Три истории из жизни писателя Стивена Кинга, без которых он был бы совсем другим человеком

Одному из самых известных современных американских писателей Стивену Кингу в этом году исполнилось 76 лет. За свою продолжительную карьеру он написал 65 романов, более 200 рассказов, повестей и сценариев и, несмотря на почтенный возраст, по-прежнему продолжает выпускать по книге в год. За верность мрачным жанрам Кинг получил от публики неофициальное звание короля ужасов.

Академический литературный мир так до сих пор и не определился, зачислять ли Кинга в ряды больших писателей. Но, кажется, самого Стивена это мало волнует – для него процесс создания новых миров и препарирования страхов важнее конечного результата. Возможно, именно это в совокупности с темными страницами биографии писателя и делает его творчество столь необычным.

Когда он от первого лица рассказывает о важнейших событиях своей жизни, кажется, что читатель переживает их вместе с самим Стивеном Кингом. Послушаем?

Вдохновение

Для меня не существует таких вещей, как вдохновение, настроение. Я всегда настроен что-нибудь написать. Но. Иногда рассказ сразу складывается целиком – готовое произведение. Но чаще всего рассказы приходят ко мне в два этапа: сначала чашка, а потом ручка.

Может так получиться, что ручка появится лишь через несколько недель, или месяцев, или даже лет, поэтому у меня в голове есть маленький сундучок, набитый незавершенными чашками, каждая – в умозрительной защитной упаковке, которую мы называем памятью. Какой бы красивой ни была чашка, идти искать ручку – пустое дело, приходится ждать, пока ручка возникнет сама.

Я понимаю, это убогая метафора, но, когда речь идет о литературном творчестве, почти все метафоры убоги. Я пишу книги всю жизнь, однако до сих пор очень слабо представляю, как идет этот процесс. С другой стороны, я очень слабо представляю, как работает моя печень, но, пока она справляется со своими задачами, меня это устраивает.

Почти шесть лет назад я едва не стал свидетелем аварии на оживленном перекрестке в Сарасоте. Какой-то водитель-ковбой пытался протиснуться на своем грузовике в левую полосу, уже занятую другим грузовиком. Водитель, на чье пространство посягали, нажал клаксон, послышался неизбежный визг тормозов, и два бензиновых мастодонта едва не столкнулись, разминувшись буквально на пару дюймов.

Водитель, стоявший в левом ряду, опустил стекло и поднял средний палец к синему небу Флориды в традиционном американском приветствии, столь же священном, как и бейсбол. Парень, который едва в него не впилился, ответил тем же и еще, как Тарзан, застучал кулаками в грудь, что, по-видимому, означало: хочешь подраться? Потом на светофоре загорелся зеленый, другие водители принялись нетерпеливо сигналить, и те двое поехали каждый своей дорогой, так и не вступив в схватку.

Этот случай заставил меня задуматься: а что могло бы произойти, если бы те парни вышли из машин и начали выяснять отношения прямо там, на Тамайами-трейл? Агрессивное поведение на дороге мы

видим сплошь и рядом. К сожалению, «сплошь и рядом» не входит в рецепт хорошей истории. И все-таки эта едва не случившаяся авария накрепко врезалась мне в память. Это была чашка без ручки.

Спустя год, может, чуть больше, мы с женой обедали в «Эпплби», и я увидел мужчину за пятьдесят, который резал на маленькие кусочки рубленую котлету для совсем пожилого джентльмена. Резал заботливо и аккуратно, а пожилой человек смотрел пустыми глазами поверх его головы.

В какой-то момент старик, похоже, включился в реальность и схватил вилку и нож, вероятно, чтобы самому за собой поухаживать. Его спутник улыбнулся и покачал головой. Старик вернул нож и вилку на место и снова уставился в пространство. Я решил, что это отец и сын, и так у меня появилась она – ручка для чашки, – а потом сложилась и вся история об агрессии на дороге.

Загробная жизнь

Полагаю, c возрастом большинство людей начинают все чаще задумываться о том, что их ждет по ту сторону, а поскольку мне уже давно за шестьдесят,

ЕСТЬ ЧТО ВСПОМНИТЬ: в юности Кинг зарабатывал письменными работами, воровал гамбургеры, продавал свою кровь.

НЕРАЗДЕЛИМЫ: по мнению Кинга юмор и ужас – сиамские близнецы. я тоже об этом думаю. Еще никто не посылал из царства смерти видеоролик с мобильного телефона.

Понятно, что есть вера (и море книг о том, что «небеса существуют»), но она не нуждается в доказательствах по определению. По сути, все сводится к двум возможным вариантам. Либо там ЧТО-ТО ЕСТЬ, либо там НИЧЕГО НЕТ.

При втором варианте вопрос снимается сам собой, и обсуждать тут нечего. А при первом открывается поистине безграничный простор для фантазии, и хит-парад загробной жизни возглавляют небеса, преисподняя, чистилище и реинкарнация. А может, вы получите то, во что всегда верили. Не исключено, что мозг оснащен некоей встроенной программой, которая запускается, когда все остальное выключается, и мы готовы сесть на этот последний поезд.

Для меня рассказы переживших клиническую смерть являются тому подтверждением. Мне бы хотелось – как мне кажется – иметь возможность прожить жизнь еще раз, будто в фильме с эффектом присутствия, чтобы снова испытать радость от хороших событий вроде женитьбы и нашего с женой решения завести третьего ребенка.

Конечно, мне пришлось бы пройти и через неприятные моменты (а их у меня тоже хватало), но разве они стоят того, чтобы отказаться еще раз испытать восторг, охвативший меня при первом настоящем поцелуе, или упустить возможность не нервничать и действительно насладиться свадебной церемонией, которая прошла как в тумане?

Нравственность

Скользкая тема. Если я не понимал этого в детстве, то узнал, когда поступил в колледж. Я учился в Университете Мэна, сводя концы с концами на мизерную стипендию, государственные кредиты и летние заработки. В течение учебного года я подрабатывал мытьем посуды в ВестКоммонс. Денег никогда не хватало.

Моя мать-одиночка, старшая экономка в психиатрическом заведении «Пайнленд трейнинг сентер», высылала мне каждую неделю 12 долларов, что служило определенным подспорьем. Когда она умерла, я узнал от одной из ее сестер, что ей приходилось отказываться от посе

Полагаю, c возрастом большинство людей начинают все чаще задумываться о том, что их ждет по ту сторону, а поскольку мне уже давно за шестьдесят, я тоже об этом думаю».