, человек, преступивший черту, какое может быть к нему отношение? Для того чтобы рождал он у зрителя самые разные и противоречивые чувства, нужен был дар Заманского, его мужественная сдержанность и глубина. Эта роль была отмечена Государственной премией СССР и присуждением звания народного артиста. А зрители любили его и совсем за другие роли — в картинах, которым сопереживала вся страна: «Единственная…», «Вечный зов», «Два капитана»… Он ничего там не играл. Минимализм актерского существования и глубокий внутренний драматизм и сделали Заманского крупным актером, выразившим время.
С Тарковским он встретился еще раз на «Солярисе», где озвучил литовского актера Донатаса Баниониса. Их образы настолько совпали, что еще дважды потом Владимира Петровича приглашали за кадром играть роли Баниониса. Последней работой Владимира Петровича в кино стал «Ботанический сад» Владимира Гостюхина, снимавшийся в Белоруссии и вышедший в 1997 году. Трудно представить, что бы он сейчас играл в кино. Кажется, что он ему не по размеру. Другой калибр. Отойдя от активной актерской работы, Владимир Заманский еще появлялся на экране как ведущий документального проекта о православии, к которому и сам пришел. Привела его к этому, наверное, любовь к жене, хотя в какой-то момент переживал, что идет его Наталья в эту сторону. Теперь, просыпаясь по утрам, они видят в окне церковь, пьют крещенскую воду и идут в храм.
Жена Заманского — Наталья Климова — слыла красавицей в Школе-студии МХАТ. Многие на нее засматривались. Владимир был старше будущей жены на 12 лет, влюбился в нее сильно и на всю жизнь. Это и определило его особый жизненный путь. Поженились они в 1962 году. Вместе работали в «Современнике», пока Наталья Ивановна не заболела. Пришлось из театра уходить, но теперь она об этом не жалеет, говорит, что не любила актерскую профессию, а оставив ее, обрела свободу. Коллеги сожалеют, что так произошло. Она была очень талантлива. А глядя на работы Заманского, кадры, где он истово молится, просто плачут. Российское кино многое потеряло с их уходом. Но сами они — пример человеколюбия, веры, самоотверженности и доброты. Что может быть дороже?
Заманские купили в Муроме старый деревянный домик с видом на церковь и Оку. Живут там более 20 лет. Здоровье у обоих не самое лучшее, и Владимир Петрович признается, что тащит его жена. Если бы не она, неизвестно, жил бы он сейчас. Поскольку самому юбиляру говорить трудно, рассказала нам о нем за день до 95-летия супруга. Такой она светлый и сердечный человек, что никаких вопросов не возникает, почему именно так, а не иначе, сложилась жизнь этих незаурядных людей.
— Наталья Ивановна, как вы живете? Нужна ли вам помощь?
— Слава богу, нам всего хватает. К Владимиру Петровичу здесь относятся очень внимательно. Мы не жалуемся. Живем хорошо. А уж возраст есть возраст. Тут ничего не поделаешь, смириться надо. 95 — это, конечно, большая дата.
— Отмечали?
— Близкие люди к нам, конечно, зашли, но никаких особых приготовлений не было. Владимиру Петровичу уже трудно.
— В новогодние дни я побывала в Муроме после долгого перерыва. Город очень изменился.
— Здесь очень хорошо. Я недавно спрашивала Владимира Петровича: «Тебя не тянет в Москву? Не скучаешь? Не хочешь вернуться домой?» Он ответил: «Нет».
— То есть не жалеете, что столько лет прожили вдали от Москвы?
— Не только не жалеем, но сами удивляемся, что Господь помог нам так изменить жизнь. Очень нам здесь хорошо. Рядом храм, четыре монастыря в небольшом городе. И вообще совершенно другая жизнь, не такая, как у нас в центре. Там тяжело. Но, с другой стороны, и в Москве было нам когда-то хорошо. Слава богу за все. Мы очень благодарны.
— Вы посещаете храм на горе?
— Да, мы живем рядом. До храма нам 15–20 шагов. Но Владимиру Петровичу уже трудно ходить. За нами приезжают наши друзья, отвозят нас. Мы ездим и в Воскресенский монастырь. Там матушка замечательная. Так что у нас здесь очень складно.
— В Гильдии актеров кино мне сказали, что вы нуждаетесь в специальном медицинском сопровождении, чтобы в любой момент можно было поехать в больницу.
— У нас все это есть. Есть замечательный доктор, который Володю курирует. Он постоянно заходит. В этом плане тоже у нас все хорошо. Владимир Петрович еще ходит, хотя на второй этаж уже не поднимается. Сейчас он на первом этаже живет, а на второй поднимаюсь только я.
— А кто же хозяйством занимается, за домом и огородом следит?
— У нас есть славный человек, наша приятельница. Три раза в неделю она к нам приходит, варит, убирает. К Володе здесь относятся очень хорошо. Лучшего и желать не приходится. Я вообще считаю, что все это нам Господь даровал. Владимир Петрович, конечно же, причащается. Тут все в этом плане както по-домашнему, по устоявшимся правилам. В общем, нам здесь нравится. Нас в Москву не тянет, хотя я в Москве родилась.
— То есть в помощи чиновников, сильных мира сего не нуждаетесь?
— Мы вообще не общаемся с сильными мира сего. Скажите, какая тут сила? Когда человек становится старым, он понимает, что сильные мира сего — это только слова, а на самом деле Господь управляет нашей жизнью. Владимир Петрович — глубоко верующий человек. Я удивляюсь, как Господь хранит нас. Спасибо! Все-все у нас складно. А красота-то какая вокруг! Как спокойно. Не то что ничего не боишься, а знаешь, что тебе помогут. Поклон вам и благодарность за память, желание нам помочь.