Deutsche Welle (Russian Edition)
Гособлигации против Лукашенко: евробонды как средство борьбы с режимом
Белорусская оппозиция призывает инвесторов ЕС избавляться от евробондов своей страны. После первых успехов кампания оказалась на распутье. DW - о специфике сложившейся ситуации.
Датских инвесторов пристыдили, и теперь они распродают государственные облигации Беларуси. "Это происходит после недели дискуссий о том, этично ли инвестировать в страну, президента которой Дания считает нелегитимным", констатирует газета Berlingske Tidende. Дискуссия велась в датских СМИ, но толчок к ней дала белорусская оппозиция.
Она развернула в Европе кампанию общественного давления на институциональных держателей белорусских валютных облигаций (евробондов), среди которых есть, в частности, немецкие и швейцарские банки. При этом речь идет, в первую очередь, о двух облигациях на общую сумму 1,25 млрд долларов США со сроками обращения до 2026 и 2031 годов, выпущенных в конце июня прошлого года в ситуации, когда Александр Лукашенко уже начал сажать в тюрьму своих потенциальных конкурентов на президентских выборах. Турменистан, Узбекистан.
Данное решение принято "на фоне систематических нарушений прав человека режимом, при котором политические права людей фактически не имеют значения, а мирных демонстрантов арестовывают и подвергают насилию", подчеркивалось в официальном заявлении фонда от 9 марта.
Двумя днями позже, 11 марта, концерн Nordea, сначала защищавший свои вложения в белорусские гособлигации, объявил о намерении от них избавиться. По данным датских СМИ, семь инвестиционных фондов концерна вложили в госдолг Беларуси в общей сложности 25 млн евро. Причем два фонда инвестировали 4,5 млн евро уже после выборов в августе 2020 года, пишет Berlingske Tidende. Теперь все эти бумаги выставляют на бирже на продажу, что уже вызвало значительное падение их курсов (и рост доходности, но об этом чуть позже). правительство, но и, к примеру, Банк развития", подчеркнул в беседе с DW немецкий предприниматель и консультант по инвестициям Даниэль Крутцинна (Daniel Krutzinna), работавший в Беларуси в 2008-2020 годах.
Он напомнил, что выпуск евробондов "полностью вписывался в стратегию многовекторной внешней политики белорусского руководства, которое с конца 2000-х годов стало более наступательно вести переговоры с Россией о ценах на газ". Этот инструмент способствовал закупке западных технологий и помогал формированию более сбалансированного госдолга, предотвращая "слишком большую зависимость от одной только России", отметил эксперт.
На этот же аспект указывал в ходе датской дискуссии о том, инвестировать или не инвестировать в белорусские облигации, и руководитель отдела устойчивых инвестиций Nordea Asset Management Эрик Педерсен: "Дилемма состоит в том, что Россия в случае, если западный мир прекратит любое финансирование Беларуси, будет стоять наготове с открытым кошельком".
Аналогичная дилемма возникает и теперь, когда перед европейскими банками и инвестфондами встает вопрос, стоит ли дальше держать или все же продавать уже купленные белорусские валютные бонды. Ведь на эмитенте, в данном случае режиме Лукашенко, их действия напрямую уже не скажутся. Он свои деньги, те самые 1,25 млрд евро (за вычетом комиссионных), получил еще прошлым летом во время эмиссии. Теперь он, наоборот, обслуживает этот долг, раз в полгода выплачивая проценты.
Следующая выплата - 24 августа, и деньги получат те, кто на тот момент будет держать бумаги. А их непременно кто-то купит, ведь чем активнее европейские банки под давлением общественности будут
распродавать белорусские евробонды, тем выше окажется их доходность и тем самым привлекательность. Такова специфика облигаций как финансового инструмента.
У такого рода ценных бумаг, если объяснять совсем коротко, два ключевых параметра: курс и купон, показывающий, какой годовой процент полагается держателю. Курс тоже указывается в процентах. Если, предположим, бумагу с номиналом 100 долларов выпускают с купоном 5%, то это означает, что покупателю (по сути дела кредитору эмитента) причитаются в год 5 долларов (частями или единовременно).
Если курс облигации упадет, скажем, до 90%, то инвестор, заплативший при эмиссии 100%, при продаже потеряет на каждой бумаге 10 долларов. Именно это и будет происходить сейчас с датскими держателями белорусских бумаг. Зато покупатель выиграет дважды.
Он, во-первых, приобретет бумагу, которая самое позднее при ее погашении обеспечит ему курсовую прибыль в 10 долларов, ведь эмитент гарантирует стопроцентный возврат полученной суммы по истечении срока обращения (белорусская оппозиция после прихода к власти наверняка не повторит историческую ошибку Советской России, отказавшейся платить по царским долгам).
Во-вторых, покупатель будет получать на свое вложение более высокий процент, ведь купон остается неизменным, но 5 долларов годовых при реально заплаченных лишь 90 долларах - это уже существенно больше 5%. Иными словами, механизм действия облигаций таков, что чем ниже курс, тем выше доходность.
Поэтому выпущенные в прошлом году белорусские евробонды со сроком обращения до 2026 года и купоном 5,875%, котировки которых, по данным Франкфуртской биржи, опустились сейчас примерно до 97,5%, обеспечивают доходность уже около 6,7%, а у облигаций до 2031 года с купоном 6,378% она составляет при курсе 93,5% порядка 7,6%. Для сравнения: сильно выросшая в последнее время доходность десятилетних гособлигаций США находится сейчас на уровне около 1,6%.
Понятно, что для не сильно оглядывающихся на общественное мнение и
готовых рисковать инвесторов и спекулянтов белорусские облигации со столь высокой доходностью уже сейчас стали лакомым кусочком, и привлекательность этих бумаг по мере их массовой распродажи европейскими банками будет только расти. В результате евробонды могут оказаться в портфелях, скажем, американских хеджфондов, и купонные выплаты Беларуси будут идти уже не клиентам датского фонда для пенсионеров с высшим образованием, а в карманы "акул капитализма с Уоллстрита". Или в Китай, что увеличит зависимость Минска от Пекина. Или в Россию, если сильно подешевевшие бумаги скупят российские госбанки.
На большую вероятность такого развития событий указал в беседе с DW и Даниэль Крутцинна. "Оказывать давление на крупные европейские банки, приверженные определенным моральным ценностям, и находящиеся под пристальным общественным наблюдением, достаточно легко. Их можно заставить распродать белорусские облигации, но тогда эти бумаги окажутся в руках других участников рынка, которые куда меньше находятся под контролем общественности, и на которых не распространяются строгие стандарты отчетности", предупредил эксперт.
В белорусской оппозиции, похоже, осознают нежелательность подобного сценария. Во всяком случае, в обращении Народного антикризисного управления к Raiffeisen Bank прямого призыва к распродаже белорусских облигаций уже нет, акцент смещен. НАУ пытается добиться признания того, что "выпуск еврооблигаций Беларусь-2026 и Беларусь-2031 был неправомерен и не должен был состояться. В этом случае у инвесторов появилось бы основание требовать досрочного погашения облигаций".
Пока трудно оценить, насколько реалистичен с юридической и практической точек зрения план заставить Минск вернуть иностранным
инвесторам взятые в июне 2020 года деньги, ведь такой вариант, по сути дела, сводится к аннулированию европейским регулятором своего прошлогоднего разрешения на эмиссию. Возможно, больше шансов на успех имело бы требование вернуть использованные не по назначению целевые кредиты ЕС.
Однако сам факт изменения "направления главного удара" Даниэль Крутцинна считает правильным шагом. По его мнению, основную ответственность за прошлогодний выпуск белорусских евробондов несут органы надзора за рынком капитала и правительства стран ЕС, которые "вовремя не среагировали на складывавшуюся в Беларуси ситуацию и не изменили рамочные условия".
"Поэтому если белорусская
оппозиция хочет сейчас оказать реальное давление на режим Лукашенко, ей следует продолжать отстаивать свои интересы в диалоге с руководством Евросоюза, США, Швейцарии и добиваться от Запада принятия не персональных, а экономических санкций
наподобие тех, которым США подвергли Иран. Такие санкции касались бы банков и компаний не только из первого, но и из второго и третьего рядов - всех, кто будет заниматься бизнесом с Беларусью", - подчеркнул эксперт.