КРАСНЫЕ КНОПКИ НА ГАДЖЕТАХ
Отец «пермского стрелка»: «Он был занят только своим компьютером»
На фоне расстрела, устроенного на этот раз «пермским стрелком», практически незаметными остались массовые самоубийства подростков, совершенные за последние дни. Как считают эксперты, при всей внешней непохожести этих трагических событий все они звенья одной цепи. Мы поговорили о случившемся с Ольгой Белоусовой, исполнительным директором автономной некоммерческой организации «Родители за чистый Интернет», в которую входят родители погибших в результате суицида детей.
Мальчик и две девочки. Зеленоград, Краснодар, Гагарин… Все самоубийства проходили в прямом эфире. Все — под одну и ту же песню модного исполнителя. Разница между смертями всего несколько сентябрьских дней. Ребята уходили из жизни одни, но под взглядами сотен тысяч зрителей.
«Пермский стрелок» решил захватить с собой сверстников, но тоже в надежде на пусть и скоротечную «славу». «Обо мне будут говорить неделю или месяц, а потом забудут, но я буду лежать в могиле, мне будет все равно», — написал Тимур Бекмансуров, прежде чем взять в руки оружие. Судя по этой записи, он хотел покончить с собой, но выжил и находится сейчас в стабильно тяжелом состоянии.
Один из подвидов добровольного ухода из жизни — расширенный суицид, когда подросток перед собственной смертью хочет забрать с собой как можно больше других людей.
Наверное, это прозвучит банально, но ведь прошло чуть больше четырех месяцев с массового убийства в казанской школе, в обществе еще должен был сохраниться иммунитет от всего этого, но вот опять…
«Он был занят только своим компьютером», — сказал отец «пермского стрелка» журналистам.
Подростки, сделавшие роковой шаг под любимый трек, вели прямую трансляцию в Сети того, что с ними происходит. Эти ролики сразу стали вирусными. Теперь их пытаются удалить из Интернета, но чисто технически это сделать невозможно. Как и убрать фангруппы, посвященные казанскому и керченскому «стрелкам».
Теперь, как опасаются, такие же страницы появятся у фанатов Тимура Бекмансурова.
— Волны скулшутинга, массового расстрела учебных заведений одиночками, прокатилась по России, и опять началась волна подростковых самоубийств — совпадения ли это? — спрашиваю у Ольги Белоусовой.
— Самоубийства детей — это не волны. Они происходят регулярно, каждый день, просто не все случаи попадают в СМИ. Сейчас начался новый тренд: уйди из жизни молодым. Я не знаю, кто его придумал. Но мое личное мнение, будто бы цель этого — убрать все наше молодое поколение, весь генофонд. Хотя, повторяю, большая часть суицидов остается в тени и о них не знает никто, кроме самых близких.
— И какая примерно цифра погибших?
— До тысячи детей в год. Это все подтвержденные суициды. Но не все их удается доказать. Очень многие проходят как несчастные случаи. Например, делал селфи и упал с высоты. Доказать, что это произошло не случайно, очень часто невозможно.
— Все помнят «Синих китов», так называемые группы смерти, — эта тенденция уже ушла?
— Да, сейчас все немного иначе, тогда кто-то делал вбросы про «синих китов» или «бабочек» (была и такая эмблема: бабочка как символ перерождения), в 2016 году их вытащили на поверхность. Сейчас тактика подобных деструктивных сообществ изменилась. Они ушли вглубь. Те люди, которые этим руководят, стали все гораздо более тщательно просчитывать. Наши дети практически с пеленок уже втянуты в это, контролировать ребенка 24/7 невозможно, они в два-три года смотрят, казалось бы, невинные мультфильмы, которые их программируют. Просто у кого-то психика более крепкая и высокая способность к сопротивлению.
— Школьные стрелки — это ведь тоже подвид суицида?
— Абсолютно точно. Дети бывают агрессивные и пассивные. Агрессивных могут программировать на убийства, чтобы уходя они забрали с собой как можно больше жертв. Подросток сознательно идет на смерть и знает, что умрет не один. Так погиб «керченский стрелок», а у «казанского» что-то не получилось, и он выжил. Я не знаю, что сейчас происходит в этом уголовном деле. Сначала ему вроде бы диагностировали невменяемость.
— В Китае недавно ввели запрет на просмотр определенного контента маленькими детьми. Как думаете, у нас это поможет? Или все же нельзя вводить цензуру на все и вся, ограничивать свободу выбора пусть и пока у несовершеннолетних? Не окажется ли запретный плод более сладок?
— Ну, мы же не даем несмышленым детям молоток или нож, потому что они могут себя поранить. Информация тоже может ранить или убить. Я считаю, нужно закручивать гайки как со стороны родителей, так и со стороны государства. Цензура нужна. Дети давно предоставлены сами себе. А последний год в связи с дистанционным обучением это стало особенно заметно. Школьники перешли на онлайн-обучение, и где они находятся в Сети во время и после уроков, отследить сложно. Мне кажется, образовательные каналы должны быть заблокированы от всего остального контента. Раз нельзя определить и проследить, с кем ребенок общается. Все эти кураторы до определенного времени ведут себя с ними как лучшие друзья.
— А кураторов как-то находят? Сначала говорили, что и казанского, и керченского «стрелков» кто-то направлял, но потом эта тема ушла…
— Я думаю, что должны быть проведены определенные следственные мероприятия, чтобы понять, одни они действовали или нет. Естественно, если человек готовится к подобному преступлению, он будет скрывать все концы до последнего.
— Но ведь в Сети выложены откровенные дневники «стрелков». Все в открытом доступе, сообщения того же Тимура Бекмансурова, где он называет людей биомусором, достойным смерти, перепостили уже огромное количество раз.
— Таких сообществ на самом деле сотни. Есть к тому же самоудаляющиеся чаты и сообщения. Чтобы это убрать, надо делать международные запросы, так как многие мессенджеры неподконтрольны российской юрисдикции. Знаю, концы уходят на Украину, в Казахстан, в Белоруссию.
— Ваша организация тоже занимается подобным отслеживанием?
— У нас есть волонтеры, которые за этим следят. Еще из последних трендов: появилось много групп, транслирующих трупы после суицида. Это тоже могут видеть дети. Родители тут подчас бессильны. Продаются симки без регистрации, через них можно также выходить в Интернет. Дети сейчас очень развитые, они регистрируются и смотрят всю эту грязь, у них теряется связь с реальностью. После этого совершить суицид или убить кого-то гораздо проще.
— Помните, несколько лет назад двое 15-летних влюбленных псковских подростков, Денис и Катя, сбежали из дома на дачу, сначала отстреливались от полиции, а потом убили себя?
— Да, они тоже вели прямой эфир в Интернете до последнего. Тогда существовал только один канал, где можно было вести такую трансляцию, а сейчас в каждой соцсети может быть свой прямой эфир и свои подписчики.
— Скажите, родители, которые состоят в вашей организации, они тоже потеряли детей из-за Интернета?
— Да. У нас более ста родителей, чьи дети погибли. Знаете, это очень больная тема; считается, если ребенок покончил с собой, он либо был больной, либо семья неблагополучная. На самом деле никакой прямой зависимости нет. И если у 17-летнего, вероятно, как-то можно выяснить, что с ним происходит, то с 9-летними — а такие есть тоже — вообще ничего понять нельзя. Чем меньше ребенок, тем сложнее заметить изменения в его привычном поведении. Обработка и подготовка к самоубийству может вестись разная. У кого покрепче психика, тот дольше сопротивляется, а маленькие дети — им двух-трех месяцев хватает, чтобы решиться на самое страшное. Средний срок до самоубийства — 50 дней.
— Но как-то можно почувствовать по его поведению? Есть какие-то общие тревожные моменты?
— Ребенок может начать раздаривать свои вещи, перестает видеться с прежними друзьями или становится агрессивным. Но все это присуще и обычным подросткам, поэтому определить, что что-то не так, все равно проблематично. Да, нужно постоянно контролировать, что ваш ребенок рисует, что он слушает, как он разговаривает. Для того чтобы побыстрее ликвидировать свою жертву, кураторы ограничивают его общением с собой и только в Интернете. После чего с ним делают что хотят.
— Как к вам приходят безутешные родители? Или вы сами их находите?
— По-разному. Родители, которые попали во все это, нередко остаются один на один со своей бедой, они постоянно задают себе одни и те же вопросы: в чем причины? Несчастная любовь? Но какая несчастная любовь может быть в 11 лет? Конфликты с окружающими? А на самом деле очень часто их ребенка просто медленно сводили с ума. Многие дети, склонные к суициду, говорят о неких голосах, и сегодняшний «стрелок» пишет в дневнике о звоне в голове. И кстати, он ведь остался жив, поэтому требуется изучение, разработка мер по профилактике и реабилитации таких расстройств.
— За четыре месяца, прошедшие с предыдущего расстрела казанской школы, так ничего и не было сделано, поэтому трагедия повторилась, вы так не считаете?
— За четыре месяца ничего и не сделаешь, если было упущено порядка 18 лет. Но сейчас надо начать с того, что установить контроль над Интернетом, отслеживать и уничтожать весь деструктивный контент. Контроль и цензура — другого не дано.
Самоубийства детей — это не волны. Они происходят регулярно, каждый день, просто не все случаи попадают в СМИ.