Mario e il Mago novant’anni dopo

Concediamoci un anticipo di 2016. Anno che Forte dei Marmi dedicherà a Thomas Mann, novanta estati dopo quell’illuminante soggiorno che allo scrittore di Lubecca ispirò il racconto Mario e il Mago. Nel 1926 Forte dei Marmi – Torre di Venere nella finzione letteraria – è un luogo d’élite frequentato da nobili e borghesi che rifuggono il debordante successo della vicina Porto Clemente (Viareggio). È un’Italia inzotichita, un po’ bigotta, muta e inerme come il pubblico che una sera nel teatrino della Mutuo Soccorso – testimone Thomas Mann – si lascia irretire dalle ciance e dagli illusionismi di un “Mago Cipolla”. Novant’anni sono tanti, ma Forte ha saputo difendere e mantenere con tenacia il suo rango. E’ diventato un modello, un esempio. Tanto che, tornando alla letteratura e a un altro illustre amico, Aldous Huxley, ci sia concesso di sognare un mondo nuovo: che i turisti germanici (e non) attratti dal novantesimo anniversario di Mann trovino nel 2016 a Torre di Venere un’Italia migliore di quella descritta in Mario e il Mago. Lo sappiamo, non dipende solo dal Forte. Ma anche sì, un pochino. - A sneak preview of what’s on in 2016. The year that Forte dei Marmi will be dedicating to Thomas Mann, ninety summers after the illuminating sojourn that inspired the author from Lübeck to write the novella Mario and the Magician. It was 1926, and Forte dei Marmi – Torre di Venere in Mann’s fiction – is painted as an elitist retreat frequented by the aristocracy and the upper middle class fleeing the social bustle of nearby Porto Clemente (Viareggio). In a loutish, rather bigoted Italy, as mute and powerless as the public which, at an evening performance at the Mutuo Soccorso theater, is completely taken in by the banter and hypnotic illusions of Cipolla the Magician. Ninety years is a long time, but Forte has defended and tenaciously held its position. It has become, in its own way, a model. An example. So much so that – to return to literature and another illustrious “friend of Forte,” Aldous Huxley – we might dare to dream of a new world – and that the Germanic (and not) visitors attracted by the celebrations for Mann’s ninetieth anniversary will find, in 2016 in Torre di Venere, a better Italy than Mann described in Mario and the Magician. We know, it won’t depend on Forte alone. But a little bit, it will. -

Позволим себе забежать наперед, в 2016 год. Год, который будет посвящен Форте дей Марми Томасу Манну, его знаменательному пребыванию в этом городе, которое вдохновило его на написание новеллы “Марио и Волшебник”. В 1926 году Форте дей Марми – Торре ди Венере, приведенные в литературном вымысле, это элитное место, посещаемое благородными людьми и простыми обывателями, не признающими приторный успех близкого Порто Клементе (Виареджио). В новелле Италия показана лицемерной, бессловесной и беспомощной, лицом которой является публика, позволяющая себя по вечерам обманывать фокусами Волшебника Чиполлы в маленьком театре Общества Взаимопомощи. Девяносто лет – это много, но Форте сумел сохранить с достоинством свое положение. В некоторой степени, это стало даже моделью для подражания. Настолько, что, возвращаясь к литературе и ее другому представителю, Олдосу Хаксли, мы даже позволили себе представить “о дивный новый мир”, где немецкие туристы (и не только), заинтересованные девяностолетним юбилеем, связанным с именем Манна, увидят в 2016 году в Торре ди Венере лучшую Италию в отличие от той, описанной в “Марио и Волшебнике”. Мы понимаем, что это не зависит от Форте. Хотя да, вклад любого из нас, станет маленьким кирпичиком в общем изменении Италии в лучшую сторону.

MARIO AND THE MAGICIAN, NINETY YEARS IN

Марио и Волшебник деВяносто лет спустя