«Я теперь примадонн!»
Филипп Киркоров потратил миллион евро на перья и блестки, а также обзавелся искусственно улучшенным торсом: зачем все это?
Филиппу Киркорову на днях исполнилось 65 лет. Он рассказал о провокациях, которые «рождаются сами собой», своем отношении к протестам против его концертов, отношениях с Пугачевой и Галкиным, а также о новых песнях и проектах. – Филипп, ты часто повторяешь фразу: «Не думал, что я так надолго задержусь». Это кокетство?
– Говорю искренне. Никогда не программировал свою жизнь на такое количество лет вперед. Мне всегда очень нравилось то, чем занимаюсь. Но я никогда не ставил цель быть звездой № 1 всю жизнь. Просто пел, жил, работал так, что у меня это получалось. Уже пошел четвертый десяток моей популярности. Когда оглядываюсь и вижу, сколько всего произошло в моей жизни, сколько сделал, сколько стран объездил (по-моему, только в Японии не был), понимаю, что я счастливый человек.
– Ни один артист не огребает столько хейта (ненависти), сколько ты. В твоем юбилейном шоу есть номер на песню «Мария Магдалена», в котором ты год назад взбирался на крест. Зрители разглядели в этом кощунство. В итоге ты избавился от креста. Понял, что перегнул палку?
– Если посмотреть запись этого номера, посвященного моей маме, там сложно увидеть кощунство и «глумление над христианскими святынями». Он, наоборот, задумывался, чтобы подчеркнуть величие Христа и символизировал восхождение на Голгофу. В финале я всходил на крест, преклонял колено и целовал его.
Думаю, со мной просто начали сводить счеты после того, как я заступился за Пугачеву, которую незаслуженно оскорбили, прошлись по ее возрасту, мужу. Я никогда не был другом Максима Галкина. Но 10 лет был мужем Пугачевой. И, несмотря на то, что наши пути-дорожки разошлись много лет назад, я ей благодарен. Ее рассказы, опыт, философия жизни многому меня научили, в частности, не реагировать на ложь, ярлыки, которые на меня всю жизнь вешали. Я пережил травлю, когда говорили, что это брак по расчету, что я женился на ней, потому что мне нужна была популярность. Но я доказал всем, что рядом с ней не альфонс, а самодостаточный артист, который может и себя обеспечить, и семью накормить.
Так вот, мне не простили то, что я заступился за Аллу. Через 11 часов после того, как я выложил в сеть это видео, пошла волна. А до этого шоу шло две недели. И никто ничего не говорил.
Подарок от Далиды
– В целом юбилейный год прошел, как ты хотел?
– Безусловно, все оправдалось. Но на самом деле все только начинается. Одна мудрая женщина, которая поет, задала мне очень правильную жизненную установку. Она убедила меня, что после пятидесяти будет не пятьдесят один, а сорок девять. Так что сейчас мне, по сути, исполнилось сорок четыре. И это очень классный стимул для того, чтобы обновляться, вдохновляться, влюбляться, творить.
– В финале юбилейного шоу ты исполняешь песню Can’t Take My Eyes Off You, и из нее вышел один из самых масштабных номеров…
– Все неслучайно. Исполняя эту песню, я облачаюсь в розовую накидку. Она с историей. В 1985-м мы с отцом были в Париже. Папа дружил с Шарлем Азнавуром, и он привел нас в гости к Далиде. Она очень гостеприимно нас приняла и спросила меня: «Ты будешь артистом?» Я почти не говорил ни по-французски, ни по-английски, но сумел произнести «Oui, Dalida», я уже тогда знал, что буду на сцене. И вот она ведет меня в свою гардеробную, где мне на глаза попадается розовая накидка. Я ее сразу узнал, потому что видел, как она в ней выступала. Мы пообщались, пообедали, время прощаться, и она вдруг приносит эту накидку. Говорит, что увидела, как она мне понравилась, сама ее больше не наденет, потому что концертные костюмы носит только один раз, чувствует, что я буду артистом, и хочет на память о нашей встрече подарить ее мне, чтобы она меня вдохновляла. Так что это не просто какие-то пух и перья, а пух и перья с историей!
– Музейная вещь. Удивительно, что она не сгинула за тридцать с лишним лет в твоем гигантском концертном гардеробе…
– Я вспомнил про эту накидку, когда на гастролях мы думали о новом финале. И оказалось, что моя мама ее сохранила. Арташез над ней немного пошаманил, обновил. И когда я выхожу в финале в этом плаще (теперь розовый – мой любимый цвет), у меня появляется ощущение, что Далида и моя мама смотрят на меня сверху. Это так вдохновляет. Каким бы усталым и разбитым я ни был, сразу будто обновляюсь, появляется сумасшедшая энергия. В этот момент я понимаю, что космическая связь существует. Далиды давно нет, через два года после нашей встречи она покончила жизнь самоубийством. Она была невероятно счастлива на сцене и настолько же несчастна в жизни. Но ее розовое чудо каким-то образом сохранилось. Наверное, в этот момент в меня вселяется Далида, придавая мне силы и желание меняться, делаться другим.
– Одежда имеет большое значение в шоу, как и скорость, с которой ты ее меняешь…
– Моя бабушка, цирковая актриса, водила меня в цирк, отсюда и любовь к трюкам и стремительным переодеваниям. Эти аттракционы все время сопровождают мои шоу, и на этот раз мы побили свои же рекорды. Иногда на смену костюмов уходят считаные секунды. Люди просто не понимают, как это происходит, я и сам не всегда понимаю, как мне удается так быстро сбрасывать эти шкурки.
В одних колготках
– Я проехался с тобой в туре по Сибири и убедился, что у тебя и так полные залы. Зачем ты используешь провокации? Они нужны, скорее, начинающему артисту. В твоем статусе и возрасте заниматься этим несолидно.
– Я не иду на провокации сознательно. Это жизнь подбрасывает нелепые и случайные ситуации, о которых я потом сам жалею. Как, например, случилось в прошлом году в Алма-Ате…
– Когда ты оказался на сцене в колготках, а потом еще и отхлестал охранника цветами?
– Я похудел почти на 25 кг. А у меня в концерте 27 переодеваний, некоторые из них прямо на сцене. Танцоры балета должны были снять брюки, под которыми оставались шорты. А поскольку я похудел, они стащили с меня обе пары. Когда я понял, что остался в татуированных колготках, ужаснулся: «Господи, это же мусульманская страна. Какой ужас!» Позже, уже переодевшись, увидел, что ко мне бегут люди с цветами и крикнул охране зала: «Пропустите». То ли охранник по-русски не понимал, то ли сделал вид. Но не пустил людей к сцене. В общем, пришлось спуститься вниз и дать ему цветами по голове. Иногда бывает и такое. Осознаю, что это некрасиво. Но это выглядело, как провокация.
А что касается возраста, то я к нему адаптировался, не изменяя себе и не идя на поводу у зрителей. Хотя публика для меня – это все. Это люди, благодаря которым я живу, зарабатываю деньги. И, выходя на сцену, я щедро плачу им всем, чем могу.
Когда мне было 30 лет, мой концерт шел три часа. 30 апреля мне исполнилось 56. И мой концерт по-прежнему продолжается три часа. Я себя не жалею. И не собираюсь этого делать.
Я как был «мессенджером любви, добра, великодушия, счастья», так им и остался. Несмотря на то, что не все так радужно и красиво в нашей жизни. Кто-то же должен раскрашивать этот мир яркими красками, чтобы не впасть в уныние. А уныние, как известно, это смертный грех.
– А ты когда-нибудь рассматривал возможность уехать из России в другую страну?
– Я эту возможность полностью исключил. Хотя, имея болгарские корни, мог бы спокойно жить в Болгарии или еще где-то в Европе. Но я не могу без России. Я уезжаю за границу, но через пару-тройку недель меня уже тянет обратно. У меня здесь друзья, папа, который в прошлом году отпраздновал 90-летие, тут мой дом, моя публика, мои дети.
Сколько хейта я огреб!
– Они тоже мечтают быть артистами?
– Особого желания заниматься музыкой и быть на сцене я у них, слава Богу, не наблюдаю. Я волновался и переживал, что они последуют моему примеру. Они всегда будут детьми Филиппа Киркорова. И людям будет казаться, что я их тащу, во что бы то ни стало, на сцену. Моя дочь выступила на дне рождения папы. Хорошо спела песню «Прекрасное далеко» Евгения Крылатова. У нее в ее возрасте нежный «голосочек-колокольчик». Боже, сколько опять хейта я огреб. «И зачем? Голоса нет». Конечно, нет. Она ребенок. Она просто сделала дедушке такой подарок на юбилей. Сейчас она ходит в студию «Тодес». У нее есть желание танцевать. Пусть танцует, если нравится. А мечтает она быть дизайнером интерьеров.
«
Это жизнь подбрасывает нелепые и случайные ситуации, о которых я потом сам жалею.
Мартин грезит о карьере футболиста. У него кумир Лионель Месси. Плюс у него есть тяга к IT-технологиям. Думаю, в следующем учебном году он перейдет в технолицей, который открывается 1 сентября. Его лично курирует губернатор Московской области Андрей Воробьев. Зная амбиции Андрея Юрьевича, не сомневаюсь, что это будет лицей высокого уровня. Но надо сначала пройти тестирование, чтобы туда попасть. Думаю, Мартин пройдет. Он круглый отличник, совмещает спорт и учебу. Свою «империю» я, скорее всего, буду передавать Алле-Виктории. Она впереди планеты всей. По сообразительности и амбициям она ничем Мартину не уступает. Это просто дом советов. Чему я очень рад.
Смотреть на себя в зеркало не мог
– Ты недавно сделал себе операцию. Какую, если не секрет?
– Липосакция, коррекция фигуры. Убрал лишний вес. Потому, что больше смотреть на себя в зеркало не мог. Плюс фитнес, упражнения. Надо было раскачать плечи, ягодицы. Есть какие-то вещи, которые нужно было делать давно, но не было времени. Благодаря пандемии я дал немного по тормозам, сократил свою гастрольную деятельность. До этого находился в таком режиме, что не мог себе позволить заняться собой, своим телом, семьей.
Я артист. Поэтому экспериментирую, чтобы вызывать положительные эстетические чувства. Меня принимают по одежке и внешности, а провожают по песням. Поэтому должен быть в форме. А тут все совпало.
– Что послужило толчком для таких резких перемен во внешности?
– Я в одночасье решил, в одну секунду, что надо преобразиться в канун Нового года. А потом в моей жизни поселилась любовь, захотелось, чтобы человек, который теперь рядом, тоже получал эстетическое удовольствие, когда смотрел, кто с ним спит рядом. Да, мое сердце несвободно – на старости лет надо же было так умудриться. А что касается внешности, то благодаря пластическому хирургу Тимуру Хайдарову (я его называю «мой узбекский шаман») я достиг этого блестящего результата. Но поверь – это было непросто.
коллектив знает тебя другим…
– Мой коллектив знает меня разным. Мы прошли разные этапы жизни. Но ты прав, я сейчас умиротворен.
– С чем это связано?
– Во-первых, как я уже сказал, в личной жизни происходят приятные изменения. В конце концов, личное счастье никто не отменял. Во-вторых, у меня прекрасный менеджмент, который избавил меня от многих бытовых проблем. Благодаря менеджменту, директору Артему Кияшко, я занимаюсь только творчеством. В-третьих, стал легче на 25 кг. И еще я перестал фокусироваться на негативе. Не считаю себя умным человеком, но умных людей не беспокоит, что о них думают другие, не тратят время на тех, кто может им мешать, не проявляют высокомерия…
А что ты смеешься? Я артист. Да, могу пройти мимо кого-то. Но это не означает, что я проявляю высокомерие. Я и со сцены это говорю: «Я такой же, как вы. Просто меня по телевизору показывают». А еще умные люди всегда говорят «спасибо».
– Не хочу показаться умным, но спасибо за эти откровения.
– Финализируя нашу с тобой беседу, хочу сказать: в этой стране я теперь примадонн!
– Но слова «примадонн» нет в русском языке. – Теперь будет.